– Обыскались тебя! – радостно сообщил владелец питейного заведения.
– Чтобы налить? – буркнул Федор после некоторого раздумья.
– Чтобы обыскать, – хмыкнул один из «аккуратных». – Руки подними.
Это было и вовсе что-то необычное. Но все равно неинтересное.
– Я арестован? – Пустотелов медленно поднял руки.
Перспектива обыска его не взволновала. В карманах у него не было ничего, кроме дыр.
– Полегче, Пивцов, – приказал кто-то, приближающийся слева.
Федор перевел безучастный взгляд на еще двоих «аккуратных», бегущих от кабака. То, что это были агенты Планетарной Службы Безопасности, он понял, а вот чего они хотят от никчемного обитателя подземелья, оставалось для Пустотелова загадкой. Впрочем, его это не волновало. Хотят, значит, надо им. А зачем – вообще не вопрос. Государственная необходимость, наверное.
– Как фамилия? – третий из аккуратных агентов запыхался.
Федор окинул его с головы до ног рассеянным взглядом. Этому служаке надо было чаще гулять. Наверняка привык ездить в роскошных машинах и лифтах, а стоило пробежаться – и сразу одышка...
– Пустотелов, – наконец соизволил ответить Федор.
Запоздалый ответ, казалось, агента даже обрадовал.
– Чем занимаетесь?
«Впрочем, имея такой костюмчик и такую работу, одышкой можно и пренебречь. Наверняка она не мешает ни хлопать дверцей лимузина, ни тыкать пальцем в кнопку лифта, ни поднимать бокалы с изысканным вином или иметь успех у дорогостоящих дам, наряженных в вечерние платья и бриллиантовые колье...»
– Ничем.
Агент утер белоснежным платком испарину и переглянулся с последним из «аккуратных». Тот сунул руку за пазуху, повозился с чем-то и включил на запястье небольшой экранчик. Это были явно не часы. Хотя бы потому, что вместо цифр или стрелок на экранчике появились какие-то строчки. Наверное, инструкция.
– А раньше чем занимались? В тюрьме не сидели?
«Кому она нужна эта тюрьма? Что там интересного? Скука, похлеще, чем в одной квартире с Люськой. И такая же безысходность. Ну, или почти такая же. Что там обнадеживает? Ожидание, когда закончится срок? Ну и что с того? Выйдешь на волю, а там тот же подвал. Только без решеток...»
– Не сидел. Работал. Слесарем в космопорту.
Владелец часов-телевизора, самый запыхавшийся, но по виду самый важный из агентов, сверился с инструкцией и многозначительно поднял одну бровь.
– Что не пьете, видно сразу. Ну, а чем тогда себя, так сказать, занимаете? Как проводите свободное время? Ведь человеку надо как-то расслабляться. Может, вы рыбак или коллекционер? Или за женщинами не прочь приударить, а? Ну, там, «опять любовь – играет кровь».
Он игриво подмигнул. Федор даже бровью не повел.
«За женщинами? Однажды приударил. Было. Результат – дома. Сто двадцать кило живого веса, сальные крашеные патлы и вечные причитания, переходящие в истерику. И еще два побочных эффекта десяти и пятнадцати лет от роду. Вот и вся любовь, вот и все романтические похождения...»
Агент, не отрываясь, читал свою инструкцию и ухмылялся. Это показалось Пустотелову странным. Каким-то он был несамостоятельным, этот «важный». Вздохнуть не мог без своей инструкции. Агент называется!
– Нет. За женщинами не бегаю. Я вообще никак не расслабляюсь. Я просто не напрягаюсь.
Агент удовлетворенно хмыкнул и на секунду оторвал взгляд от телевизора.
– Значит, вас в этой жизни вообще ничто не волнует? А деньги, уважение... Хотите, мы дадим вам денег? Много. Миллион!
«Хотели б дать – дали бы сразу. Миллион... Нашли идиота. Что с ним делать, с миллионом? Люське платьев с трусами накупить, а Машке таблеток, чтобы не беременела, как кошка? Клонят куда-то службисты. Завербовать хотят, что ли? Так ведь поздно. Вышел уже из того возраста, когда хотелось стать неуловимым и непобедимым суперагентом и крошить железным кулаком черепа бандитам...»
– Не надо. Не интересно мне это.
Видимо, Федор ответил искренне, а инструкций на такой случай телевизор не выдал. У агента даже немного вытянулось лицо.
– Вам что, не хочется наверх? Мы можем это устроить. Без всяких предварительных условий.
«Наверх, под это ужасное бездонное небо? Чтобы каждый день, каждый час испытывать приступы страха и головокружения? А вообще-то, плевать и на страх, и на кружение. Верх – низ, без разницы. Уведут наверх, значит, так тому и быть, но хотеть этого – увольте. Скучно...»
– Мне все равно.
Теперь агенты переглянулись уже все вчетвером. «Важный» даже вспотел, словно сделал по площади еще один круг. Он протянул руку третьему «аккуратному», чтобы и тот смог прочесть инструкцию на экранчике.
– Слушай, парень, а ты у психиатра никогда не наблюдался? – хмыкнул один из близнецов.
«У психиатра... У этого небритого алкоголика, который сам страдает целым букетом болезней, навязчивых состояний и неврозов. Наблюдался. Вернее, Люська «наблюдала». Привела, даже документы оформила. Лечите, мол, дорогие доктора, моего муженька от того, чем он не болеет. Ну, постучали они молоточком, картинки показали, вопросы задали – такие же вот, как сейчас, глупые – да и отпустили. С главным психиатром даже выпили напоследок. Он тогда расчувствовался, обнял и напутствие сказал: «Все бы, – сказал, – Федор, были такими психами, как ты, жили бы люди, словно в раю...»
Третий агент оторвал взгляд от экранчика в часах «важного» и тяжело вздохнул. Словно бы услышал мысли Федора, и они оказались ему чрезвычайно близки.
– Наблюдался. Жена настояла. Выпустили без диагноза.
– Это они поспешили, – заметил второй «близнец».
Федор медленно перевел взгляд на агента, и тут до него дошло, что «братья» на самом деле непохожи. Совсем непохожи.
– Ну что же, гражданин Пустотелов, – вмешался «важный», спрятав экранчик под белоснежной манжетой рубашки, а для верности еще и одернув рукав пиджака. – Как говорится, пройдемте.
«Пройдемте так пройдемте. Ничто не мешает. Ноги пока ходят. Было бы интересно, спросил бы – куда и зачем, да только ведь не интересно. Есть, конечно, вялая надежда, что за чем-то необычным и не куда-то в еще более глубокий подвал, а в приличное заведение, но искренне надеяться на это глупо. Чудес не бывает...»
– Не волнуйся, Федя, я Людмиле скажу, – трагически-участливые нотки в голосе Поликарпова звучали фальшиво. – Господа агенты, вы про Кувалду не забыли?
– Слушай меня внимательно, – «важный» агент ухватил кабатчика за шиворот. – Ты никого не видел, и куда делся Пустотелов, не знаешь. Понял?
– Понял, – поспешно кивнул Поликарпов. – А Кувалда?
– Заберем, – агент поморщился. – Свободен.
