— Если я правильно понял, ты ожидаешь сюрпризов.
— Ты все правильно понял, — подтвердил Влад и вздохнул.
Приблизительно то же самое время. Соломенский район Киева
— Ну?.. — Толя дождался, пока напарник напьется чаю.
Именно его, а ни в коем случае не пепси или воды с газом, якобы минеральной и как будто из источника. В жару надо пить непременно горячий чай, и ничего больше.
— Порядок. — Костя отставил в сторону чашку и принялся вытирать полотенцем пот, выступивший на лице и теле. — Завтра все закончится.
— Хорошо бы, — меланхолично отозвался бывший лучший следователь узкого профиля. — Самое время разобраться с клиентом, поделить бабки и рвануть во весь опор.
— Куда?
— Подальше друг от друга, — задумчиво ответил он и закурил. — Хочу спросить, что ты думаешь обо всем том, что происходит здесь и сейчас?
Другой специалист узкого профиля откинулся в кресле и ответил:
— Думать — это не мой профиль. А что ты, собственно имеешь в виду?
— Уж больно все с самого начала хорошо и правильно складывается, — пояснил Толя. — Даже местные топтуны ни разу не облажались.
— Не понимаю. — Отставной главный мокрушник выпрямился в кресле и снова потянулся к чайнику. — Если все идет именно так, как и должно, то какого черта тебе еще надо?
— Если честно, и сам не понимаю, — отозвался тот. — Только что-то странное, неестественное есть во всей этой истории. Как бы твой парень нам сюрприз не устроил.
— Это вряд ли, — уверенно заявил Костя. — Он же не разработчик и даже не опер. Не последний дурень, конечно, но и не гений разведки. Кое-что умеет, но только то, чему его учили.
— Хороший, кстати, спец был?
— Почему это был? — удивился Костя. — Он и до сих пор есть. Пока. Неплохой работник, но не более того. Я, к слову сказать, лучше.
— Как скромно.
— При чем тут скромность? Говорю как есть. — Костя отпил остывшего чаю и продолжил: — А еще был у нас один дедок, Георгий Михайлович. — Голос его вдруг потеплел. — Вот это настоящий умелец, еще той, старой школы. Меня когда-то натаскивал, потом и этого, молодого.
— Насколько мне известно, с ним тоже пытались разобраться.
— Куда им против дяди Жоры. — Костя усмехнулся. — ушел и растворился без осадка, хрен теперь найдешь. Вот и слава богу. Этот умелец даже в одиночку устроил бы нам еще тот цирк на конной тяге.
— Ладно. — Толя встал. — Давай-ка, брат, спать. Завтра у нас тяжелый день. С утреца едем в гостиницу, пакуем клиента, душевно общаемся с ним, а потом действуем по обстановке.
— Как скажешь.
Напарник уснул сразу, а Толя еще долго ворочался. Он курил на балконе, пил чай и опять хватался за сигарету. Уснул только в третьем часу, когда в мозгу окончательно оформился план. В том числе и в отношении человека, посапывающего за тонкой стенкой. Толкового и умелого, даже слишком.
Тот же город и район. Несколькими минутами позже
— Значит, клиент за трое суток сподобился достать все необходимое для погружения и покрутиться на местности?
— Да.
— А выезжает он завтра?
— Так точно, заказал машину на половину четвертого.
— А те двое, конечно же, следом?
— Да, вы все правильно поняли.
— Что по этому поводу думаете?
— Все идет по плану.
— У кого?
— У всех.
— Тонко подмечено. — Эти слова прозвучали достаточно язвительно. — Значит, так. Поднимайте людей. В первую очередь закрываем вопрос с той сладкой парочкой из Москвы.
— Срок?
— До пяти утра.
— А потом?
— Разберитесь с их наружкой, только ласково, без крови. Все последующие задачи будут поставлены по мере выполнения предыдущих.
— Я не вполне понимаю, если честно…
— Честность приветствуется, а понимать вам ничего не требуется. Мне вас отрекомендовали как хорошего исполнителя. Вот и исполняйте. — Человек, сказавший все это, отключил телефон, извлек из холодильника бутылочку минеральной воды без газа.
Потом он приземлился в кресло у окна, забросил ноги на подоконник и долго сидел так, отхлебывая по глотку минералку и совершенно не глядя в окно на ночные улицы с высоты пятнадцатого этажа.
Слишком много их было, стран, городов и улиц. Интерес к ним у него давно потерялся. Да и не до того было. Есть о чем задуматься, когда все взятые вершины уже за спиной, а впереди только финишная прямая, упирающаяся, разумеется, в кладбище. Например, о том, какой он был болван, когда принял предложение весьма уважаемых людей и согласился поучаствовать во всем этом.
Этот неглупый человек очень скоро разобрался, что к чему, и понял, что выйти живым из этой истории будет ой как трудновато. Вот только сдавать назад уже было поздно.
С тех пор постоянно ломал голову над тем, как же все-таки ему выкрутиться из этой ситуации. Ведь выход есть всегда. «Трудновато» совсем не обязательно означает «невозможно». Все решится завтра. Сработать необходимо будет максимально эффективно и предельно неожиданно. Сразу для всех.
Киев, раннее утро, приятная прохлада
Тиха украинская ночь, тут классик, безусловно, прав. А еще прекрасна. Только раннее утро все равно приятнее, особенно летом.
Чем, спросите? Да хотя бы прохладой и свежестью. С каким удовольствием воспел бы я его, непременно в рифму, ямбом с хореем, вошел вслед за Александром Сергеевичем в умы сограждан и школьные хрестоматии, да боженька на талант поскупился.
Город, измученный июльским зноем, крепко спал под негромкий щебет птичек, наслаждаясь недолгой прохладой. Затих и дом, старенькая пятиэтажная хрущевка на перекрестке Стадионной улицы и Воздухофлотского проспекта, совершенно безлюдных в такую рань.
Какой-то на удивление ловкий гражданин с изящной легкостью обезьяны, карабкающейся по веткам, поднялся по стене на балкон второго этажа с той стороны дома, которая почти вплотную примыкала к бетонному забору войсковой части. Гражданина подобное соседство, как видно, совершенно не пугало. Он явно не верил в то, что бдительный часовой его обнаружит и поднимет тревогу. Тут же взметнется в ружье караул, заревут моторы мощной бронетехники, в воздухе зашелестят лопастями вертолеты, а посреди Днепра всплывет пара атомных подводных лодок, вооруженных стратегическими ракетами.
Этот ловкач был абсолютно прав. В наше время на территории бывшего Союза нет более мирного, я бы даже сказал, безобидного и беззащитного учреждения, нежели какое угодно военное.
Неизвестный субъект меж тем перебрался с балкона второго этажа на третий. Остановился у наполовину открытой двери, ведущей в комнату, и прислушался. Потом он достал из набедренного кармана ствол с глушителем и тихо, как бестелесный призрак, просочился вовнутрь, умудрившись при этом не задеть кастрюлю, поставленную в дверях кверху донышком, и эмалированную кружку, водруженную на нее.
