Самолет стал удаляться.
– Сержант, бери бойцов и бегом к месту посадки! Гасите купола!
Если не погасить купол парашюта, даже небольшой ветер потащит груз. Парашютист погасит свой купол сам.
Федор поднял голову – под куполами виднелось что-то темное. Где груз, где агент? Не выдержав, сам рванул к первому из приземлившихся парашютов.
Уже на подлете первого к земле увидел – болтается груз в мешке, какие используют немецкие десантники, – большом, на шнуровке.
Федор побежал к мосту, куда должен был сесть парашютист.
И точно, под этим парашютом был человек. Он ударился о землю ногами, повалился на бок, и из этого положения стал подтягивать стропы, чтобы погасить купол.
Подбежав к нему, Федор выхватил пистолет:
– С прибытием!
Парашютист был в летном комбинезоне и в шлеме, и последнее помешало ему понять, свой к нему подбежал, или нет.
– Руки подними, чтобы я их видел!
Федор обыскал парашютиста, вытащил из его кармана «ТТ». Очень кстати подбежали два бойца.
– Тяните нижние стропы, – скомандовал Федор, – гасите купол, собирайте его.
Прибежал сержант:
– Товарищ старший лейтенант! На двух парашютах мешки – тяжелые!
– Собирайте парашюты и груз, несите к грузовикам. А ты вставай! – обратился Федор к парашютисту.
Парашютист был ошарашен. Прямо с неба – и в руки НКВД… По крайней мере, он так думал.
– СМЕРШ! – предупредил вопросы Федор. – Будешь говорить – поживешь, начнешь героя из себя корчить – получишь пулю. Прямо здесь и сейчас! Сгниешь в ближайшем овраге, если волки раньше не сожрут…
Федор преувеличивал, нагнетая страх: летом волки и близко к человеческому жилью не подходят. Но первые минуты решают многое. Сломает он агента морально – тот будет сотрудничать.
Агент молчал. Федор уже замахнулся на него рукой с зажатым в ней пистолетом, но агент отшатнулся, и Федор ударил его ногой в пах – сильно, без жалости. От неожиданности и боли агент упал, скрючился и схватился руками за причинное место. Из допросов арестованных агентов в разведшколах Федор знал, что немцы пугали своих подопечных зверствами НКВД, а затем и новой структуры – СМЕРШа.
Для агента наступило состояние шока. Не успел приземлиться, как вот он, сталинский подручный. И бьет жестоко!
Немного отойдя от боли, агент стал дышать ровнее, а не всхлипами.
– Встать! – крикнул ему в ухо Федор. Агент замешкался, и Федор выстрелил у него под ухом.
– Говорить будешь? Из какой разведшколы, кто начальник, какое задание ты имел?
Отрицать очевидное было бы нелепо, ведь агента взяли, когда он еще и парашют отцепить не успел. В ответ на вопросы агент пытался придумать что-нибудь вразумительное, но у него это не получалось.
– Раздевайся! – приказал Федор.
– Как? Зачем раздеваться?
– На куски резать тебя буду!.. А одежонка пригодится еще…
Агент, все-таки не до конца веривший немцам в разведшколе, окончательно струхнул. Трясущимися руками он расстегнул пуговицы и стянул с себя летный комбинезон. Под ним оказалась советская форма.
Федор бесцеремонно залез к нему в нагрудный карман и достал документы. Понятно, что они были фальшивыми, но ему было интересно взглянуть на качество изготовления. А кроме того – все ли секретные знаки учли немцы?
Агент был в форме лейтенанта интендантской службы. Прикрытие удобное, офицеры этой службы могут перемещаться по тылам для расквартирования войск и закупки продовольствия у населения.
Федор включил фонарик, изучил документы. Удостоверение личности, вещевой и продовольственный аттестаты, комсомольский билет – даже сфабрикованное письмо из дома со штемпелями… Все в полном порядке, даже секретные знаки, введенные месяц назад, присутствуют. Быстро работают! И дивизия такая есть, как раз под Великими Луками стоит. Стоило агенту избавиться от парашюта, летного комбинезона и отойти от места приземления – попробуй придерись!
– Фамилия?
– Поветьев.
– Я не слепой, читать умею. Настоящая фамилия?
– Черкасов, – после некоторой запинки сказал агент. – Федор Ильич Черкасов.
– Псевдоним?
– Колокол.
– Что в мешках?
– Питание для рации, деньги, взрывчатка.
– Задание?
– Встретиться с группой, передать груз.
– После приземления должен сообщить по рации о благополучном прибытии?
– Да, своим шифром.
– Так что же ты молчишь? Пойдем, с радистом познакомлю. Заодно и шифровочку отправишь… Где шифровальный блокнот?
Показная любезность Федора испугала агента больше, чем угрозы, он даже заикаться стал.
– В левом сапоге.
– Разувайся, доставай.
Агент разулся, вытащил блокнот, и Федор просмотрел его при свете фонарика. Он не был шифровальщиком, но сразу понял – хватило знаний, – что немцы сменили шифр. Листочки были на каждый день и с разным цифровым кодом. Хорошо, что шифровальщик ждал в грузовике.
Агент обулся – он уже начал приходить в себя после шока.
– Да, еще вопрос: почему самолет сначала мимо пролетел и только на обратном пути тебя выбросил?
Обычно выброска происходила над целью – на тот случай, если при дальнейшем следовании самолет будет обстрелян ночными истребителями или зенитками. Если парашют или груз сброшен, самолет не разворачивался, а просто следовал дальше.
В начале войны так и делали. Сбросил десант, и тут же пилот закладывает вираж на обратный курс. Для наблюдателей уже ясно, где сброшен десант или диверсионная группа, район поиска резко сужается. Но летчики – и наши, и немецкие – после череды провалов быстро поняли ошибку.
– Так они выбросили еще двух парашютистов.
– Где?
– Недалеко от города Торопец, пункт выброса – у деревни Шатры.
– Занятно… Как они выглядят?
– Двое. Один высокий, на левой брови – небольшой шрам, худощавый. У второго особых примет нет.
– Они в военной форме?
– Не могу знать, я видел их в летных комбинезонах. А что под ними, гражданская одежда или форма, мне не видно было.
– А по разговору?
– Русские, из нашей школы, но из другого отделения. Я видел их мельком несколько раз в столовой. Имен не знаю, заданий – тоже.
– Иди вперед, к грузовикам.
При свете фары агент написал текст сообщения, под бдительным оком шифровальщика закодировал, а Суханов отстучал. Был в шифрограмме знак – две семерки в конце текста. Так ли это или Черкасов соврал, станет понятно через несколько минут.
