Книга Полудемон. Счастье короля, страница 98. Автор книги Галина Гончарова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Полудемон. Счастье короля»

Cтраница 98

И ее гнев выплескивается наружу яростным ветром.

Туман отшатывается, словно в испуге, демон тает в нем, как мороженое в жаркий день, но Иннис даже не успевает удивиться. Она знает, что часы отсчитывают последние секунды.

— Алекс!!!

В этот крик она вкладывает все.

Пусть я умру здесь!

Но без тебя я не уйду!

Я не уйду одна! Услышь меня, любимый!!!

И словно отклик издали.

— Иннис!?

Девушка бросается на голос, рвется сквозь туман с такой силой, что серые струи расступаются в стороны. А сердце уже почти затухло, уже почти замерло…

И когда на ее запястье смыкаются сильные пальцы, она может выдохнуть только одно слово.

— Любимый!

— Инни, родная моя…

Этот голос она узнает из тысячи других.

— Домой!!!

И с последним ударом затухающего сердца, серая мгла сменяется черным вихрем. Но даже это — лучше холодной липкой бездны, в которой Иннис чудится вой разочарования

Грань не хотела отпускать свою добычу.

* * *

Иннис открывает глаза.

Над ней потолок. Спина ноет — полежи‑ка на алтаре, еще не то и не так заболит.

Но самое главное…

Ее рука по — прежнему крепко связана с рукой мужа — и та живая, теплая, чуть подрагивающая… девушка медленно поворачивает голову.

— Алекс?

— Инни…

Голубые глаза глядят с такой любовью…

— Родная моя…

Поцелуй вышел долгим и крепким, невзирая на клыки. И может, и перешел бы во что‑то иное, но…

— Марта?!

Лента разлезается под когтями полудемона, а супруги скатываются с алтаря на пол.

Марта лежит там же, где и стояла.

В груди торчит ритуальный кинжал, лицо спокойное и умиротворенное.

Она знала, на что идет. И знала, что ее сын жив. Остальное было уже неважно.

Алекс опускается на колени рядом с телом, касается кинжала.

— Мама… мамочка…

И Иннис окончательно уверяется — она вытащила того, кого надо. Она опускается рядом с ним, вытирает слезинку.

Марта, почему ты не сказала?

Голос слышится, словно в ответ на ее слова.

* * *

То, что было после удара, я помню плохо.

Помню серое марево, в котором блуждал, не видя ни начала, ни конца.

Помню голос Иннис, на который пошел, продолжая на что‑то надеяться.

И помню, как Иннис вцепилась в меня.

А потом — алтарь. И тело Марты.

Моей нянюшки.

Моей второй матери, что уж там…

В груди что‑то жжет и давит так, что нет ни сил, ни возможности дышать.

Больно, тошно, тоскливо…

— Мама, мамочка…

Марта лежит в моих руках.

Спокойная, умиротворенная, в смерти она улыбается такой хорошей доброй улыбкой. И когда звучит ее голос, я вздрагиваю, едва не уронив на пол тело.

— Все хорошо, сынок. Теперь все хорошо.

— Мама?!

Я оглядываюсь по сторонам, но голос ее звучит изо рта змеи.

— Не ищи меня, сынок. Меня здесь уже нет. Я ушла. А это — это просто голос. Просто память. Если я все сделала правильно, и ты вернешься в свое тело — ты услышишь мои слова. Хотя — почему если? Я верю в тебя. И верю в Иннис. Эта девочка тебя любит. Именно поэтому, пока над тобой колдовал маг жизни, я поспешила сюда.

Мне надо было сделать так много!

Вложить в уста змеи мои слова, подготовить место для ритуала… я справилась. Не вини себя — нет такой жертвы, на которую я не пошла бы ради тебя. Когда‑то мы мечтали вместе с Мишель. Мы знали, что рожать будет она, а воспитывать — я. Что у нашего сына будет две мамы.

Так все и вышло.

А теперь будь счастлив за нас обеих.

Я знала, что за заклинание применили против тебя. Оно вырывало душу из тела. И я могла сама пройти за грань, но тогда умерла бы Иннис, потому что ты любишь ее. Или я могла провести ее, расплатившись своей жизнью. Так правильно. Кого‑то Грань отпускает, но плату берет равноценную. Жизнью. Я этот счет оплатила и закрыла. Живи, сынок — и будь счастлив. И выполни, пожалуйста, мою последнюю просьбу. Я хочу лежать рядом с Мишель. Кажется все…

Голос меняется. В нем появляется легкая ирония, так неуместная в устах пресмыкающегося.

— Знаешь, сказать надо так много, а времени и сил так мало… Но я обойдусь. Я умею ждать. Я люблю тебя, малыш. До нескорого свидания.

Голос затихает. И только когда Иннис осторожно вытирает мне щеки, я понимаю, что плачу, плачу навзрыд, словно сопливый мальчишка.

Я знаю, что надо положить тело Марты на алтарь и идти наверх, что пора показать народу короля, но у меня просто нет ни на что сил. Мне больно и тошно.

Рядом плачет жена, обвивается вокруг ног змея, а я все думаю о странной и жестокой игре судьбы.

Жили — были две девочки.

Обе оказались магами, обе оказались в тюрьме, обеих пытали, от обеих отказались близкие… и что же?

Они озлились на весь мир?

Они решили отомстить?

Они стали убивать?

Опять нет.

Одна из них отдала свою жизнь, чтобы я мог родиться. Мстила ли она, или просто знала наперед, что ждет Раденор с таким королем, как Рудольф? Не знаю.

Вторая отдала свою жизнь, чтобы я смог вернуться и жить дальше.

Когда‑то в детстве, я думал, что у меня нет матери. А оказалось, что у меня их две. И понял я это в тот день, когда лишился обеих.

И плохо утешает тот факт, что Марта знала о моей любви. Нам всегда кажется, что мы недолюбили, недоговорили, недодали понимания и участия — и почему ты осознаем это, только когда их нет рядом? Почему!?

В сердце словно что‑то надрывается.

Серое безразличие? Холод?

Это уже не для меня. Это осталось там, на Грани. Мишель родила меня полудемоном. Марта сделала меня человеком. А я и не видел…

Больно, так больно…

Обещаю, больше я таких ошибок не совершу.

Не стану недооценивать врага, постараюсь проводить побольше времени с детьми и женой…

Это потом, когда мы поднимемся наверх. А пока я просто стою на коленях и плачу. И если мне кто‑то скажет, что это недостойно мужчины — я его даже не убью. Мне просто слишком больно сейчас.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация