Полковники соглашаются и отправляются распоряжаться. Я упихиваю сверток из плаща в сундук и думаю, что все как-то грустно складывается. Как-то вот…
Я могу править. Но если все будут меня ненавидеть? Это ведь заговоры, интриги… а у меня и без них проблем хватает. А есть еще и Храм.
Очень серьезная сила, между прочим.
Войско выступает в поход. Я еду впереди и думаю, что Аргадон все-таки сволочь. Нет, ну такая подстава!
С другой стороны — а кто меня заставлял молчать? Мог бы Ак-квира спросить — есть ли рядом кто-то живой…
Ак-квир тоже сволочь.
* * *
Теваррское войско мы находим, где и оставили — в двух днях пути. Пути войска, конечно. Разведчики вон быстрее управились, правда, коней загнали, я на Ак-квире вообще за полчаса обернулся… Призвать его еще раз и плетью поперек хребта! Серебряной!
То есть то, что осталось от войска.
Мясной ряд. Размазанные по траве останки, успевшие за это время прогнить, протухнуть, провонять и привлечь мух со всей округи. Как это выглядит?!
Жутко. Поэтому для начала почти все войско проблевывается в сторонке, а уж потом…
Могилы копают все. Молча, мрачно и со словами любви к демонам. В смысле — выражая желание их вылюбить с помощью меча, сабли, кинжала и прочих колюще-режущих предметов. Наивные мечтатели.
Даже мне они на один зуб, а уж Аргадону-то со свитой…
Потом войско так же дружно возвращается домой. Победителями себя никто не ощущает. Я отправляю гонца в Теварр. Мол, так и так, ваше войско разбито, короля надо выбрать нового, корону прилагаю — голову Кристофа кто-то из демонов, желая позабавиться, насадил на верхушку небольшой ели и украсил ту его же кишками… Но от своих претензий не отказываюсь.
Вынь мне герцогство — да положь.
А то вдруг еще такой несчастный случай, что к вам — постоянно воевать ходить?
* * *
В Раденоре нас встречают без особого восторга. Моринар явно не терял времени даром.
По улицам ходят патрули, на площадях висят повешенные, зато стены отремонтировали и обновили. И ров почистили. И дороги принялись мостить…
Может, и не зря он тут народ развесил?
Судя по отчету — не зря.
Не успеваю я начать читать, как в кабинет врывается Абигейль.
— Александр! Это невыносимо!!!
— Что именно, тетушка?!
Разумеется, Моринар! Который нагло составлял списки, подсчитывал, кто и сколько наворовал, пресекал попытки Абигейли продолжить в том же духе… Короче — вел себя просто отвратительно!
Заставлял соблюдать законы!
Гад!
Я принимаюсь успокаивать тетушку. Да вот, не волнуйтесь, у нас невиновных не вешают, если Моринар ошибся, я, конечно, разберусь…
Подозревать вашу семью?!
Что вы! Да их честность известна во всем мире! Точно — ошибка!
Не волнуйтесь вы так, вы ведь наследника носите… кстати — как он? Не толкается? А послушать можно? А что повитухи говорят?
Тут уже выкручивается Абигейль. Но поскольку четырех детей она родила, то ответы более-менее знает. Но быстро уходит.
Списки Моринара, кстати, я утверждаю. Исключение делаю только для Шартрезов — еще не время. И все затихает на долгих три месяца.
Ну как — затихает?
Я вешаю воров, вызывая ликование народа. Занимаюсь армией, налогами, законами… тону в массе указов!
Из Теварра приходит письмо. Воевать они более не в состоянии, так что герцогство — мое. Бери и кушай, можно без соли.
Из Риолона тоже приходит письмо. Дарий меня поздравляет и интересуется — не хочу ли я поделиться частью трофея. Я отвечаю, что поскольку помощь запоздала, то и делиться я не буду. Перебьется.
В ответ на это Дарий интересуется, не боюсь ли я последствий.
Нет, не боюсь.
Меня больше волнует другое. Храм, который назначил расследование и теперь на той поляне постоянно крутятся служители и ищут следы магии — это первое.
Карли — это второе.
Идет уже седьмой месяц беременности, и мне пора принимать решительные меры, если я хочу раз и навсегда переиграть Шартрезов.
У меня было два варианта — либо Карли соглашается на все добровольно и я прячу ее от всех — либо она не соглашается.
Дать ей выбрать?
Так я и сделал. Видимо, на что-то надеясь по старой памяти. Дурак я, дурак…
Реакция была такой, как я и ожидал. Ладно, не ожидал. Госпожа Элиза подсказала. Она мне честно расписала, что меня ждет и как. При чем тут она?
Ну, вообще-то ребенку нужны няньки, кормилицы — и где я их могу взять?
При дворе?
Увольте. Лучше уж в борделе. Там женщины порядочнее.
— Ты с ума сошел?! Как это — уехать?! От мужа?! Покинуть двор?! Прятаться?! Вот еще не хватало!
— А умереть тебе хочется? Или ты думаешь, что Абигейль тебя спросит?
Карли передергивает плечами.
— Ты же не дашь ей меня обидеть, правда?
Она все еще была красива. Все еще очаровательна, несмотря на беременность. Видно, из тех женщин, которых роды только красят. Ни отеков, ни пятен, просто чуть великоватый живот и свет в глазах.
— Я не смогу оберегать тебя круглосуточно, а Абигейль… Для нее твой ребенок — это вопрос жизни и смерти. Если хочешь — вопрос власти. Она на все пойдет.
— Не поеду я ни в какой Торрин!
— Не в Торрин.
— А куда?
— У меня есть один замок. Он стоит в лесной глуши и заброшен, но…
— Ни за что! И не проси!
Я и не собирался. И объяснять ей, что Абигейль пойдет даже на то, чтобы похитить дуреху и вырезать из нее ребенка в буквальном смысле — тоже. Сама понимать должна, не маленькая.
Абигейль за последние месяцы вообще озверела, чего уж там! Видя, как власть ускользает из рук — и она ничего не может сделать…
Она б меня ногтями на части разорвала, да вот беда — не получалось. А сколько она мне женщин подсовывала!
Том жаловался, что гвардейцы чуть ли не драки устраивают, выясняя, кому дежурить у моих покоев. А то!
Лезут же!
А я им официально разрешаю брать любые взятки, хоть бы и натурой. Но чтобы ко мне никто не пролез. Они и рады стараться. Берут, дерут… и не пропускают.
Шартрез возмущается, но эта часть гвардии официально подчиняется не ему, а Томми. Тот и рад стараться и стоит за своих горой.
Абигейль выжидает…
Подкладывает все более толстые подушки под платье, устраивает истерики — и ждет. И следит за Карли глазами голодной кобры, когда та появляется при дворе.
