Тот кивнул:
– Хитрый план. От крошечной неразвитой страны вроде Умм-аль-Амнаха ничего подобного не ожидают.
– Именно, – кивнул Эллек. – Тем сильнее будет потрясение. А уж если дать понять, что в деле замешана Ливия… Всем прекрасно известно, что без одобрения Советского Союза эта страна пальцем не пошевельнет. – Откинувшись на спинку кресла, Эллек отпил глоток виски. – Ты умный парень, Алекс. Как думаешь, что за всем этим последует?
– В политическом смысле – судить не берусь, но цена на золото уж точно взлетит, и сильно.
– Молодец, – кивнул Эллек. – Угадал.
– Значит, Миссх про ядерные мины не знает?
– Даже не догадывается. И не узнает. А если все же каким-то образом разведает, придется ему помалкивать. Из-за конфликта с Арабскими Эмиратами ни одна западная страна не согласится поддержать эмира Умм-аль-Амнаха. Советский Союз, Ливия и другие страны из противоположного лагеря были бы не прочь, но и Миссх, и его отец по натуре скорее прозападники. Советский Союз и Ливия, конечно, поддержали Умм-аль-Амнах, когда тот обрел независимость, но с тех пор контакты с этими странами эмиры налаживать не желают. Должно быть, на деются в один прекрасный день примириться с Западом. Хотя Советский Союз при каждом удобном случае подчеркивает, какая прочная связь между Умм-аль-Амнахом и Ливией.
Рок кивнул.
– Значит, желаете, чтобы я начал покупать для своих клиентов золото, и как можно больше?
– Нет, – покачал головой Эллек. – Как раз этого делать нельзя категорически. Золото сейчас на спаде – стоит всего четыреста девяносто четыре доллара за унцию. Нужно, чтобы цена оставалась как можно ниже. Те, кто затевает весь этот конфликт, обладают достаточными средствами, чтобы приобрести золота на миллиард фунтов.
Рок присвистнул.
– Если купить все это количество одновременно, цена взлетит долларов на десять, а то и на двадцать. Но это не в наших интересах. Наоборот, нам следует вести себя как можно тише и незаметнее. На следующей неделе ты должен купить золота на эту сумму, но при этом постарайся как можно больше «размазать» это дело, если понимаешь, о чем я. Покупай в разных странах. Не бери у одного дилера больше двух слитков. А главное – не начинай раньше утра понедельника. До тех пор собираюсь прикупить несколько унций для себя. В обмен за ценную услугу – и молчание! – тебе будет выплачена комиссия в размере пяти сотых процента от суммы всего купленного золота и такой же процент от суммы всего проданного. Таким образом, комиссия твоя составит пятьсот тысяч фунтов. Когда начнешь продавать, золото, будем надеяться, поднимется от четырехсот двадцати до шестисот – может, даже выше. Таким образом, прибавь к миллиарду тридцать процентов. Получится миллиард триста пятьдесят миллионов. Пять сотых процента от этих денег – шестьсот семьдесят пять тысяч фунтов. Итого получается миллион сто семьдесят пять тысяч фунтов. Достаточно, чтобы рассчитаться с долгами, плюс еще сто тысяч сверху. Как по-твоему, хорошая сделка?
Рок кивнул. Еще какая! Впрочем, сейчас он готов был согласиться на что угодно.
– Название синдиката, от имени которого заключается сделка, – «Златовласка», – произнес Эллек. – Счет для них в «Глобалэкс» уже открыт.
– У кого-то есть чувство юмора, – отметил Рок.
Эллек поднял стакан:
– Твое здоровье.
Рок тоже взял свой стакан:
– За «Златовласку». Только без трех медведей. Нам бы, наоборот, пригодились три быка
[6]
.
– Прекрасный тост! За «Златовласку» и трех быков! – провозгласил сэр Монти Эллек.
Когда Рок вышел из лифта в холл дома номер 88 на Минсинг-Лейн, было ровно семь. Он чувствовал, насколько пьян, однако помнил, что ровно в шесть обещал заехать за Амандой в офис и отправиться на выставку в галерее «Мэйор» на Корк-стрит. Мимо проехало свободное такси. Рок взмахнул рукой. Машина остановилась, и Алекс, покачиваясь, направился к ней. Оперся рукой о капот, потом наклонился к окну:
– Мне в эт-ту… как ее… рядом с «Хэрродс»…
– Отвали, приятель. Пьяных не вожу.
Такси умчалось прочь, окутав Рока выхлопными газами.
– Козел! – прокричал Алекс. Нет, надо сосредоточиться, и как можно быстрее. Рок опустился на крыльцо офисного здания. Сразу нахлынуло какое-то неприятное ощущение – то ли тошнота, то ли усталость. Голова кружилась. Казалось, Рок вот-вот вырубится прямо здесь. Он прищурился, чтобы машины не мельтешили перед глазами. К счастью, раздваиваться они сразу перестали. Несмотря на столь плачевное состояние, настроение у Рока было просто отличное. Сначала он безнадежно тонул, но потом оттолкнулся от дна и теперь медленно, но верно поднимается к поверхности. Но, кроме радости, Рок ощущал еще что-то… Зарождалась какая-то идея. В таком состоянии он, конечно, обдумать подробности не мог, но нутром чувствовал, что идея очень и очень хорошая. Нужно поскорее протрезветь, и тогда появится возможность пораскинуть мозгами как следует.
– Добрый вечер, сэр.
Рок поднял голову и увидел старшего сержанта в отставке Ораса Бантрема, кроме прочих обязанностей исполнявшего роль ночного сторожа.
– Д-добрый…
– Если собираетесь сидеть здесь весь вечер, советую взять в руки банджо и выставить коробку для сбора денег.
– А что, хорошая идея…
– Полагаю, вам нужно как следует выспаться, – мягко посоветовал Бантрем. – Сейчас вызову такси.
– Спасибо, сержант.
– Не стоит благодарности, мистер Рок.
– Кажется, слишком много выпил.
– Иногда это даже полезно.
– Согласен…
Глава 21
Офис «Эйзенбар-Голдшмидт» располагался в доме номер 124 на Лоуэр-Тэмс-стрит, примерно в сорока ярдах от дома номер 88 на Минсинг-Лейн. Здание проектировал сам Роберт Адам. За безупречно отполированными, пусть и пуленепробиваемыми стеклами скрывались кабинеты, в которых сотрудники занимались своими прямыми обязанностями – перестраховкой. Сейчас речь шла о четырехстах миллионах, полагавшихся компаниям, офисы которых располагались в выгоревшем небоскребе Ллойдс. Да и вообще, работы хватало: ограбления, аварии, несчастные случаи во время катания на лыжах, сгоревшие склады, затонувшие катера, авиакатастрофы, деревенские ярмарки, сорвавшиеся из-за дождя, хирурги, во время операции вырезавшие не тот орган, и многое, многое другое.
Офис ничем особо не отличался от других городских контор. Правда, поскольку здание было историческим, большинство помещений украшала стильная антикварная мебель, среди которой попадались и оригиналы, и талантливые подделки. По стенам в скромных рамах были развешаны викторианские гравюры, перемежавшиеся фотографиями самолета «Конкорд», супертанкера, нескольких фабрик, двух небоскребов и футбольного клуба «Манчестер Юнайтед». К перестраховке всех этих проектов приложили руку сотрудники «Эйзенбар-Голдшмидт».
