– Вчетвером? Но нас же здесь только двое. Или ты ждешь кого-нибудь из команды?
– Нас уже четверо. Ты, я, старик «Фило» и Хурон, – совершенно серьезно объяснил Анчифа, извлекая откуда-то из глубоких недр своего кожаного лоохи здоровенную бутылку. – Это «Полуденная Прохлада», гордость винных погребов Ордена Семилистника. Такое вино не достанешь ни за какие деньги, но отец за особые заслуги перед Соединенным Королевством получил разрешение Короля раз в год покупать несколько бутылок у самого Магистра Нуфлина. Что не мешает старому пройдохе Мони Маху брать с бедняги Манги втридорога.
– Очень на него похоже, – рассмеялся я. – Но оно того стоит, я полагаю.
– Еще бы! – тоном знатока подтвердил Анчифа, протягивая мне бутылку. – И имей в виду, сэр Макс, нам с тобой – только по глотку, остальное предназначено для «Фило» и Хурона. Знаешь, какие у них бездонные глотки?
– Могу себе представить.
Я бережно взял тяжеленную бутылку, отпил один глоток. Вообще-то гурман из меня тот еще, но на сей раз даже меня проняло. Никогда не думал, что вино может быть настолько вкусным. Анчифа с интересом покосился на мою ошалевшую рожу, одобрительно кивнул, отобрал бутылку, сделал здоровенный глоток и изо всех сил грохнул бутылкой о борт корабля. Осколки толстого стекла полетели в разные стороны, один из них впился в мою щеку. Часть драгоценного вина неопрятной лужей растеклась по палубе, часть благополучно смешалась с темными водами реки.
– Смотри! – Анчифа потянул меня за полу Мантии Смерти.
Я поневоле отвлекся от ощупывания пострадавшей физиономии и уставился в темноту. Впрочем, ничего особенного я так и не разглядел, как ни старался.
– Ты не туда смотришь, – настойчиво теребил меня Анчифа. – Смотри на пену, только поторопись, скоро ничего не будет видно.
Я послушно уставился на прозрачные клочки пены. В какой-то момент мне показалось, что они похожи на буквы, написанные крупным, но корявым почерком первоклассника. Я так и не успел разобрать составленное ими слово – надпись быстро расползалась у меня на глазах, через несколько секунд клочки пены окончательно утратили сходство с буквами.
– Ну как, успел что-то разглядеть? – спросил Анчифа.
– Похоже на какие-то буквы, – нерешительно ответил я. – Но я не успел прочитать.
– Хурон сказал мне спасибо. Он всегда пишет одно и то же. Просто «спасибо». Я чуть последнего ума не лишился, когда это случилось впервые. Решил, что померещилось, но на следующий раз все повторилось. А теперь я уже и не представляю, что может быть как-то иначе.
– Ну и дела! – восхитился я. – Впрочем, на месте Хурона я бы тоже предпочел остаться вежливым. Чего только не сделаешь ради такого замечательного напитка.
– Ага, – подтвердил Анчифа. Посмотрел на меня и неожиданно рассмеялся.
– Ты чего? – удивился я.
– Глядя на твою рожу, можно решить, будто мы только что побывали в какой-нибудь переделке, – объяснил он. – Когда ты успел заработать это украшение на щеке?
– Твоя работа, между прочим. Лихо ты бьешь бутылки, сэр капитан!
– Есть такое дело, – подтвердил он. – Между прочим, разбить такую толстенную бутылку действительно надо уметь. Так тебя поцарапало осколком?
– Ну не брызгами же! – буркнул я, осторожно ощупывая неприятно саднящую царапину.
– Это хорошая примета, Макс, – Анчифа так обрадовался, что я невольно заулыбался в ответ.
– Ну, если хорошая, тогда ладно. Пусть будет.
– Знаешь что? Раз уж так вышло, тебе непременно нужно потереться щекой о палубу, – посоветовал Анчифа. – Если ты угостишь старика «Фило» своей кровью, он решит, что теперь ты его близкий родственник. И тогда тебя совсем не будет укачивать, даже после того, как мы выйдем в море. Когда кто-нибудь из новичков приползает ко мне на карачках и вопит, что готов скормить свою пропащую задницу голодным рыбам, лишь бы не оставаться на этой вертлявой лоханке, я заставляю его угостить «Фило» несколькими каплями своей крови, и все как рукой снимает. У этого красавца свои причуды, а поскольку в море он настоящий хозяин ситуации, лучше делать, как он хочет.
Я подозрительно покосился на Анчифу. Вообще-то, от его слов здорово попахивало дурацким розыгрышем, вполне во вкусе сэра Мелифаро-младшего. Но капитан выглядел серьезным, как какое-нибудь медицинское светило в конце продолжительного консилиума. Я рискнул поверить ему на слово и послушно улегся на палубу. Прижался раненой щекой к холодному, влажному дереву, и мне тут же стало тепло и спокойно, словно бы я вдруг вернулся домой и забрался под меховое одеяло Теххи. Удивительно приятное чувство.
– Эй, сэр Макс, ты что, заснул? – Анчифа нетерпеливо потряс меня за плечо. – Вот уж не думал, что ты можешь уснуть на голой палубе. Да она еще и мокрая к тому же.
– С чего ты взял? – удивился я.
– А что прикажешь думать, если человек ложится на палубу и чуть ли не четверть часа валяется, как пьяный покойник?
– Четверть часа? – изумился я.
– Почти, – подтвердил он.
– Мне показалось, что прошло всего несколько секунд.
– Ну, значит, ты действительно заснул, – усмехнулся Анчифа. – Вот теперь я верю, что ты такой грозный колдун, как рассказывает мой братец. Я только не могу понять, в чем, собственно, заключалось чудо: в том, что ты так лихо напился с одного глотка, или в том, что так быстро освоился на моем корабле?
– Никаких чудес, просто я действительно хочу спать. Пожалуй, продолжу это увлекательное занятие в своей каюте, – зевнул я. – Доброй ночи. И спасибо за твои хорошие приметы, сэр Анчифа.
– Пожалуйста. Между прочим, без хороших примет я бы уже давным-давно лежал на дне Укумбийского Моря или какого-нибудь другого водоема, – совершенно серьезно сказал он.
Я действительно отправился в каюту и с удовольствием вытянулся на непривычно узком, но очень мягком толстом ковре, которому предстояло какое-то время считать себя моей кроватью.
– Ты что, неужели спать собрался? – удивился Кофа. – Между прочим, ты рискуешь пропустить первый ужин на борту «Фило».
– Ну и Магистры с ним, – отмахнулся я, с головой укрываясь одеялом. – Хоть здесь наконец-то высплюсь, сбылись мои мечты!
Я исполнил свою угрозу. Закрыл глаза и без сожалений покинул этот прекрасный Мир. Мне приснилось, что мы с «Фило» сидим в «Обжоре Бунбе» и корабль сэра Анчифы Мелифаро совершенно серьезно заявляет, что мы вполне могли бы перейти на «ты», как и положено хорошим приятелям.
Проснувшись на следующее утро, я обнаружил, что без моего непосредственного участия произошло целых два выдающихся события. Во-первых, шустрый «Фило» уже благополучно миновал устье Хурона, пожелал счастливо оставаться высоким каменным башенкам вольного города Гажина и вышел в залив Гокки. А во-вторых, мое жизнерадостное пожелание хорошего утра досталось мрачному худощавому типу с длинным породистым лицом и несносными манерами тамплиера в изгнании – выездной версии сэра Кофы, уже хорошо знакомой мне по совместному путешествию в Ландаланд. Заклятие его покойного папочки, безумного чародея Хумхи Йоха, как всегда, утратило свою силу вдалеке от Сердца Мира. Теперь мне предстояло иметь дело с так называемым настоящим Кофой. Впрочем, в прошлый раз мы с ним, хвала Магистрам, поладили.
