Рицпа была права, напомнив ему о нем. Пунакса он видел только однажды, да и то только по делам. С ним тогда был Бато. И если бы не ланиста, Атрет наверняка бы погиб в ту ночь. По сравнению с другими заведениями, в которых Атрету доводилось бывать позже, гостиница Пунакса была просто жалкой лачугой. Не много же заработал Пунакс за годы своих сражений на арене. Атрет скривил губы в горькой улыбке. А много ли он сам накопил за десять лет своих сражений? Все то, что он заработал, ушло на виллу и ее роскошную обстановку. И все ради Юлии. Красивой, недалекой, развратной Юлии.
Рицпа во сне придвинулась ближе к нему, и Атрет стал дышать осторожнее. Подняв голову, он долго смотрел на нее и сына. Даже во сне она прижимала малыша к себе, защищая его и проявляя к нему нежность. Он убрал ей волосы со щеки и почувствовал, какая у нее мягкая и гладкая кожа. Потом он снова лег и закрыл глаза, испытывая желание поспать самому.
Когда он уснул, ему приснился сон, будто он, закованный в цепи, сидит в маленькой камере без окон и дверей. Над ним даже не было железной решетки, через которую стражники могли бы за ним наблюдать; его окружали лишь давящие стены и тьма. Он открыл рот, чтобы закричать, но никакого звука не было. Атрет стал задыхаться.
— Атрет, — вдруг тихо сказал ему кто–то, и он почувствовал прикосновение нежной руки на своем лице. — Успокойся, все хорошо.
И ему тут же показалось, что его качает на спокойных волнах.
Когда он проснулся, то увидел, что Рицпа спит под мраморной скамьей. Почувствовав досаду, Атрет разбудил ее.
— Светает.
Оставшиеся деньги Атрет потратил на еду по пути в центр города. Когда он стал расспрашивать людей о том, как пройти на арену, Рицпа заговорила с ним впервые с самого утра.
— Зачем мы туда идем? — В Ефесе Атрет всеми способами избегал этого места. Почему же он так хочет попасть туда в Риме?
— Рядом с ареной находится большой лудус. Там я знаю одного человека, который может мне помочь. — Сразу за колоссальным зданием амфитеатра Флавия находился лудус, в котором прошли самые мрачные годы жизни Атрета.
— Нам нельзя туда идти, Атрет.
— А больше нам идти некуда. Ты была права насчет Галла, — хмуро сказал он. — Но все же есть один человек, которому я могу довериться, и он находится в этом лудусе.
— Как можно в таком месте кому–то верить?
— Бато не раз спасал мне жизнь.
— Живой гладиатор ценнее, чем мертвый.
Атрет схватил Рицпу за руку и повернул так, что она стала прямо перед ним.
— Мы зря теряем время.
Подходя к тяжелым железным воротам, Атрет посмотрел на толстые стены. Возле ворот стояли четыре стражника, следя за тем, чтобы к лудусу не подходили аморате. На тренировки гладиаторов имели право смотреть только покупатели. Здесь, на этом балконе, Атрет впервые увидел Юлию. Она тогда пришла сюда со своей развратной подругой.
— Пойдем отсюда, пока не поздно, — сказала Рицпа.
Он сжал ей руку, дав таким образом знак замолчать.
— Бато по–прежнему здесь ланиста? — спросил он одного из стражников.
— Он, и никто другой, — сказал тот, переводя взгляд с Атрета на Рицпу. Оглядев женщину с головы до ног, он слегка улыбнулся, восхищаясь ее внешностью.
— Закрой лицо, — нетерпеливо сказал Рицпе Атрет и выступил вперед, заслонив ее собой. — Скажи Бато, что у ворот стоит германец, который хотел бы говорить с ним, — сказал он стражнику уже спокойнее.
— А почему он должен на тебя время тратить? — спросил стражник.
Другой с любопытством смотрел на Атрета.
— Где–то я его уже видел.
— Пошли к нему гонца, — сказал Атрет.
Тот стражник, к которому обращался Атрет, резко свистнул. Халев на руках у Рицпы испугался и заплакал. Прибежал гонец.
— Скажи Бато, что какой–то варвар хочет увидеться с ним, — сказал ему стражник.
Атрет стал ждать, пока не увидел, как Бато вышел на балкон над тренировочной ареной и повернулся в сторону ворот. Тогда Атрет снял свой тюрбан. Стражники с любопытством уставились на его светлые волосы.
— О боги, — сказал один из них, — я знаю, кто это.
Бато ушел с балкона. Гонец, которого послали к ланисте, снова прибежал к воротам.
— Немедленно пропустите его и проводите к Бато.
Когда ворота отворились, Рицпа отпрянула назад. Атрет обнял ее за плечи и увлек за собой. Ворота за ними затворились. Атрет провел рукой по спине Рицпы, незаметно подталкивая женщину вперед.
Они пересекли двор и вошли в здание. Два стражника сопровождали их по длинному коридору и наверх, по мраморным ступеням, на второй этаж. Они прошли вдоль портика, с которого открывался вид на пустой двор, где около двадцати человек, одетых в одни набедренные повязки, отрабатывали боевые упражнения. Наставник выкрикивал команды, ходя взад–вперед перед первым рядом гладиаторов, и смотрел, как они выполняются. Возле стены Рицпа увидела привязанного к столбу человека, спина которого была вся в кровавых полосах от недавней жестокой порки.
Атрет взял ее за руку и быстро повел за собой.
— Не говори ни слова.
Два стражника остановились у дверей, открыли их, и Атрет вошел. Едва переступив порог, Атрет отпустил Рицпу. Посреди комнаты стоял чернокожий мужчина. Он был таким же стройным и мощно сложенным, как и Атрет. И хотя на Рицпу он посмотрел лишь вскользь, на нее он произвел впечатление человека проницательного и достойного.
Не сказав ни слова, Атрет вынул из–за ворота туники золотую цепочку с костяным медальоном и показал ее африканцу. Тот посмотрел на него и улыбнулся.
— Это ответ на мой первый вопрос, — сказал он на ломаном греческом. Он поднял руку, и стражники удалились. До слуха Рицпы доносились крики наставника. Потом раздался свист плети, после чего команда повторилась.
— Не откажешься от вина?
— И от еды тоже, — сказал Атрет.
Бато кивнул своему слуге, и тот ушел выполнять поручение. Бато быстро оглядел Атрета, потом перевел взгляд на Рицпу и на этот раз уже всмотрелся в нее повнимательнее. Она была прекрасна, и лудус, судя по всему, произвел на нее тяжелое впечатление. В своей шали на руках она держала ребенка и, по мере того как ланиста ее рассматривал, крепче прижимала малыша к себе. Снова раздался свист плети, и на этот раз кто–то вскрикнул от боли. Вздрогнув, Рицпа взглянула в сторону двери и побледнела.
Атрет закрыл дверь и слегка подтолкнул женщину к середине комнаты.
— Сядь вон там, — сказал он ей тоном, не терпящим возражений. Она сделала так, как он сказал.
Бато налил Атрету вина.
— Что же привело тебя обратно в Рим, Атрет?
— Мне нужны деньги, жилье и карта, которая показала бы мне путь назад, в Германию.
