К концу второй недели я сломался. Уговаривал себя, что отпустит, как только я увижу девчонку вживую. Издали. Всего лишь минутку посмотрю – и хватит.
Я примерно представлял, где ее искать. Слухами земля полнится. Хорошо, что лаборатория не под охраной. И кто бы в здравом уме сюда сунулся? Всего-то несколько минут блужданий по коридорам – и я увидел Джейн. Она сидела в кресле, подобрав ноги, и читала.
Читала невнимательно, то и дело отвлекаясь и тоскливо осматривая комнату. Я стоял в коридоре, за стеклянной стеной, и наблюдал. Естественно, под пологом невидимости.
Джейн казалась здоровой и даже немного пополневшей. Вот она отложила книгу и потянулась. Встала, прошлась по комнате. Нелепая пижамка в цветочек делала ее похожей на маленькую девочку. Принесла из ванной щетку и стала расчесывать волосы и плести косу. А потом снова уселась в кресло и взяла в руки книгу.
Надо было уходить, но вместо этого я обнаружил, что нахожусь в боксе и боюсь пошевелиться, чтобы не выдать себя. Даже дышать стал осторожно. А Джейн вдруг оторвалась от чтения и смешно сморщила нос. Принюхивается? Точно, шумно втягивает воздух маленькими порциями, словно пробует на вкус.
– Бес?
Как она узнала?! По запаху? От неожиданности из головы вылетели все благие намерения. И удерживать невидимость нет больше смысла.
– Привет, крошка.
Ее взгляд потеплел, на щеках заиграли ямочки. Она рада меня видеть? Точно. Подалась вперед, словно вот-вот бросится мне на шею, как старому знакомому. Этого еще не хватало! Надо срочно что-то… Увидел обложку книги и довольно ухмыльнулся.
– И не стыдно тебе тратить время на любовные романы?
Дженни вспыхнула и отпрянула. Закусила губу, посмотрела исподлобья.
– Привет.
Обиделась, но решила не показывать своих чувств. Хорошо.
– Значит, не стыдно, – продолжил я, осуждающе покачивая головой и картинно вздыхая.
– Зачем пожаловал? – огрызнулась в ответ Дженни.
Ого! У мышки есть зубки. Подразню ее немного. Мне понравилось, как заблестели ее глаза. Уже не унылая – живая, задорная, ясная.
– Даже чаю не предложишь? – Я изогнул бровь в притворном изумлении. – Ах, Дженни, Дженни…
– Ты сюда чай пить пришел? – Она нахмурилась и вытянула губы трубочкой. – Так нету.
– А это что? – Я проворно схватил со стола стакан с белым напитком. Понюхал. Вроде бы кефир. – Можно?
Не дожидаясь разрешения, отпил глоток и сморщился.
– Фу, гадость какая! То-то ты такая же кислая.
В меня полетела подушка. Я увернулся и громко рассмеялся, а Дженни вдруг испуганно уставилась на дверь. Кто-то идет? Нет, никого. Неужели она боится, что меня услышат? Конечно, ей же не хочется снова остаться одной.
– Да не переживай, не услышат и не увидят, – небрежно произнес я, усаживаясь на табурет.
– Очень мне нужно за тебя переживать! – фыркнула Дженни. – И что теперь тебе от меня нужно?
– Ничего. Просто так заглянул. Разве ты не рада?
Рада, конечно, но признаваться не хочет. Теребит кончик косы, раздумывая, что мне ответить. И не верит.
– Кто ты?
Рано или поздно она должна была спросить.
– Посланник бога Рейо.
Неужели я произнес это вслух? Не успел придумать что-то правдоподобное.
Дженни наморщила переносицу:
– Не говори глупостей. Если я в первый раз поверила, так только потому, что была расстроена.
– Хорошо, ты права. Я человек. Этого достаточно?
– Нет. Кто ты? И зачем приходишь ко мне?
Поморщился и взъерошил пятерней волосы. Сказать правду? Плохая идея. Выговор, как минимум. Отшутиться? Не получится. Пожалуй, мышка обидится и не захочет со мной разговаривать. Меня это волнует? Да, волнует, Рейо побери!
– Я не могу тебе сказать. Не сейчас.
Тоже правда, хоть и не вся.
– Нарушаешь правила?
– Вроде того.
Надо срочно менять тему или уходить. Еще не хватало, чтобы она меня жалела!
– Пойдем погуляем?
– Что?
И кто меня за язык тянул! Теперь Дженни смотрит на меня так растерянно и беззащитно… Мне не хватит духу признаться, что пошутил.
– Погуляем, там, в парке.
Ничего страшного. Сейчас темно, никто и не увидит. Знаю места, где никто не ходит по вечерам. А вообще… Да! Сначала туда.
– Но как?
И я снисходительно улыбнулся, вздергивая подбородок.
– Не будь глупой, мышонок. Если я без труда вошел сюда, то и выйти могу, и тебя с собой прихватить.
– А потом?
– А потом верну, в целости и сохранности. Так ты хочешь гулять? Или нет?
– Хочу… – Дженни прикусила нижнюю губу. Даже на «мышонка» не обиделась, другим занята. Решает, можно ли мне доверять. – И что я буду должна?
– Ничего.
Я раздраженно закатил глаза и встал. Женщины! Они всегда ищут подвох, когда предлагаешь им что-то от чистого сердца.
– Но…
– Сказал же – ничего, – резко перебил я девчонку, начиная злиться. – Или мы идем гулять, или я ухожу.
– Иду!
Расчет оказался верным, две недели взаперти – и за возможность подышать свежим воздухом душу Рейо продашь. Хотя эта не продаст. Помню, предлагал. Похоже, она мне поверила?
– И кого ждем? В пижамке гулять вздумала? Вынужден разочаровать, тут вечерами холодно, замерзнешь.
– Мне нужно переодеться.
Логично. Тогда чего она мнется? Ах, да! Стес-няется.
– Я отвернусь.
Честно отвернулся к стене-окну, и тут же заметил, что девчонка отражается в стекле. Не собирался подглядывать, но не закрывать же глаза. Да и что там можно разглядеть, в отражении-то! Ладная фигурка. Грудки небольшие, круглые, как яблочки. А потом Дженни начала стаскивать пижамные штанишки, и я зажмурился. Стыдно? Пожалуй. Я не ханжа, но любоваться девичьими прелестями привык по обоюдному согласию. Поэтому просто слушал пыхтение за спиной.
– Куртку надень. – Я повернулся спустя несколько минут. Дженни уже облачилась в брюки и теплый свитер. – Есть?
– Нет…
Она заметила свое отражение и густо покраснела. Я усмехнулся. Не буду ее разубеждать. А куртки нет… И правильно, зачем ей верхняя одежда в боксе? Свитер и тот наверняка заботливая мама Аля положила, на всякий случай. Но на вершину без куртки нельзя. Замерзнет, простудится, сорвет практику какому-нибудь студенту – и господин Миларон лично препарирует меня в своей лаборатории. Ладно, отдам свою.
– Держи. – Вручил девчонке куртку, одаривая ее еще одной снисходительной улыбкой. – Может, великовата будет…
