– Ты только посмотри, Пип!
– Из них составили лабиринт. Тебе надо пройти через него, как по полосе препятствий.
У нее во рту стало кисло. Полосы препятствий она не любила. И если она сделает неверное движение, то врежется в один из самолетов, внутри которого какой-нибудь бедолага-пилот играет роль беспомощной мишени. Она пристроилась между «Фениксом» и «Пегасом» на воображаемой стартовой черте и, нервно трогая ручку, ждала сигнала начинать.
Когда сигнал пришел, она отправила самолет вперед, ощущая, как сердце у нее гулко ударяется о ребра. Сильф захватила лидерство, демонстрируя свою впечатляющую маневренность. Половину пути даже казалось, что она выиграет, но потом Тристан нащупал ритм и в результате опередил ее на длину крыла «Стрикера».
Пиппин с Чейз ясно увидели, как в нескольких метрах от них Сильф беснуется в кабине.
– У Бунтаря кровь из ушей пойдет, – заметил Пиппин.
Чейз время от времени посматривала на «Феникса», и у нее в голове вспыхивали сценки вчерашней встречи. Она цеплялась за воспоминание о том, как Тристан ее целовал, как заставлял смеяться. А потом был разговор, который длился и длился, пока они не отупели от усталости. Это воспоминание почти заслонило жгучие мысли о Торне.
И ее гулкую тревогу относительно последнего теста.
– И что теперь? – спросил Пиппин.
– Ждем и выясняем, что это будет за бой.
Ждать пришлось недолго. Истребители начали менять позиции. Все истребители. Тревожный сигнал «Дракона» заработал, сообщая об опасности обстрела. Чейз скрутило в кресле.
– Все птички нападают! – заорал Пиппин.
Чейз смотрела, как туча самолетов оживает и оборачивается против нее.
– Черт! Они пытаются поймать нас в прицел!
«Стрикеры» рассыпались, истребители ринулись за ними. Им не хватало скорости, чтобы не отстать, но их было достаточно, чтобы помешать ей и полностью перекрыть путь к отступлению. Плюс к тому, в глубине души она понимала, что ей не полагается отступать. Пришло время боевой части испытаний.
Воздушный бой, каких еще не бывало.
Чейз повторила маневр Тристана: иммельман и наведение на Ф-18. Самолет пошел на снижение, как только она поймала его в перекрестье.
– Ага, вот оно. Нам надо пометить этих козлов. Начали.
Пиппин не ответил: он сосредоточился на том, чтобы им не зашли в хвост.
Чейз быстро осмотрелась и увидела, что «Феникс» и «Пегас» тоже поняли правила игры, – и началось долгое преследование. Казалось, оно тянулось много часов, хотя на самом деле скорее всего не больше двух. У Чейз от усталости в глазах стоял туман. Уши болели от сигналов тревоги, срабатывавших каждый раз, когда истребители оказывались слишком близко, но в итоге «Стрикеры» доказали, что способны превзойти все истребители скоростью и маневренностью.
«Дракон» ощущался как колибри среди ворон: он закладывал стремительные круги, подскакивая и отлетая прежде, чем намеченный истребитель его замечал. Тело у нее покрылось потом, руки тряслись – но в итоге в небе осталось всего три истребителя. Три «Стрикера».
– Все? – спросила Чейз у Пиппина.
– Не-а. Об окончании нас должны оповестить.
– Тогда чего мы ждем… – Чейз замолчала. Она увидела, что «Феникс» зашел «Пегасу» в хвост для нанесения удара. – Не может быть! – выдохнула она. – Так это значит, что выигрывает тот самолет, который остался в небе?
– Похоже на вершины военной оригинальности. Так что – да.
Чейз смотрела, как Тристан навел ракету на Сильф, после чего та оставила место боя, гневно нарастив скорость. Остались они двое.
– Будет интересно, – сказала она. – На этот раз он поддаваться мне не станет.
– Кто-то еще чувствует неловкость? – осведомился Пиппин. – Мне так очень неловко.
Чейз добавила режим и ощутила магнитный всплеск ускорения мчащегося за ними «Феникса». Они летели секунды… минуты… вечно. Она развернулась, когда они залетели глубоко в небо Канады, бросая ему вызов. По ее лицу расплывалась широкая улыбка.
– Никс! – заорал Пиппин, сбивая ее концентрацию. – Ты это видишь? Посмотри на экран!
Чейз опустила взгляд – и увидела, как к ним приближается пятнышко. Быстро.
Быстрее быстрого.
Она вглядывалась в горизонт, пока не разглядела нечто мелкое.
Нечто кроваво-красное.
* * *
Она потеряла Тристана в солнечном блике.
– Красный беспилотник! Это ведь фальшивка, да? – Она уже выполняла маневры уклонения, но ее разум не желал принимать действительность. – Это же часть испытания боем, да?
– Похоже, он настоящий! – прокричал Пиппин.
Она летела зигзагом, отрываясь от преследования, но беспилотник был быстрее.
– Откуда он взялся?
– Наверное, они заметили наши маневры. После происшествия прошлой недели мы слишком долго оставались в небе.
Пиппин отчаянно сражался со своим пультом.
– Можешь вызвать диспетчерскую по радио?
– По нулям. Беспилотник может заглушить наш сигнал?
Давешнее предостережение Кейла обожгло ей позвоночник.
– На нас охотятся, – пробормотала она. – Наверное, хорошо, что на этот раз у нас настоящие ракеты, а?
– «Хорошо» – это не то слово, которое я выбрал бы.
«Феникс» летел рядом с ней. Она с трудом справилась с желанием посмотреть в его кабину. Ей надо прибавить скорость. Им надо разлететься. Беспилотник сможет преследовать только одного из них.
Похоже, Тристан это понял. Он отвернул направо. Она полетела налево.
– Похоже, мы выиграли, – сказал Пиппин, когда беспилотник повернул за ними, – или проиграли.
Чейз снизила высоту и скорость, так что беспилотник сел ей на хвост, а потом бросила «Дракона» к великолепному дикому району, где были изумрудные поля и громадное зеленовато-синее озеро.
– Тут никого нет, – сказала она, хватая ртом воздух после каждого слова. – Людей внизу нет. Сделаем это здесь. – Она открыла крышку управления ракетами и приставила напряженный палец к кнопке пуска. – Нельзя, чтобы беспилотник вернулся к жисюндинцам, и никак нельзя вести его к «Звезде», так?
Ответ Пиппина прозвучал через несколько километров после ее вопроса.
– Так.
Чейз набрала максимальную скорость, которую могли выдержать ее усталые мышцы, и развернулась над поблескивающей водой. Чересчур быстро беспилотник уже был над ними. Она ударила по тормозам, и он пролетел над ними в такой близости, что Чейз услышала скрежет металла по металлу. Она направила самолет обратно вверх, заставив беспилотник чуть отстать, но зная, что вскоре ей снова придется снижаться.
