– Какой он, оказывается, милый человек, этот господин Вукуших Махаро, – саркастически сказал я. – Вам так не кажется, Кофа?
– Не следует судить о людях, не зная условий их жизни, – возразил мой спутник. – На его месте так поступил бы любой Страж границ. Между прочим, эти грешные энго с удовольствием питаются своими соплеменниками и без всякого принуждения.
– Да? Значит, они тоже очень милые люди, – усмехнулся я. – Кстати, а в окрестностях не водятся эти самые энго?
– Ну что ты, – успокоил меня Кофа. – Мы же в трех днях пути от Кумона, а не на окраине Хмиро.
– Тогда ладно.
– К тому времени все людоеды раздулись, как курдюки с венихумой. И кожа их от непомерного натяжения стала тонкой, как бумага. Тогда пленников прирезали, бережно содрали с них кожу и погрузили ее на повозки, чтобы отправить в город Гурхаба, что славится своими кожевенными мастерами.
– Какая практичность, – ядовито прокомментировал я.
Но Шухша Набундул воспринял мое заявление как самый настоящий комплимент. Он важно кивнул и продолжил:
– А тем из энго, что кормили своих товарищей и сами не раздулись, отрезали уши и отпустили их, чтобы пошли они в свои земли никчемные и поведали там о своем позоре.
Я хотел прокомментировать и это сообщение, но потом решил, что лучше не выпендриваться. Если бы кто-то позволил себе роскошь столько раз перебить меня самого, я бы уже начал плеваться ядом. Оставалось только удивляться ангельскому терпению старого генерала.
– Уладив дела в Гурхабе, Вукуших Махаро вернулся на свое начальство, и о том было послано известие халифу. А люди, которых он избавил от энго, работали на него три луны, как то положено по закону Куманского Халифата. Халиф же нашел сей случай презабавным и наградил Вукушиха Махаро золотой поясной бляхой Барсука.
– О, это редкая награда, – тоном знатока заметил сэр Кофа.
Шухша Набундул изъявил согласие и приступил к изложению следующей главы малоаппетитных похождений своего бывшего командира.
– А другой случай вышел во время большой войны с Куними, когда войска Куними вместе с большими ордами энго и чефлау, которые всегда рады услужить врагам халифата, отступили к стенам Валмохи. Они уже долго разбойничали на границе, время от времени проникая во владения халифа сквозь красные пески Хмиро. И однажды добрались до заставы, где начальствовал Вукуших Махаро. Но тот достойно подготовился к встрече врагов. Когда гонцы принесли весть о том, что подлые недруги уже близко, Вукуших приказал снять тяжелые створки ворот и заделать проемы крепким камнем, чтобы казалось, что стена сплошная и без отверстий для выхода или входа. Так и было сделано со всеми тремя воротами, что вели в твердыню Валмохи. И вот войска неприятеля встали у крепости и окружили ее кольцом. Военачальники Куними сразу поняли, в чем тут дело, и вознегодовали. Но глупые дикари энго и чефлау были повержены в недоумение от того, что не смогли найти ворот на месте, и разум их, и без того не слишком крепкий, пошатнулся, и рассудок, в котором не было и капли рассудительности, подернулся дымкой безумия. И стали они спорить с воинами Куними, говоря им, что крепость заколдована и надо уходить отсюда поскорее. И тогда воины Куними стали поносить глупых варваров, и началась между ними перебранка, которая вскоре переросла в настоящее побоище.
– А вот это гениально, – восхитился я. – Грешные Магистры, как же мало надо людям, чтобы сойти с ума! Чуть-чуть изменить привычную картину мира – и готово, знахари из Приюта Безумных могут приступать к работе.
– Ты прав, мальчик, – согласился Кофа. – Боюсь, ты сам не понимаешь, насколько ты прав.
– Вукуших Махаро наблюдал за происходящим с крепостной стены, пребывая в состоянии сладостном после того, как вкусил пэпэо, – продолжил Шухша Набундул.
Тут он сделал паузу, посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся:
– Если вы хотите узнать, что такое пэпэо, блистательный господин, вам следует отправиться в лавку Хамиддона сразу же по прибытии в Кумон. Там вы сможете получить лучшее пэпэо, произрастающее под небесным ковром. В любом случае, у меня не хватит красноречия, чтобы описать вам, как чувствует себя человек, вкусивший это дивное лакомство.
– Верю, – улыбнулся я. – И не премину воспользоваться вашим советом. А что было дальше, сэр Шухша?
– Дождавшись темноты, Вукуших Махаро проник на место сражения, воспользовавшись подземным ходом. И с ним были его лучшие воины. Но меня среди них в ту ночь не было, поскольку в то время я был очень молод для такого ответственного дела. И погнали они остатки неприятельского войска и рассеяли их по красным пескам Хмиро. И то была великая хитрость и славная победа.
«А ведь этот Вукуших Махаро похож на Одиссея, – неожиданно подумал я. – Хитроумный воин со всеми задатками мошенника, чьи многочисленные победы поначалу вызывают некоторое раздражение у читателя. Что ж, поглядим. По законам жанра ему предстоит долгое путешествие, из которого почти невозможно вернуться домой».
Не прошло и нескольких минут, как мне пришлось убедиться в собственной правоте. Может быть, согласно каким-то неизвестным законам Вселенной, в каждом мире должен быть свой Одиссей – и, соответственно, своя «Одиссея».
– Как-то раз Вукуших Махаро полез за какой-то надобностью в летающий пузырь Буурахри в то время, когда там никого не было. И тут пузырь унесло ветром, и полетел он за горизонт над жгучими песками Хмиро. И случилось так, что Вукуших Махаро приказывал пузырю вернуться, а пузырь не повиновался его голосу, поскольку была в его устройстве какая-то неисправность. Долгое время Вукушиха Махаро никто не видел, и люди считали его погибшим. Но через много лет он вернулся.
– Смотри-ка, и этот вернулся! – обрадовался я.
– И этот? – удивленно переспросил Кофа. – А кто еще вернулся-то?
– Не обращайте внимания. Просто размышляю вслух о законах жанра.
Кофа покачал головой, но расспрашивать не стал. Оно и к лучшему, Шухша Набундул понемногу подбирался к финалу своей истории.
– Много дней и ночей Вукуших Махаро носился над Хмиро, и проплывали под ним разрушенные города и селения – чаще пустые, иногда населенные всякой нечистью. И там горели зловещие огни, в тусклом свете которых поганые совершали мерзкие обряды и предавались оргиям. Полагаю, это были весьма зловещие места.
У нашего рапсода было столь виноватое лицо, словно именно на нем лежала ответственность за то, что такие «зловещие места» все еще встречаются в нашем прекрасном Мире.
– Потом его пузырь Буурахри окончательно пришел в негодность и упал. И тогда Вукуших попал в плен к мадкарам, которые чуть было подло его не сожрали. Но он перехитрил их – увы, мне так и не довелось узнать, каким образом – и убежал. Днем он прятался, а по ночам легкой походкой дикого зверя брел через неприветливые земли, населенные демонами, дикарями и отшельниками. Много лет Вукуших Махаро блуждал по Красной Пустыне, пока не вернулся в Валмохи, и все были этому рады несказанно.
