Ожидаемая диверсионная вылазка врага обернулась бойней, которая окончилась весьма неожиданно для всех участвующих сторон. Главной тайной для принца оставалась истинная причина нападения Короля на маленькую деревню, не имеющую, казалось бы, никакого стратегического значения.
Надуманная версия с уничтожением святыни потеряла всякую убедительность. Между тем, генералы выражали крайнюю обеспокоенность присутствием в рядах противника драконов Гильдии. Ведь одно дело – номинальный военный союз с туманными обещаниями помогать друг другу в случаях нежданного форс-мажора, и совсем другое – два дракона, сражающихся плечом к плечу с рыцарями и эльфами.
Для некроманта тоже нашлась своя загадка – поднятая волчица. Кто и как смог провернуть подобное, как догадался, как решился на такое? Чтобы не уподобляться ярмарочной гадалке, а во всем разобраться, Ану с несколькими северными военачальниками направился к гоблинам.
Прибыв в деревню, они сильно удивились. Гиенья Грива была почти полностью сожжена и разгромлена. Черные от копоти остатки жилищ в большинстве своем не подлежали восстановлению. Число убитых и раненых в разы превосходило количество уцелевших. Но, как ни странно, гоблины не отчаивались. Словно разоренный детьми муравейник, деревня медленно и основательно возрождалась из пепла.
От вида убитой драконши содрогнулся даже привыкший к трупам Ану. Ужасная пасть, ощеренная в надменной улыбке, до сих пор внушала ужас. Между клыков застряли обугленные кости тех, кому не повезло попасть на зуб великой Эльгине. Страшные когти в агонии рванули землю так, что мощный пласт почвы и дерна загнулся застывшей травяной волной.
Победа мертвой волчицы все еще вызывала у северных сомнение и недоверие, но следы огромных зубов на драконьей туше подтверждали достоверность сбивчивых гоблинских рассказов.
Исполинское тело начало разлагаться, и в нем, растаскивая по кускам мясо и внутренности, копошились слуги Ханары. Бок о бок с ними, вооруженные ножами и топорами, возились гоблины. Из шкуры и костей павшей драконши они строили новые дома. Так Эльгина, сама того не желая, участвовала в возрождении жизни, дав кров тем, кого так страстно желала уничтожить.
Плененный Тоги стал для делегации приятным сюрпризом. Погрузив парализованного и связанного дракона на запряженную тяжеловозами подводу, его с конвоем отправили в лагерь северных.
* * *
Потомственный сыщик Франц Аро пребывал в состоянии тревожном и восторженном. Высочайшая честь – личное задание от госпожи Лэйлы, досталась ему, молодому и не слишком опытному, но весьма успешному и перспективному работнику городского сыска. Пять поколений чистокровного дворянского рода, к которому принадлежал молодой человек, служили верой и правдой своему городу и Королевству.
Этим утром, принимая от седовласой нянечки вычищенный, надушенный и накрахмаленный камзол, Франц трепетал, ведь ему предстояло явиться во дворец. Обрядившись, как подобает человеку благородному и скромному, он разочарованно оглядел себя в старинном, потрескавшемся в углу зеркале. Из-под бесцветных жидких волос смотрели ясные проницательные глаза. Лучше бы не смотрел. Один взгляд – и появившаяся было уверенность сменилась прежней стыдливостью и нерешительностью.
Молодой дворянин не отличался выдающейся статью: он был невысок, сутул и некрасив. Столь непрезентабельная внешность была как нельзя кстати для шпиона, однако, вспоминая про смазливых пажей и ухоженных придворных, Франс ощущал непреодолимую неловкость.
Причин для визита Аро во дворец было множество. Во-первых, алтарь, на котором в столице Королевства сложили головы эльфийские девы, юный дракон из небезызвестной Гильдии и странный псевдоединорог. Во-вторых, тревожный и нежеланный для Ликии союз Короля с эльфами. И, в-третьих, наконец, самая свежая новость – таинственное исчезновение направлявшегося в Нарн обоза с лесными эльфийками.
По прибытию во дворец зардевшегося и взволнованного Франца проводили в зал переговоров, где его уже ожидала прекрасная Лэйла. Оказавшись посреди сияющего зала, молодой человек сделал шаг и замер, не в силах преодолеть смущение. Под носком его начищенного башмака виднелись инкрустированные перламутром мраморные рыбки, составляющие узор на полу.
– Мой милый Франц, я думаю, вам понятна цель вашего пребывания здесь?
Голос нежный и ласковый, как мурлыканье кошки, привел юношу в чувства. Вспомнив, как ловки и коварны бывают эти животные, сыщик воспрянул и тут же взял себя в руки. Такая неприкрытая проверка на осведомленность не стала для него сюрпризом: к ней Франц готовился заранее. Ответ крутился в его голове с позапрошлого вечера и был вызубрен наизусть:
– Ваше высочество, я думаю, что результатом моей работы, которую, как я полагаю, вы собираетесь мне поручить, должно стать выяснение неких обстоятельств, при которых, «а» – произошло жертвоприношение в столице, «б» – бесследно пропали лесные эльфийки и «в» – произошли события не столь важные, чтобы их перечислять, но, вероятнее всего, связанные с предыдущими двумя…
– Вы делаете успехи, уважаемый Франц, – Лэйла удовлетворенно склонила голову, исподлобья взглянув сыщику в глаза, а тот, в свою очередь, нашел в себе силы и глаз не отвел, – я думаю, что не ошиблась в вас. Мне даже не пришлось озвучивать цель вашего визита, вы все знали заранее. Похвальная прозорливость. Приступайте к работе и не беспокойтесь о расходах.
Коротко кивнув, юноша покинул дивный дворец, такой же невесомый и нежный на вид, как и его прекрасная хозяйка. Оказавшись на свежем воздухе, он выдохнул с облегчением. Кажется, все прошло неплохо: в грязь лицом не ударил и расшалившиеся нервы укротил.
Лэйла действительно осталась приятно удивлена и довольна. Несмотря на волнение и робость, потомственный сыщик ей понравился, и даже его неказистая внешность, казалось, играла на руку. Несомненно, Франц Аро был хорош в своем деле: на его счету имелось немало раскрытых тайн, а юношеские амбиции были неплохим подспорьем в предстоящей работе.
Итак, готовый выяснять, разузнавать, искать и исследовать, молодой сыщик, получив вдохновляющую улыбку прекрасной Лэйлы, деньги на необходимые расходы и коня, отправился на юго-запад…
Часть третья. Белый Кролик
Мохнатые тяжеловозы, поскальзываясь на мокрой дороге и прижимая от страха уши, неслись во тьме сквозь косые линии холодного дождя. Они храпели и трусливо повизгивали, кося темные бархатные глаза на щелкающего кнутом возницу.
Огромная подвода увязала колесами в дорожной грязи, а могучие кони дружно вытягивали ее, налегая на скрипучие ремни промокшей поношенной упряжи. Летели мимо ночные косматые сосны, хмурила облачную бровь желтая пятнистая луна. В подводе, укрытый рогожей от лишних глаз, лежал чудовищный пленник. Он молчал, не подавал признаков жизни, и возможно, уже умер от яда, пропитавшего исполинское тело.
За дождевыми росчерками мелькнули огни костров, и ободренный кучер прикрикнул на лошадей, понукая их ускорить бег…
Так закованного, побежденного, еле живого дракона Тоги привезли из разрушенной гоблинской деревни в лагерь северных. Теперь он лежал в стороне от военных палаток, связанный заклинаниями и зачарованными путами. Некромант осторожно присел в паре метров от него. Таких красивых зверей он не видел давно. В отличие от здоровенных, грубо слепленных драконов Гильдии, похожих на каменных болванов, вытесанных на скорую руку, юный Тоги был аккуратен, изящен и мал. От его закованного в магические кандалы тела шло слабое сияние. Когтистые лапы подергивались, как и веки.
