— Хотя хрен ли там думать. Перебирайся в Москву! — заявил Витя и в порыве чувств хлопнул старинного друга по плечу.
Михаил переехал в столицу, устроился на работу и принялся каждый день ходить в присутствие, где с омерзением перекладывал бумаги из одного ящика стола в другой. Сначала он трудился в качестве совсем мелкого клерка. Потом Миша начал подниматься по ступенькам карьерной лестницы. Через пару лет этот незаурядный человек переехал из кабинета на пятерых в отдельный, занял должность заместителя заведующего отделом.
Его непосредственным начальником в то время числилась девица без московской регистрации, двадцати четырех лет от роду. На рабочем месте эта красавица и умница появлялась не часто, в основном пропадала в родительском доме в поселке Жуковка или в Испании на собственной скромной вилле с четырьмя спальнями и бассейном размером с озеро Чад.
До нее эту же должность занимал один скромный юноша из Ингушетии. Его потом зарезали на какой-то дискотеке не столь цивилизованные соплеменники.
С деньгами все наладилось на удивление быстро. Чиновникам из его отдела регулярно заносили за любую мелкую услугу, а чаще всего просто за то, что они есть.
Лизонька поначалу была счастлива и весела как птичка, а потом загрустила. Ее вдруг перестали радовать поездки в Турцию, Египет и Испанию, дачка в Малаховке и даже игрушка, еще недавно горячо любимая — новехонькая «БМВ» российской сборки. И захотелось ей…
— Остров! — вымолвила она, взор ее затуманился, щечки разрумянились. — Пусть даже совсем маленький. Где-нибудь на Карибах. Представляешь, море, пальмы, мелкий песочек, яхта у причала. Я иду одна по пляжу…
— А где же я? — удивился Миша.
— Где-где? — с легким, чуть слышным вздохом отвечала красавица Лизавета. — Тоже где-то там же. — Она прыгнула к нему на колени, обняла за шею, лизнула в ушко. — Милый, увези меня отсюда!
— Куда?
— Туда. — Лизонька мотнула головой в сторону, где, по ее представлению, располагалась вся эта красота.
— Как скажешь, — тихо проговорил он и тоже вздохнул.
Миша прекрасно понимал, что влезает в хороший, по выражению прогрессивной части населения, блудняк. Но ради нее!..
Для начала он тихо, незаметно для коллег провернул одну операцию, потом еще две. Миша очень расстроился. Он понял, что если и дальше станет продолжать в том же духе, то лет через много на остров заработает, но причала и яхты там точно не будет. В этом райском уголке не появится сам собой скромный домишко о двух этажах с вертолетной площадкой на берегу. Чтобы все это получить, учудить надо такое!..
Голова бывшего ученого заработала с интенсивностью ядерного реактора. В результате на свет появилась та самая идея.
Мише захотелось пить. Он с удивлением ощутил, что все еще жив. Встал, налил в чашку остывшего чаю и жадно осушил ее до дна. Потом ушел в кабинет и аккуратно закрыл за собой дверь.
Этот человек круто изменил свою жизнь, пожертвовал всем, чем только мог: карьерой, любимой работой и даже такой сущей мелочью, как принципы. Миша был безгранично счастлив, потому что рядом всегда была она, его Лизонька.
Теперь выяснилось, что если и рядом, то совсем не с ним. В тот день в собственной квартире на Преображенке скоропостижно скончался скромный боязливый чиновник себе на уме. В тот же миг на свет появился отчаянный, остроумный и жестокий кидала.
Он простил жену, по крайней мере сказал ей об этом, потом поцеловал руку и прослезился.
Она тоже разрыдалась, крепко-крепко обняла его, прижалась всем телом и прошептала:
— Прости меня, Миша. Я была редкостной дрянью.
— Начнем жизнь с чистого листа, — заявил он и сам поразился пошлости сказанного. — Согласна?
— Да, милый. — Лизонька подняла заплаканную, но такую милую мордашку, и он, как пишется в дамских романах, утонул в безбрежной синеве ее глаз.
Вернее сказать, Миша в очередной раз собрался было это сделать, но вдруг решил погодить и остался на берегу.
Они опять зажили счастливо и не во лжи.
Месяца через полтора Лиза в очередной раз отправилась навещать подругу, а он даже не обратил на это внимания. Занят был, оттачивал до самых мелких деталей план, разработанный на основе той самой идеи, вдруг навестившей его. Миша отрабатывал ходы-выходы, изучал подводные течения, причесывал и полировал, наводил глянец, продумывал неожиданные ходы на случай, если вдруг что-то пойдет наперекосяк. Ведь самый лучший экспромт — это тот, который изобретен заранее.
Через полгода он дождался какого-то праздника, позвонил вице-премьеру Славику, поздравил его и решительно напросился на разговор без свидетелей.
— Интересно, — сказал тот, выслушав план. — Нагло и, я бы даже сказал, остроумно. Пойдешь ко мне в команду? — вдруг предложил он.
— Поздно пить боржоми, — сухо проговорил Миша. — Как тебе тема?
— Тема интересная, я уже говорил. Только вот…
— Премьер узнает, — утешил друга сердобольный Миша. — Обязательно.
— И что?..
— Ничего страшного ни для тебя, ни для меня не случится. — Гигант мысли полез было за сигаретами, но натолкнулся на суровый взгляд друга юности и оставил курево в покое.
— Объясни.
— Запросто. — Миша почесал брюхо под свитером. — Я — величина ничтожно малая, ни на что серьезное не способная. Ты — слишком велик. На такие должности, как у тебя, жуликов не назначают. Это исключено априори.
Славик закашлялся и спросил:
— Кто же тогда будет виноват?
— Как это кто? — удивился Мишаня. — А Витюша зачем?
Хозяин дома ошалело покачал головой.
— И не жалко тебе его?
— Очень жалко, — ответил очкарик и непритворно вздохнул. — Только себя еще жальче. Да и тебя тоже.
— Дела!.. — Славик надолго замолчал.
Миша молча пил чай с лимоном, не мешая старому другу принимать решение.
— Ладно. — Вице-премьер надавил ладонью на столешницу, раздался жалобный скрип. — Так тому и быть.
— Вот и славно. — Миша отставил чашку в сторону. — Значит, в ближайшие дни я иду к Витюше. — Он тоже хлопнул ладонью по столу, только намного тише. — Начинаем.
— Один-единственный вопрос. — Славик поднял голову и внимательно посмотрел в глаза другу юности. — За что все-таки ты его так?
— А ни за что, — последовал мгновенный ответ. — Ничего личного, дело прежде всего.
— Ну-ну. — Славик прищурился и глянул на когда-то самого доброго на свете парня так, как будто менял ценник.
Афера удалась на славу. Потому что была тщательно продумана и хирургически безукоризненно исполнена. Как и все остальные, прокручиваемые до и после нее.
В нашем Отечестве сейчас только они, аферы да кидалова, проходят без сучка и задоринки. Все остальное — фигушки. Потому что планируется это самое все остальное исключительно левой ногой, а исполняется и того хуже.
