Леблан протёр лицо влажной салфеткой.
– С вами страшно разговаривать, Всеволод! Вы находите ответ на любой вопрос. Может, вы – агент МККЗ?
Шапиро рассмеялся.
– Мне это уже говорили. Но я простой землянин с головой на плечах. Будь я шпионом кардинала… то бишь Комитета галактоидов, давно уже признался бы. Ну что, мсье, начинаем гражданскую войну?
Леблан взял физика под руку.
– Будьте осторожны, Всеволод! Мы ходим по лезвию бритвы. При малейшем подозрении нас уберут.
– Бог не выдаст, свинья не съест, – широко ухмыльнулся Шапиро.
Глава 13
Погружение в инферно
Сотрясения корпуса «вирусного» брандера следовали одно за другим, и каждый раз Руслан и его команда испытывали тошноту, головокружение и неприятные подёргивания мышц, не считая «горения нервов» и превращения кровеносных сосудов в «трубопроводы огня». Но до люка в конце тоннеля, обрывающегося у внешней обшивки корабля, они всё-таки добрались.
Веласкес ждал их, невозмутимостью и неподвижностью напоминая скалу.
– Наконец-то, я уже заждался. – Голос его в наушниках раций едва был слышен, хотя они стояли в метре друг от друга. – Хотел уже идти за вами.
– Что у тебя? – выдохнул Руслан.
– Ничего не видно.
– Маккена ответил?
– Тишина.
Руслан выглянул из устья тоннеля, обращённого наружу.
Его взору предстал серый туман, пронизанный облачком вспыхивающих тонюсеньких паутинок. Никакой перспективы туман не открывал, луч зрения увязал в нём как луч света в пласте антрацита, и понять, движется брандер в этой странной «пустоте» или нет, было невозможно. Не было видно даже ярчайшей струи аннигиляции, вырывающейся из борта брандера в сотне метров от люка.
В невероятной дали, а может быть, всего в сантиметре от лица просиял кустик паутинок.
Тело искривила неведомая сила.
– Ох! – вырвалось у Марианны.
– Что происходит, Майкл? – сжал зубы Руслан.
– Без сомнения, мы уже в Дыре, – пробормотал эксперт. – Барионные структуры теряют симметрию, мерность пространства меняется, вакуумная квантовая «пена» осциллирует с большими амплитудами, по сути, идёт процесс энтропийного роста континуума.
– Чем это нам грозит?
– Ну-у… мы растаем…
– Как?
– Как кусок сахара в стакане чая.
– Вы шутите?!
– Предполагаю.
– Хорошая перспектива, – сказал со смешком Руслан. – Мы ничего не можем сделать, как-то защититься?
– Ничего.
– А если вернуться в корабль?
– Это мало что даст. Его масса велика, он будет таять медленно, однако нас это не спасёт.
– То есть вся надежда на наших парней.
– Спейсер тоже не продержится долго, несмотря на силовые экраны, «зеркала» и защиту. Мы все обречены.
– Ну-ну, Майкл, выше голову! Не бывает ситуаций, из которых нельзя выйти.
Новая волна искривления пробежала по телам людей, по стенам тоннеля. В ушах зародился колкий шум – словно по каменному полу раскатились, со стуком подпрыгивая, металлические шарики.
Вскрикнула Марианна.
– Держитесь! – с трудом выговорил Руслан. – Давайте вызывать Маккену, включайте аварийные маячки.
– Если мы их не слышим, то и они нас, – обронил Веласкес флегматично.
– Надо использовать все шансы.
– Я давно включил маячок. Но ресурсы костюмов падают ежесекундно. У меня осталось всего шесть процентов энергозапаса.
Перед глазами Руслана высветились строчки технических показателей скафандра: у него оставалось около сорока процентов энергозапаса и столько же воздуха. Но витс был прав: серый «туман» буквально высасывал из людей энергию.
– Майкл, может, мы свалились в чёрную дыру?
– Скорее уж серую, – буркнул физик. – Большая Дыра не является сингулярностью в полном смысле этого слова, иначе нас давно сжали бы в струну и разорвали приливные силы. Мы падаем в континуум чужой браны с большей мерностью пространства. Её вакуум пронизывает нас и взаимодействует с «нашим» вакуумом, отсюда эти ощущения.
– Очень неприятные ощущения, – виновато заметила Марианна.
– Будет ещё хуже, пока не отключатся мозги.
– Вы очень оптимистичны, коллега.
– Вы первая, кто назвал меня оптимистом.
– Кажется, я что-то вижу, – сказал Веласкес.
Все четверо, цепляясь за рёбра и выступы стен, приблизились к устью тоннеля.
В тумане заклубилась муть, словно кто-то замутил ил на дне озерца, начала приобретать осмысленные очертания, превратилась в скользящую мимо «ветвь можжевельника» невероятных размеров. Утонула в сером нигде. Но спустя мгновение вынырнула ещё одна «ветвь», цвета вечернего неба, больше похожая на ажурный отросток коралла.
– Что это?! – прошептала Марианна.
Туман расступился, очищая ещё больший участок пространства.
Мимо замерших людей, мимо брандера проплыл колоссальной величины «кактус», качнув чужой корабль невидимой волной гравитации. Впрочем, может быть, и не гравитации. В мире Знающих могли существовать совсем иные силы, заменяющие гравитацию и электромагнетизм.
– Антенна… – насморочным голосом проговорил Шеридан: чувствовал он себя плохо, но не жаловался, проявляя недюжинное терпение.
– Что?!
– Похоже на антенну… может, Знающие установили в Дыре ещё один комплекс антенн?
Мысль, толкнувшаяся в голову Руслана, ошеломила.
– Они… подстраховались!
Тишина в ответ длилась несколько секунд.
– А вы креативно мыслите, мистер Горюнов, – хмыкнул физик. – Мне в голову не приходило, что Знающие пойдут на это. Предполагая атаку на Паруса, они заранее побеспокоились о создании запасного комплекта.
Руслан поймал ещё одну важную мысль.
– Но это означает, что они не просто готовят удар по Солнечной системе, тем более что мы заглушили «дыру» в Омеге Кентавра.
– Если заглушили, никто ведь не проверял.
– Они наверняка что-то придумали и сооружают на одной из планет приёмник. А плюнут в Систему своим «хаосом» отсюда!
– Зачем им другие планеты? Достаточно разрушить Землю, переселенцы на планетах Системы сами потом вымрут, не получая поддержки метрополии.
– Точно! Надо срочно бежать домой!
– На брандере? – с иронией осведомился Веласкес.
– Ч-чёрт! Где Маккена?
Ребро под перчаткой Руслана вдруг начало крошиться.
