– Ладно, я буду у тебя в полночь, – согласился Нумминорих.
Уверен, что, если бы я сказал ему, будто у нас нет ни минуты на сборы и прощание с домашними, этот изумительный тип и бровью не повел бы. Я и сам легок на подъем, но рядом с ним кажусь себе настоящим тяжеловесом.
Мы вместе вышли на улицу. Нумминорих сел в новенький амобилер, я занял место за своим рычагом, и мы разъехались по домам собираться.
В моей гостиной сегодня оказалось на удивление пусто, только леди Хейлах склонилась над какой-то книжкой. Я сунул туда свой любопытный нос и ошеломленно покачал головой: эта потрясающая барышня читала «Маятник вечности», зануднейшую из книг Соединенного Королевства, которую на моей памяти смог одолеть только всемогущий сэр Шурф Лонли-Локли. Впрочем, даже он сумел добить этот грешный «Маятник» лишь тогда, когда ему пришлось больше суток просидеть взаперти в совершенно пустой комнате.
– Ты уезжаешь, да? – спросила Хейлах, отрываясь от книги.
– Самая настоящая ясновидящая, – улыбнулся я.
– Я еще не очень ясновидящая, – смутилась она. – Просто успела поболтать с Кенлех.
– Ну да, сэр Мелифаро – не самое молчаливое существо во Вселенной, – согласился я. – Хочу попросить тебя о дружеской услуге. Я уезжаю в полночь, и мне позарез требуется немного поспать. Ты можешь сунуть в мою дорожную сумку какую-нибудь теплую одежду? Если тебе удастся найти хоть одно из моих туланских лоохи, это будет настоящее чудо. И еще брось на заднее сиденье моего амобилера несколько одеял. Там же, наверное, холодно и сыро, в этом грешном Гугланде. И самое главное, положи туда вот это, – я протянул ей сверток с укумбийским плащом. К счастью, я не забыл взять его с собой, когда покидал Дом у Моста.
– Конечно, я соберу твои вещи.
Хейлах так обрадовалась, словно я предложил ей бросить все дела и хорошенько повеселиться этим вечером.
– Хорошо, что ты меня об этом попросил, – добавила она. – Ты бы непременно что-нибудь забыл, если бы стал собираться сам.
Сделав это заявление, Хейлах отчаянно покраснела. До сих пор ей ни разу не удавались критические высказывания в мой адрес. Я решил, что такое мужество заслуживает награды.
– Ну, хвала Магистрам. Наконец-то ты начала понимать, что я не грозный Владыка Фангахра, а обыкновенный великовозрастный оболтус.
– Одно другому не мешает, – рассудительно заметила Хейлах.
– Разбудишь меня за полчаса до полуночи, ладно? – попросил я. – Хотелось бы успеть выпить кружку камры в хорошей компании, перед тем как куда-то ехать.
– Разбужу, – пообещала она. – А хорошая компания – это кто? Хочешь, чтобы я кого-нибудь пригласила?
– Хорошая компания – это ты. И еще Хелви, если она вдруг здесь объявится. А специально приглашать никого не надо. Впрочем, если кто-то забредет сюда по собственной инициативе, пусть остается, мне не жалко.
– Ясно, – улыбнулась Хейлах. Немного замялась и добавила: – В этом доме стало так хорошо, с тех пор как ты здесь поселился!
– Надеюсь, – зевнул я. – Должна же быть хоть какая-то польза от моего утомительного присутствия.
Я поднялся в спальню и нырнул под теплое одеяло. Тут же выяснилось, что там и без меня тесно: пушистые Армстронг и Элла комфортно разместились на моих подушках. Но нахальным захватчикам пришлось подвинуться, я был настроен весьма решительно. Впрочем, возмущенное мяуканье быстро превратилось в сонное мурлыканье – на мой вкус, это самая лучшая из колыбельных.
Мысль о том, что мне вряд ли удастся поспать в течение ближайших двух суток, подействовала как лошадиная доза снотворного: я отключился прежде, чем успел закрыть глаза.
– Макс, ты просил разбудить тебя за полчаса до полуночи. Значит, уже пора.
Леди Хейлах говорила почти неслышным шепотом и прикасалась к моему плечу так осторожно, словно пыталась причесать невидимые волоски на лапках бабочки. Удивительно, что я все-таки проснулся.
– Что, до этой грешной полуночи осталось всего полчаса? – жалобно спросил я.
Хейлах кивнула с таким виноватым видом, словно я поручил ей задержать стремительный бег времени, но у нее ничего не получилось.
– Значит, ничего не поделаешь, – вздохнул я. – Придется вставать.
Впрочем, через несколько минут я понял, что жизнь вовсе не столь ужасна, как мне это обычно кажется при пробуждении. К этому моменту я успел пробежаться до ванной, умыться, завернуться в теплое лоохи, подняться в гостиную, грохнуться в кресло, скорчить жалобную рожу и с удивлением обнаружить, что ее скорбное выражение совершенно не соответствует моему прекрасному самочувствию. Даже бальзам Кахара не понадобился.
Поразмыслив, я заменил кислую физиономию лучезарной улыбкой и наконец-то огляделся. Обнаружилось, что по бокам от меня сидят Хейлах и Хелви, такие одинаковые, что хоть желание загадывай. Впрочем, разница все-таки была: лицо Хейлах сохраняло серьезное выражение, а Хелви уже приготовилась улыбнуться – на всякий случай. Я открыл было рот, чтобы в очередной раз сообщить этим леди, что их прекрасные мордашки повергают меня в состояние глубокого шока, но вовремя остановился. В последнее время бедняжкам и без того приходилось выслушивать мои многоэтажные комплименты по нескольку раз на дню. Еще, чего доброго, решат, будто мне больше не о чем с ними говорить.
– Я все хотел узнать, как продвигается ваше ученичество у леди Сотофы? – спросил я.
– Пока что оно продвигается только у нашей умницы. А я оказалась редкостной тупицей, – сообщила Хелви. – Но леди Сотофа говорит, что это нормально и когда-нибудь пройдет, раз – и все! Представляешь, она сказала, что у нее самой поначалу тоже ничего не получалось. Ее, дескать, даже не хотели принимать в Орден, а потом еще несколько лет очень жалели, что все-таки приняли. Зато потом все вдруг стало получаться само собой, она даже не заметила, как это случилось. Может быть, она просто меня утешает?
– Сомневаюсь, – улыбнулся я. – Чего леди Сотофа точно не станет делать, так это обманывать ради утешения. Сама мысль об этом вызывает у нее глубокое отвращение.
– Правда? – обрадовалась Хелви.
– Я всегда говорю правду, – строго сказал я. Немного подумал и добавил: – За исключением тех случаев, когда безбожно вру для собственного удовольствия. Но сегодня у меня не то настроение. А чему она вас успела научить?
– Извини, Макс, но… – Хейлах отчаянно покраснела. Кажется, она была готова расплакаться. – Леди Сотофа запретила нам разговаривать о том, чем мы занимаемся. Даже с тобой! Не потому, что это какая-то тайна. Просто когда у человека не очень много могущества, о нем нельзя говорить вслух. Чудеса так боятся слов, что могут уйти навсегда.
– Правильно, – согласился я. – Извините, девочки. Я мог бы и сам сообразить. Но мне было так интересно!
– Тебе было интересно? – удивилась Хейлах.
– Ну да. Ваша жизнь кажется мне такой таинственной, – мечтательно протянул я. – Иногда я думаю, что на вашу долю достались самые увлекательные приключения. Хотел бы я сам пойти в ученичество к леди Сотофе, да она мальчиков не берет.
