– Вот это круто, – пробормотал он.
Самодовольно кивнув, я сел за руль, показав Азамату на пассажирское кресло. Он не заставил себя ждать – жажда приключений вновь побуждала его совершать необдуманные поступки, старательно выискивая себе новые проблемы.
– Так куда мы направляемся? – спросил он, когда мы выехали.
– Я недавно кое с кем повздорил. Теперь хочу навестить его, чтобы окончательно обсудить случившийся конфликт, – ответил я.
– Теперь ясно, – сказал Азамат, заметно расслабившись. – А я пришёл вас проведать.
– Проведать? – удивился я.
– Ну, по правде сказать, меня заставил этот ваш знакомый – Таро. Он теперь говорит со мной. Уже два дня.
– Ты же согласился быть нашим связным. Вот он и таскается за тобой повсюду, – предположил я.
Азамат пожал плечами.
– Возможно. Он велел мне отправляться к вам и справиться о вашем самочувствии.
Я кивнул и сказал ему:
– Спасибо, кстати.
– За что?
– За то, что позвонил в милицию и сообщил о нападении на меня.
– Нет, – Азамат отрицательно мотнул головой. – Я, как только приковылял домой, сразу завалился спать. Никуда не звонил.
Я задумался на секунду, а затем, нащупав в кармане куртки бумажку с именами, достал её и мельком пробежался по короткому списку. Если Азамат был не при делах, то это значило, что кто-то ещё наблюдал за тем, как меня пытались убить. Это мог быть фотограф, который якобы вёл слежку за Окадой.
– Ладно, – пробормотал я. – Экзекуция японского бизнесмена откладывается. Сперва заглянем к папарацци.
Глава 6
– Он что, живёт здесь? – спросил Азамат, с недоверием и лёгкой брезгливостью осматривая грязную дверь. В свои лучшие дни она наверняка была покрыта лаком (кое-где ещё даже сохранившимся), дверная ручка не напоминала загнутый обрубок арматуры, а на кнопку звонка не нужно было давить с усилием, достаточным для сноса несущей стены. Затем повторилась всем известная история: что-то приходит в негодность, у кого-то не хватает времени – сначала подлатать, а потом и на полноценный ремонт – одно тянется за другим, и негодность достигает наконец той степени, когда нельзя уже отличить, что требует ремонта, а что нет. Общая разруха достигает гармонии и просветления.
– Снимает квартиру. Он приезжий, – напомнил я.
Никто не открывал. Мне не хотелось производить лишний шум, привлекая внимание кого-нибудь из соседей, поэтому я просто приложил руку к дверному замку и прошептал заклинание разрушения. Механизм треснул и рассыпался – дверь, скрипнув, открылась.
Мы вошли в полутёмный коридор. На полу в беспорядке валялась обувь, а чуть дальше – что-то из одежды. Я осторожно заглянул в комнату. Везде были рассыпаны фотографии, разобранная постель перевёрнута, шкаф и письменный стол открыты, а их содержимое вывалено на пол. Я прошёлся по квартире, но тела фотографа нигде не обнаружил.
– Такое впечатление, будто здесь провели обыск, – подытожил Азамат, осматриваясь по сторонам.
– А Хидео до сих пор здесь не появлялся, – пробормотал я, рассматривая поднятое с пола фото.
– Кто?
– Хидео Ито. Тот, кто нам нужен.
– Кажется, он был нужен не только нам.
Я кивнул и протянул Азамату фотографию. Несколько секунд он всматривался в неё.
– И что? – спросил он. – Этот Хидео просто фотографировал людей на улице. Я не вижу здесь ничего необычного.
– Видишь типа в шляпе? Того, на заднем плане? Его зовут Идзуми Окада. Дед был прав.
– Что вы имеете в виду?
Я прошёл через комнату и остановился у окна, занавешенного плотными красными занавесками.
– Ты спрашивал, почему фотограф снимает эту квартиру. Знаешь, что такое «лезвие Оккама»?
Азамат мотнул головой.
– Так называется закон, который гласит: «Наиболее простой ответ является единственно верным», – продолжал я. – И какой ответ будет самым простым?
– У фотографа не было денег? – предположил Азамат.
– Чувак, мы в деловом центре. Будь он на мели, снял бы квартиру где-нибудь на окраинах Сергели. Если б смелости хватило. Есть более простой вариант. Думай.
Он смотрел на меня, не понимая, чего я от него хочу.
– Хорошо. Допустим, тебе нужен синий карандаш. Почему ты берёшь именно его, а не красный?
– Потому, что мне так нужно, – ответил парень. – И хватит говорить загадками.
– Вот и Хидео так было нужно.
Я отодвинул занавеску. Окна комнаты выходили на широкий оживлённый перекресток, за которым расположился отель «Гранд Мир».
– Дед был прав, – повторил я. – Хидео приехал сюда следом за Окадой, чтобы следить за ним.
– Теперь ясно, – кивнул Азамат. – Могли бы просто сказать.
– Так было бы не интересно.
Моё внимание привлёк тонкий ремешок, выглядывающий из-под стола. Я потянул за него и достал массивный фотоаппарат – по виду плёночный. На плёнке вполне могло оказаться ещё что-нибудь важное. Повесив эту громадину себе на шею и прихватив ещё кое-какие мелочи со стола, я велел Азамату уходить.
– Может, нам лучше позвонить в милицию? – предложил он. – Кто знает, что тут произошло на самом деле?
– Позвоним, – согласился я. – Но сначала ты прикинешься одним из них, и мы прогуляемся по соседям. Накинь на себя какой-нибудь морок для солидности.
– Как?
– А как это, по-твоему, делается? Представь, что выглядишь по-другому, добавь туда своей воли… Давай!
Опустив голову, Азамат нахмурился и некоторое время сосредоточенно смотрел в одну точку. Когда он закончил с мороком, то выглядел как высокий статный мужчина средних лет в зелёной милицейской форме. Я вытолкал его на лестничную площадку и позвонил в дверь напротив.
Женщина, выглянувшая на площадку, посмотрела сначала на меня, потом перевела взгляд на Азамата, и дрожащим голосом спросила, что нам надо.
– У вас здесь недавно иностранец поселился, – сказал я, показывая на дверь у меня за спиной. – Вы не скажете, давно он последний раз появлялся?
– Какой иностранец? А, этот!.. Да на днях как пришёл, так и не выходил больше, – ответила она.
– Как не выходил? – удивился я.
– Не выходил. Шумел немного, но из квартиры не высовывался. У нас всё слышно, кто где выходит, заходит…
– Ясно, – кивнул я. – А не помните, к нему кто-нибудь приходил?
– Нет. Точно никто, – пробормотала женщина, не сводя глаз с Азамата. Затем она понизила голос и спросила, показывая на парня:
– А это кто?
