Озадаченно поглядывая на высветившиеся координаты, что выдавал портал, я ещё раз сверил их с куцым списком, который был у меня.
– Что-то не так, Учитель? – подошёл ко мне капитан.
До обеда вся инфраструктура лагеря была свёрнута, техника, включая ту, что находилась на прогалине, убрана, в общем, мы были готовы перейти в другой мир. Зимней одежды у нас не было, поэтому ученики заметно мёрзли на ветру – сегодня утром внезапно похолодало.
– Координаты мне неизвестны, похоже, мы нашли новый мир, – ответил я, записывая их. – Портал выдаёт зелёный свет, значит, снаружи безопасно, поэтому передовая группа может переходить.
Дальше всё было как обычно: сперва прошли боевые подразделения, потом потянулась средневозрастная группа, и лишь потом малыши. Только пленных не было, которые обычно следовали за ними, поэтому сразу за малышами перешёл я.
Быстро осмотревшись, я деактивировал портал и стал его разбирать. Мы оказались в лесу, в самом обычном и таком для меня родном берёзовом лесу. Что примечательно, до нас явно доносился шум трассы, уж его я ни с чем не спутаю.
Подбежавший Мик доложил о том же. Мы находимся в небольшой берёзовой роще, рядом какая-то деревня, в стороне проходит дорога с глубоким кюветом. Пройдя на опушку, я посмотрел на машины, мелькавшие на трассе.
– Неужто в родной мир вернулся? – озадаченно пробормотал я.
Наклонившись, я поднял старую пластиковую бутылку, валявшуюся на траве, мусора вокруг хватало, посмотрел на выцветшую этикетку и тут же приказал принести мне спутниковый телефон. Я знал, что этот чемоданчик находился в рюкзаке начштаба. Когда мне его доставили и я по памяти набрал номер сотового телефона, то, услышав ответ с той стороны, сразу нажал на кнопку отбоя и ответил сам себе:
– Я дома. Голос Валюхи я ни с чем не спутаю.
– Что случилось, Учитель? – заинтересовался стоявший рядом Мик.
Пока я проверял свои подозрения, мои ученики не стояли без дела. Старшие рассыпались вокруг, занимая позиции, причём делая это незаметно, трое следили за деревней. От опушки, где мы стояли, было видно улицу и дома, выходящие на трассу. Между трассой и заборами гуляли куры и пасся на длинной верёвке бычок.
Средневозрастная группа под командованием двух офицеров образовала что-то вроде полукруга. Они сели на траву, и малые оказались в импровизированном загоне, но выбегать они из него не собирались, их воспитатели уже организовали несколько игр, и те были увлечены ими. Ученики старались не привлекать внимания местных, в этом они молодцы. Тройка снайперов в костюмах «Гилли» отслеживали все перемещения в деревне, наушник радиостанции у меня был в ухе, и я слышал все их переговоры.
– Это моя прародина, – задумчиво ответил я. – Именно здесь я родился и умер, пока моя душа не переместилась в то тело, которое вы видели… Сколько времени я его искал, прыгая по мирам! А тут раз – и случайно вышел.
– Может, это не случайность, а знак судьбы? – предположил Мик.
– Может быть, – пожал я плечами, но быстро встряхнулся и стал отдавать приказы: – Ты, Мик, займись обороной. Задача состоит в том, чтобы не показываться на глаза местным.
– Понял, – кивнул тот и направился проверять посты.
– Вольт, – подозвал я топтавшегося неподалёку начштаба, тот уже отдал все необходимые команды и теперь находился неподалёку, ожидая моих приказов, – собирай своих программистов, пусть лезут в местную связь, Интернет, я хочу знать, где мы конкретно находимся, последние новости, а также время и дату. И поставь радиосканеры на перехват.
– Есть, – вытянувшись, козырнул он. – Разрешите выполнять?
– Действуй. – И я повернулся было, чтобы пройти на противоположную опушку и осмотреть деревню, как сообщение по рации заставило меня вернуться и судорожно достать бинокль из чехла: наблюдатели заметили бронетехнику на дороге.
Приблизив изображение и подождав мгновение, когда оно автоматически стабилизируется, я озадачился:
– Так, судя по флагам на антеннах, мы на Украине. Уже радует, у своих… Что-то техники много, учения, что ли?
В это время подбежал Вольт с несколько удивлённым лицом:
– Командир, есть данные по радиоперехвату. Мы на Украине, и здесь идёт война. Судя по переговорам, война с Россией.
– Что за хрень? – искренне удивился я. – Наши к хохлам в жизнь не полезли бы. Да и если бы полезли, наши парни уже ноги в Атлантике мыли бы. Это не деза?
– Это данные по радиоперехвату, программисты только начали разворачивать свою технику, используя для выхода в Интернет спутниковый телефон. Через пятнадцать минут будут точные данные.
– Давай, – кивнул я и снова стал наблюдать за колонной приближающейся бронетехники.
Было видно, что гражданские машины ничего хорошего не ожидали от украинских военных, они прижимались к обочине, чтобы пропустить идущую посередине трассы бронетехнику. Танков не было, в основном бэтээры, да и то старые, «семидесятки» да БМП, «копейки» и «двойки». Также шли грузовики, тоже не новые, буксировали они пушки, прицепы, даже «зушки», хотя в конце колонны шли два новеньких, явно только с завода армейских МАЗа. На броне некоторой техники сидели расхристанные солдаты в форме, кто во что горазд, такое впечатление, будто их одевало несколько стран. На некоторых машинах были странные флаги – красный сверху, чёрный снизу и надпись посередине. Но прочитать её не удавалось, стяги трепыхались на ветру. Колонну уже можно было видеть невооружённым глазом, но я всё равно пользовался биноклем, подсчитывая количество техники. Похоже, шёл неполный батальон, для полного людей и техники маловато, для роты – много, скорее всего, две роты шло.
Ко мне снова подбежал Вольт, с другой стороны рощи к нам спешил Мик.
– Есть новые данные, командир, – обратился ко мне начштаба. – Наши парни только что залезли в местную Всемирную паутину и добыли всё, что нужно. Мы находимся в две тысячи пятнадцатом году, день и месяц – седьмое мая. Война действительно идёт, но не с Россией, как это натужно пытается выдать новое правительство Украины, а со своим же населением. Был госпереворот, и к власти пришли фашисты, бандеровцы, вроде тех, что мы в сорок втором давили, они перекраивают страну под себя. Крым уже проголосовал за вступление в Россию и больше года считается в её составе, отчего бандеровцы слюной брызжут и не признают этого, а также отделились восточные области, Донецк и Луганск, образовав одно, пока никем не признанное государство, Новороссию. Там ополченцы и воюют с нацистами, которые хотят якобы вернуть эти земли, а по факту – уничтожить население и инфраструктуру. Те, кто пришёл к власти, уже продали эти земли американцам, они на территории ополчения вроде как газ добывать собираются. Ещё вся Европа против России и поддерживает с разрешения США, которые всё это устроили, Украину. Даже врут также, что воюют с бандеровцами российские солдаты. Война идёт почти полтора года. Ещё у новой власти есть бойцовая собачка, которую они кидают против всех, кто выступает против них. Это «Правый сектор», лютые нацисты, они людей живьём жгут, такие же, как и их деды в войну.
