Спустя сутки после запуска программ контакта Тульпаан Нтомба собрал группу в кают-компании.
– Друзья, давайте обсудим ситуацию. Прошу высказываться и предлагать варианты выхода из тупика. Долго торчать возле Квинтуплета мы не можем.
– И не надо торчать, – сказал Шапиро легкомысленно. – Предлагаю направиться к третьей звезде скопления, которая, по нашим расчётам, греет цивилизацию арчеров.
– А если нас снова завернут? – деликатно кашлянул самый молодой участник экспедиции, ксенолог Витухновский.
– В таком случае направимся к основной цели – ядру Галактики. Обойдёмся без этих воображуль. В космосе вообще до черта цивилизаций, а в балдже их Кольцо насчитывает по меньшей мере до тысячи рас. Кто-нибудь да откликнется.
– Мы уже посылали экспедиции в ядро, – хмуро сказал Кляйман, – и получили отлуп. Нужен союзник вне Кольца, чтобы нас всё-таки приняли. Скорее всего, все цивилизации Кольца негуманоидные, мы им неинтересны. По нашим теориям развитие социальных систем типа человеческой заводит цивилизацию в тупик вырождения, поэтому мы и не встретили вокруг Солнца гуманоидов. Нет их и в Кольце.
– По вашим теориям, – хмыкнул Леблан, – это по каким?
– По моим, – нехотя признался ксенопсихолог.
– Давид является главным теоретиком ксеноконтакта Комкона, – внушительно сказал Тульпаан Нтомба. – По его учебникам учатся студенты мировых институтов.
– Я правильно понял? По его теориям только негуманы могут создавать познавательные системы, превышающие человеческие способности, и обеспечить поступательное развитие разума?
– Не совсем так, но, в принципе, верно, – с вызовом проговорил Кляйман. – Вы думаете иначе?
Леблан посмотрел на Шапиро, и физик понял, о чём сейчас подумал начальник отдела ФАК: никто не знал, как выглядят сотрудники МККЗ, несмотря на то что Люсьен недавно был носителем психики одного из них.
– Думаю, что вы правы, – сказал француз примирительно. – Если бы цивилизации Кольца были близки нам по облику и духу, они не отмахивались бы от нас как от назойливых мух.
– Итак, господа? – Тульпаан обвёл сидящих в кают-компании пытливым взором. – Ещё предложения?
Предложений больше не поступило.
– В таком случае наше решение – идти к третьей звезде Квинтуплета… – начальник экспедиции не договорил.
Мигнули светильники помещения, изображение космической бездны с пятью более яркими звёздами, передаваемое на стены кают-компании системой визинга, на секунду исчезло, темнота окутала головы людей… и зрение восстановилось.
Волна интеркома донесла взрыв возбуждённых голосов членов экипажа. Кто-то из них быстро, с изумлением проговорил:
– Мать честная! Этого не может быть!
Шапиро медленно встал с места, за ним повскакали из-за стола участники экспедиции.
Корабль продолжал двигаться в пространстве с прежней скоростью, но – в обратном направлении!
– Кажется, нас развернули? – произнёс Леблан с простодушной улыбкой, ни к кому особенно не обращаясь.
Глава 10
Не буди лихо
Таких осмысленно живых конструкций Руслан ещё не видел!
«Крокодилочерепаховый» брандер представлял собой изнутри сросток перепонок и грибов-сморчков, что наглядно подтверждало гипотезу Шапиро об умении Знающими-Дорогу выращивать подобные гигантские объекты. Они, скорее всего, не пользовались чертежами и программами при создании брандера, а выращивали его из яйца-генома как живое существо. Весь корабль являлся колоссальной величины молекулой, сотканной из кластеров экзотических биологических соединений, в естественных условиях не способных стать плотью любого организма.
Впрочем, Руслана и его команду этот факт не поверг в изумление. Перед ними стояла задача – выжить, и они эту задачу старались выполнить вопреки обстоятельствам, загнавшим всех в глубины чужого артефакта.
Добравшись до синей «заплатки» люка, закрывшей вход в тоннель, которую соорудили техники на Кеплере, Руслан быстро разобрался в механизме отпирания люка, тем более что это было предусмотрено специалистами, перепонка разошлась лепестками диафрагмы, и беглецы устремились в тёмный коридор, оставив позади сверкающий огнями космос, борясь со встречным потоком воздуха.
Боролись недолго, диафрагма люка закрылась, отсекая выходящую из корабля воздушную струю, и все четверо благополучно добрались по кишкообразному коридору до помещения (отсеком его можно было назвать лишь условно), где располагались пульты управления земной аппаратурой, компьютер, технические блоки и стенды, а по мозаичному полу змеились разной толщины кабели и трубы.
Осмотрелись.
Руслан не видел лиц спутников, на всех были скафандры, но примерно догадывался, какие чувства на них сейчас были написаны.
– Как самочувствие, коллеги?
– Бомба, – пробормотал Майкл Шеридан.
– Не понял?
– Неприятно… по сути, мы торчим внутри бомбы…
– Нормальное самочувствие, – весело перебила эксперта Марианна. – Давно не переживала такого драйва. Какие планы, командир?
– Будем ждать.
– Чего?
– Пока нас не снимут парни Маккены.
– На вызовы никто не отвечает.
– Им пока не до нас, да и корпус этого левиафана, наверно, не пропускает радиоволны.
– А что будет, если аннигилятор пробьёт дырку до трюма с Бомбой?
– Будет хороший бум!
– Значит, нам бы надо скоренько убраться отсюда?
– Некуда, если не считать пустоты снаружи, где носятся «крокодилы».
– Хорошо бы определиться, где мы в настоящий момент болтаемся вместе с брандером, – сказал Шеридан, подходя к пультам. – Можно я попробую разбудить комп?
– Можно.
Шеридан подсел к пультам.
– Нужен часовой в тоннеле, – сказал Веласкес, бросивший на интерьер помещения лишь один взгляд. – Попытаться наладить связь.
– Возьмёшь на себя эту миссию?
– Без проблем. – Веласкес развернулся, вылетел из зала.
– А мы что будем делать? – с нетерпением проговорила Марианна. – Может быть, осмотрим корабль?
– Это опасно, – осторожно сказал Руслан.
– Да чего тут опасного? – удивилась девушка. – Здесь же работали наши специалисты.
– Ну, положим, не наши – агенты Знающих.
– Всё равно они не могли заминировать весь корабль, наставить капканов и ловушек с риском попасть в них самим.
Руслан попробовал связаться с Веласкесом.
Витс не ответил.
– Ладно, пока к нам доберутся спасатели, можем прогуляться недалеко от отсека. Майкл, мы отлучимся на несколько минут, не включи чего-нибудь ненужного.
