Анчифа задумчиво улыбнулся каким-то своим воспоминаниям и наконец продолжил:
– Для начала ребята немного поморили меня голодом в трюме, но потом вдруг решили, что я еще достаточно молод, а посему из меня может выйти толк. Извлекли из трюма, накормили, приручили – к этому моменту я уже был такой покладистый, дальше некуда! – и принялись обучать основам своего национального мастерства. У них это называется морская охота. Целая наука, не хуже нашей хваленой угуландской магии. И я, как на грех, оказался способным учеником. Настолько способным, что через дюжину лет разделался со своим наставником и завладел его шиккой, этим самым стариком «Фило». Только тогда он носил другое имя, которое я до сих пор предпочитаю не произносить вслух. Опасаюсь, что моя грешная лоханка на редкость сентиментальна… В общем, я завладел кораблем и отправился догонять Мангу. Он как раз прислал мне зов из Суммони, и у меня были все основания надеяться, что я его там застану. Так и вышло.
Анчифа немного помолчал, потом неожиданно рассмеялся и покачал головой. Я тоже молчал, рассчитывая на продолжение.
– Разумеется, тогда мне и в голову не приходило, что в один прекрасный день я выйду на морскую охоту, – наконец сказал он. – Но от меня уже ничего не зависело. Эти грешные укумбийцы умудрились повернуть колесо моей судьбы. Знаешь, у них есть такой вроде бы простенький ритуал посвящения в Морские Охотники. Мне пришлось пройти через эту церемонию, как и любому другому ученику. В глубине души я посмеивался над примитивными заклинаниями укумбийских колдунов. Дескать, где уж им одолеть парня из Угуланда… А через несколько лет я на собственной шкуре понял, что эти ребята хорошо знали свое дело.
– А что случилось через несколько лет?
– Мы с Мангой вернулись домой, он умостил свою задницу в кресло и принялся за приведение в порядок своей грешной Энциклопедии Мира. Подразумевалось, что теперь у меня найдется время для посещения Высокой Школы, да я и не возражал. Тогда мне казалось, что с приключениями покончено надолго, если не навсегда. Но в один прекрасный день я обнаружил себя в порту. Я бесцельно слонялся по причалу и с тоской пялился куда-то вдаль. Это стало случаться все чаще и чаще. В конце того грешного года я встречал в порту чуть ли не каждый рассвет. Проклятые укумбийские колдуны все-таки сумели взять в плен какую-то часть меня, и я начинал смутно понимать, что без этой самой части мне нечего делать в мире нормальных людей. Дело кончилось тем, что от меня ощутимо запахло безумием. Хвала Магистрам, отец не стал таскать меня по знахарям. Он быстро понял, что со мной творится, – не зря мы с ним полгода колесили по островам Укумбийского Моря! В отличие от меня, Манга относился к древней магии тамошних пиратов без излишней снисходительности. И немного разбирался в их заклинаниях. Не настолько хорошо, чтобы меня расколдовать, но вполне достаточно, чтобы найти единственное лекарство, которое могло вернуть мне рассудок. Манга сам посадил меня на «Фило», помог собрать команду и отправил нас проветриться – по его собственному выражению. Я вернулся домой через два года, и к этому моменту мне уже было совершенно ясно, как я должен жить дальше. С тех пор много чего успело случиться, но у меня по-прежнему нет особого выбора. – Анчифа развел руками и тут же рассмеялся. – Впрочем, мне не на что жаловаться. Скорее наоборот.
– Да, наверное, – улыбнулся я. – Во всяком случае, твоя жизнь – куда более занимательная штука, чем большинство других человеческих жизней.
– Вот и я так думаю, – серьезно кивнул он. – Ладно, с моей жизнью будем разбираться потом, а сейчас мне предстоит немного поорать и помахать кулаками. Видишь, мы уже почти догнали ташерца.
Я кивнул. К этому моменту ташерский фафун был так близко, что я мог разглядеть не только трогательное название корабля, старательно вырезанное на борту, – эта громадина называлась «Сестренка», – но и встревоженное выражение бородатой физиономии, взиравшей на нас с капитанского мостика.
– Все-таки держи свою задницу подальше от этого борта, сэр Макс, – посоветовал Анчифа. – А вдруг они с перепугу начнут отстреливаться? Хотел бы я знать, кто будет, в случае чего, объясняться с Кофой?
– И не напоминай! Когда я думаю о том, что мне предстоит разговор с Кофой, меня так и тянет сунуть голову в самое пекло, – фыркнул я.
Через несколько минут на палубе стало по-настоящему тесно. До сих пор я даже не предполагал, что у Анчифы такая большая команда – в трюмах они прятались, что ли? Так что мне пришлось скромно отойти в сторонку. В противном случае довелось бы вспомнить, как чувствуют себя пассажиры переполненного автобуса, попавшего в автомобильную пробку.
События развивались так быстро, что я не успевал соединять их в некую связную последовательность. Какое там, я не успевал даже в них участвовать. Все эти здоровенные мускулистые дядьки что-то с энтузиазмом вопили, в воздухе угрожающе свистели абордажные крючья, я, затаив дыхание, ждал, что в нас вот-вот полетят снаряды из рогаток бабум или что-нибудь более экзотическое, но ничего так и не полетело. Как и предсказывал Анчифа, ташерцы даже не попытались сопротивляться. Думаю, капитан «Фило» ни капельки не преувеличивал, когда небрежно сообщил мне, что в этом Мире не так уж много моряков, не осведомленных о его ослепительной репутации.
В тот день мне так и не удалось совершить ни одного бессмертного подвига – да оно и к лучшему. Зато я видел, как сэр Анчифа Мелифаро одним прыжком перелетел на палубу купеческого фафуна. Это было фантастическое сальто. Там он горделиво выпрямился, грозно сверкнул глазами и отвесил какой-то дикий шутовской поклон – его младшему братцу еще учиться и учиться! – высокому бородачу в дорогом дорожном костюме.
– Вы правильно сделали, что не стали развлекаться стрельбой из чурлеха по нашим задницам, капитан, – насмешливо сказал он. – С моей удачей лучше смириться. Считайте, что ваш миролюбивый нрав сохранил вам половину имущества. А может быть, и больше, я еще не решил. Возможно, я даже не заставлю ваших людей петь песни для моей команды, благо моих ребят уже тошнит от ташерских мелодий. Слишком уж часто ваши земляки попадаются на моем пути. Разве что…
Он обернулся ко мне и заорал:
– Сэр Макс, ты еще не пошел спать? Хочешь послушать ташерские песни? Могу устроить.
– Спасибо, как-нибудь обойдусь, – вежливо отозвался я.
Вот уж чего я действительно не выношу, так это любительскую эстраду.
– Не хочешь – не надо, – согласился Анчифа. – Давай, перебирайся ко мне, устрою тебе экскурсию по купеческим трюмам. Осматривать ташерские кладовые обычно гораздо интересней, чем слушать их песни.
Я вздохнул, подумав, что на фоне головокружительного прыжка Анчифы мои жалкие попытки перебраться с одного корабля на другой развлекут его команду не хуже, чем концерт ташерской самодеятельности, только что благополучно отмененный победителем.
К счастью, господа пираты оказались достаточно великодушны. Никто даже не захихикал, пока я карабкался на палубу фафуна. Возможно, это был их способ отблагодарить меня за пиво.
