– Любительница поэзии и тяжелого рока?
– Сейчас я слушаю именно его.
Она включила на смартфоне песню Wish you were here группы Pink Floyd.
– Мне кажется, прекрасно подойдет к нашему сеансу совместного засыпания.
Не успел Жак опомниться, как она набросилась на него, принялась целовать, кусать, лизать, срывать с него одежду, ласкать и щипать. Затем разделась сама и прибавила громкость, поставив песню на безостановочное воспроизведение.
Любовь с ней была похожа на аттракцион. В распоряжении Жюстины были всякого рода приспособления подозрительных форм, которые вибрировали, вспыхивали светом, производили звуки и источали ароматы.
– А я и не знал о существовании всех этих штучек, – признался Жак.
– Женщины нужны для того, чтобы просвещать мужчин. Это называется «майевтика» – искусство извлечения на свет мыслей других людей.
– Спасибо за урок. До встречи с тобой я был обычным «классиком» в этом деле.
– Ну что ж, теперь ты стал продвинутым рок-н-рольщиком. Ты сказал, твоя фамилия Кляйн? Ты, случайно, не родственник журналистки Наоми Кляйн?
– Нет, не думаю.
Она пошевелила своим змеиным языком.
– Ты боишься женщин?
– Конечно. Всякий умный мужчина боится женщин.
– Однако в нас, женщинах, нет ничего загадочного. Хочешь, изложу тебе ключевые этапы жизни женщины? В двадцать лет мы слегка потерянны, не знаем, в каком направлении бежать. Порхаем от одного к другому, нарабатываем опыт. Но все как-то быстро схватывают, в совершенстве овладевают психологией и учатся управлять эмоциями. И да, мы все – принцессы. В тридцать лет женщины хотят детей, поэтому ищут хорошего производителя, лучше всего – красивого, богатого и с отличным чувством юмора. Заметь, именно в такой последовательности. В сорок лет дети уже есть, и у теток возникает вопрос, а не ошиблись ли они в выборе спутника, поскольку он храпит, пукает и спит со своей секретаршей. В пятьдесят лет они уже уверены в совершенном когда-то промахе и спрашивают себя, не прошла ли впустую их жизнь. Да, прошла, но к этому заключению они приходят в шестьдесят. Увы, в этом возрасте уже слишком поздно что-либо менять, и они смиряются, начинают есть пирожные, толстеть, срываются на детях и внуках. Но больше всего достается спутнику жизни, который, слушая свою половину, сутулится и втягивает голову в плечи.
Жак Кляйн улыбнулся:
– А ты?
– Некоторые женщины не созданы для того, чтобы быть в чьей-либо власти. Они ценят свободу и просто ищут свободных мужчин, чтобы те находились рядом с ними в течение какого-то отрезка времени, не строя планы на будущее.
– Который час?
– Забудь о времени. Оно не существует.
Жак пошарил по сторонам и нашел свои часы. Но не успел он взглянуть на циферблат, как Жюстина вырвала часы у него из рук и швырнула в сторону.
– Думаю, сейчас одиннадцать с хвостиком, – сказал он. – Сейчас мне 27 лет, но этой ночью все изменится. Мне исполнится двадцать восемь, – признался он.
– Завтра твой день рождения, Жак?
– Я появился на свет ровно в полночь.
– Время не имеет значения, но праздновать день рождения – это святое. Обожаю традиции!
Жюстина встала, порылась в выдвижном ящике, нашла свечи разных размеров и воткнула в торт, который вытащила из морозилки. Потом выключила музыку, зажгла свечи и, взяв электрогитару, принялась с чувством наяривать Happy birthday. Жак засмеялся и задул свечи.
– Поскольку тебе совсем скоро исполнится 28 лет, поэтому случаю я объявляю, что твоя жизнь изменится, – сказала Жюстина. – Раньше ты плохо спал – отныне будешь спать хорошо. Плохо трахался – будешь трахаться хорошо. Ты был во власти времени, без конца поглядывал на часы и календари, – теперь ты освободишься от власти Хроноса. Ты был рабом учебы, а твоя профессия заточила тебя в больничных стенах – отныне ты станешь свободным и счастливым человеком, который побывает везде на планете!
За ночь они трижды занимались любовью и в конце концов свалились без сил.
– Это и есть лучшее снотворное, – сказала Жюстина. – Пользуйся! А теперь спи.
Жак едва успел подсоединить детекторный браслет к смартфону, чтобы проанализировать сон, как почувствовал, что засыпает. Жюстина провела пальцами по его векам, вынуждая отгородиться от мира зыбкой завесой. Потом в последний раз поцеловала его, и он уснул, испытывая одновременно облегчение и любопытство по поводу того, что будет происходить дальше. Он надеялся в кои-то веки по-настоящему выспаться. И увидеть сны.
Жак прошел первую стадию, затем вторую, третью. Его шишковидная железа вырабатывала серотонин. Он вошел в глубокий сон и достиг стадии парадоксального сна.
31
Жак Кляйн находился на острове Розового песка.
Он понял, что вернулся в сон детства.
Здесь он замечательно себя чувствовал. Наконец-то он был один, в полной безопасности, на острове в глубинах сна. Вдалеке светился негаснущий оранжевый рассвет, отлично гармонируя с розовым цветом песка. На песке лежали блестящие ракушки. Красные деревья, о которых рассказывала мать, шелестели листвой. Он наслаждался покоем. Но внезапно вдали показался чей-то силуэт.
Жак удивился – кто еще может присутствовать на острове его личного сновидения? Показалось? Он потер глаза. Нет, не показалось. Мужчина с седеющими волосами, выходивший из леса… он где-то видел его. Или нет?
– О боже! Сработало! – воскликнул чужак.
Жак вглядывался в его лицо. Мужчина был крайне взволнован, его переполняли чувства. Всем своим существом он выражал радость, удивление, ликование.
– Сработало… СРАБОТАЛО! У меня получилось! – повторял он.
Остановившись в метре от Жака, мужчина зачерпнул горсть розового песка и просеял его сквозь пальцы. В глазах блеснули слезы.
– Понимаю, что все происходящее может вызвать некоторое удивление, но не стоит беспокоиться.
– Я вовсе и не беспокоюсь, – ответил Жак. – Я не знаю, кто вы, но знаю, что мы оба находимся в моем сновидении.
– Я не персонаж из сна, и я оказался здесь не случайно.
Жак вновь ощутил, что уже видел этого мужчину. Ну конечно же видел, и неоднократно, но где и когда? И тут он понял. У мужчины были такие же, как у него нос, подбородок, глаза, брови, а главное – тот же игрекообразный шрам на лбу. Но были и различия. У этого типа чуть побольше, чем у Жака, морщин, а в волосах уже виднелась седина, хотя у Жака волосы были совершенно черные.
Если бы Жака спросили, он бы назвал мужчину «я-постарше». Ему стало забавно.
Жак подошел к нему и стал поочередно ощупывать свое и его лицо; никакого стеснения он при этом не испытывал.
– Сейчас у меня нет времени на долгие объяснения, Жак. Нужно немедленно покинуть сновидение и начать действовать. Мама в опасности. Скорей! Скорей! Возвращайся в реальность. Просыпайся и действуй.
