– Я готов, но как же бункер? Я чувствую, что на поверхности все просто кишит паразитами. Они сюда не проникнут?
– Не волнуйтесь. Здесь самое безопасное в этом плане место на Земле. Ну и Тамара здесь останется. Атаковать «Сокола» нанороботы не станут, даже если им прикажет другой «Сокол» или сама Система.
– Вроде трех законов робототехники?
– Да, но действуют они, к сожалению, лишь в отношении «Соколов».
Эта оговорка Саше не понравилась.
– В таком случае, придется лететь всем без исключения.
– Я гарантировал безопасность вашей семье, – твердо заявил Владислав. – И пока, по-моему, у вас не было повода усомниться в моих гарантиях. Не так ли?
Барков промолчал.
– Вот и поговорили, – хмыкнул Николай Николаевич. – Давайте, граждане, поспешим. Если Главный уйдет, нам всем будет не до гарантий.
– Я за ним прослежу, – пообещала Тома.
– Только не отвлекайтесь, – Владислав выразительно взглянул на притихшего в уголке Костю. – Если что – немедленно связывайтесь с Александром, в крайнем случае – с Одиночкой.
– Непременно…
…Тамара проводила «ходоков» до лифта и вернулась в штабную комнату. Костя хотел что-то сказать, но девушка остановила друга, прижав пальчики к его губам.
– Дай мне немного времени, Котик. Мне надо сделать кое-что очень важное. Я давно ждала подходящего момента, и теперь он наступил.
– Это связано с виртуальностью?
– Да. С виртуальностью и с тем, кто испортил мне жизнь… тогда… два года назад, помнишь?
– Семенов?
– Да, Котик. Пришло время поквитаться.
– Ты же не собираешься… сделать все сама? Может, лучше дождаться, когда вернется Саша?
– Есть в жизни вещи, которые нельзя доверить никому, даже тебе, Котик, – Тома поцеловала друга в щеку. – Не бойся, это не опасно. Я все продумала и хорошо подготовилась.
– Ты уверена? – Костя разволновался. – Я больше не хочу тебя терять!
– Все будет хорошо, меня проинструктировал Одиночка. Мы с ним нашли лазейку в обороне Системы и разработали замечательный план.
– И все-таки будет лучше дождаться Сашу.
– Не упрямься, Котик. Ты же понимаешь, это слишком личное дело, чтобы вмешивать в него посторонних. И потом, Саше без того хватает забот.
– Но, Тома…
– Семенов мой! – отрезала Тамара, но через секунду снова смягчила тон: – Держи меня за руку, Котик. Я тебя люблю…
– Я тебя тоже…
…Когда лифт остановился на самом верхнем этаже, Владислав нажал кнопку блокировки дверей, вынул из кармана три небольших серебристых шарика и раздал их спутникам.
– Подшипник разобрал? – Генерал подбросил шарик на ладони. – Тяжелый. Если приспичит, можно в рогатку зарядить.
– Не расставайся с ним даже в ванной.
– Хоть бы веревочку присобачил, чтобы повесить его как амулет.
– Что это? – спросил Барков.
– Средство от блох, – Владислав открыл двери. – Вертолет стоит на сортировочной площадке, это сразу за седьмым ангаром, метров двести по прямой. Будьте готовы ко всему!
– Ты так сурово говоришь, мне даже не по себе, – генерал зябко повел плечами. – Думаешь, сейчас выйдем, а там полный двор монстров из «Дума»?
– Все может быть, – Владислав достал из наплечной кобуры «АПС».
– А у меня охрана там осталась и две машины прикрытия.
– Забудь о них. В лучшем случае, все твои орлы заперты в машинах. А в худшем… там заперты их трупы.
– Старый параноик! – фыркнул Николай Николаевич, доставая из-за пояса штатную «гюрзу».
– Все форсишь? Не боишься отстрелить что-нибудь?
– Не выстрелят пушки, – предупредил Саша. – Проверено.
– У нас выстрелят, – генерал еще раз подбросил на ладони тяжелый металлический шарик и спрятал его в карман. – Пошли!
* * *
Вид с борта вертушки был чем-то схож с тем, что Барков видел вне реальности. Только теперь хаос охватил более привычные глазу объекты и декорации.
На дорогах повсюду замерли безжизненные многокилометровые заторы – их никто не растаскивал, а потому они выглядели вдвойне удручающе. Умудрившиеся не попасть в пробки машины осторожно пробирались по второстепенным улочкам и дворам, явно намереваясь нащупать путь из города, но в конце концов тоже застревали.
Черные точечки пешеходов, в большинстве своем нагруженных поклажей, сливались в потоки и медленно двигались по осиротевшим шоссе и проспектам в сторону МКАД.
На сверкающей в лучах полуденного солнца поверхности водохранилищ и речушек покачивались брошенные суденышки. Они плыли по течению, изредка сбиваясь в беспомощно дрейфующие плавучие островки.
Вертолетные площадки были переполнены как вертушками, так и недоумевающими гражданами. Все еще не веря во внезапный конец технической эры, люди осаждали вертолетные площадки в тщетной надежде, что вот-вот произойдет чудо и самый быстрый из видов городского транспорта снова заработает и унесет пассажиров подальше из парализованного города.
Примерно втрое большее количество недоумевающего, взбудораженного народа толпилось у входов в метро.
Барков хорошо представлял себе, что сейчас чувствуют все эти люди. Их охватила полная растерянность. Ведь то, что случилось, нельзя назвать ни катастрофой, ни даже чрезвычайной ситуацией. Это было непонятно что! Какая-то совершенно нереальная провокация или глупая шутка. Ничто не взорвалось и не рухнуло. Все просто выключилось. И никто не мог с этим ничего поделать. Вся выучка экстренных служб оказалась бесполезной. Ведь чтобы применить свои умения, спасателям, милиции и военным следовало для начала прибыть на место происшествия. А куда прибывать, если места происшествия повсюду, но на самом деле ни в одном из них ничего не произошло? К таким ситуациям спасатели вряд ли готовились во время своих напряженных тренировок.
Где-то на северо-западе к небу потянулись черные дымы. Вот тоже задачка не для слабонервных. Вроде бы наконец-то штатная ситуация – пожар, требуется вмешательство МЧС, но как на него приехать, если автопарк парализован? Не с ведрами же бежать.
«Именно бежать с ведрами. Ведь на самом-то деле другого варианта нет».
Вид единственной рабочей вертушки вызвал на земле заметное оживление. Люди останавливались, запрокидывали головы и махали руками. Саша оторвался от иллюминатора. Смотреть на эти жесты отчаяния было тяжело, но не смотреть он не мог и потому через минуту снова прильнул к стеклу.
На одной из старых улочек ближе к центру определенно затевалась какая-то провокация. Несколько человек размахивали красными флагами, а примерно сотня энтузиастов трудилась над сооружением баррикады.
