— Ага! И целовалась с малознакомым парнем! — не удержавшись, поддела я ее.
— А сама-то ты явно не лунами ходила любоваться! — возмутилась рыжая.
Я шикнула на нее. У двери, ведущей в мою комнату, попрощались.
— Звездной ночи, сестрица!
— И тебе приятных снов! А ночь выдалась чудесная!
Уснула быстро, а перед сном мысленно поцеловала Корина.
Утро для меня началось со встряски и недовольного возгласа матушки:
— Нилия! Ну сколько можно спать?
— Мм… — Глаза все никак не желали открываться, мне казалось, что я закрыла их всего лирну назад.
— Хватит спать! — продолжала будить меня маменька. — Бегом в ванную, потом завтрак, а затем нас ждут на Совете.
— Мм…
— Возьми, выпей это! — проговорила родительница.
Я приоткрыла один глаз. У меня перед носом обнаружилась большая кружка, от которой поднимался ароматный дымок. Я взяла ее в руки. Принюхалась. Так, что у нас здесь? Мята, пустырник, валериана и… я отпила — ну точно, сон-трава.
— Мам? — возопила я, окончательно проснувшись.
— Что?
— Ты снова усыпить меня надумала?
— Нет, там всего щепотка, но отвар особый, тебе перед Советом необходимо выпить его.
— Зачем это? — удивилась я, сделав очередной глоток.
— Так надо! И кстати, ты ни о чем не хочешь мне рассказать?
Я задумалась. Это о чем она? Об Эльлинире? Или она про Корина узнала?
Матушка истолковала мое молчание по-своему и серьезно заявила:
— Доченька, похоже, ты не осознаешь всю тяжесть своего нынешнего положения! Быть избранницей Эльлинира — это огромная опасность! К тому же я не уверена, что он не станет торопиться с обручением!
— Э-э-э. — Я снова задумалась, гадая, откуда родительница узнала о выборе эльфа. Уж не Йена ли сказала?
— Вижу, что не осознаешь! — между тем вздохнула маменька.
— Да я не о том! — возвестила я, отставляя кружку, спать мне захочется и без всякого отвара!
— А о чем?
— Тебе откуда стало об этом известно?
— Из первых уст, — как-то странно поглядела на меня родительница.
— Эльлинир похвастался?
— Да нет же! — Матушка призадумалась, а затем три раза громко хлопнула в ладоши и пропала.
Я лирну пялилась на пустое место, где недавно стояла маменька, а после подпрыгнула — родительница возникла с другой стороны кровати. Пока я изумленно взирала на нее, матушка подошла, встала напротив и поведала:
— Я была вчера с вами на ужине. Только ты вышла с эльфом, я пошла следом, кузинам сказали, что у меня болит голова. А Ратея и твой батюшка знают о моих способностях.
— Что это?
— Очередной необычный дар ир Озаронов.
— Так вот о чем вы так и не поведали нам, когда мы все вместе обсуждали необычные способности?
— Именно!
— Мм, и кто еще из тетушек владеет подобными способностями?
— Только я, а до меня последним был Рейн со своим даром высшего целителя. Вот до меня и считали, что эти странные способности угасли.
— Между прочим, очень полезные способности!
— Да не о них речь! Я чуть с ума не сошла, как услышала, что эльф тебя выбрал. Даже вазу уронила!
— Помню-помню, но ты ведь сама утверждала, что он выберет именно меня?
— Я предполагала, но не была готова услышать это. В любом случае клянусь тебе, что ни одна из моих дочерей не выйдет замуж за эльфа! — запальчиво проговорила маменька.
— Но ведь кому-то это придется сделать, — тихо напомнила я.
— Вот пусть кто-то и выходит замуж за эльфа! А тебя я отдам за кого-нибудь другого, хоть за первого встречного!
Я изумилась:
— Мам, я надеюсь, что ты пошутила!
Матушка выдохнула, а я продолжила:
— Может, тебе самой тоже принять успокоительное зелье?
— Нет! Мне на Совете понадобится ясная голова!
Мы обе замолчали, и тут без стука в комнату влетела Лиссандра.
— Нилия, ты… — Она осеклась, так как увидела мою маменьку, а затем изрекла: — Солнечного утра, тетушка!
— И тебе светлого утра, племянница!
Мы с рыжей выразительно глядели друг на друга. Родительница, осмотрев нас, произнесла:
— Я пока пойду. Нилия, собирайся на завтрак, Лисса, помоги сестре, и обе приходите в трапезную.
Как только за родительницей закрылась дверь, Лиссандра выдала:
— Я Йену нашла. Она вчера, оказывается, у себя в комнате пряталась, а теперь жаждет тебя увидеть.
— Поругаться хочет? — скривилась я.
— Нет, просто поговорить. Да она все еще хнычет.
— Так, — призадумалась я, а потом мой взгляд упал на кружку с зельем. — О! Здесь успокаивающий отвар, отдай его ей, а я пока умываться пойду.
Я зевала все время, пока была в ванной. Делала все медленно, поэтому провозилась долго.
Когда вышла, то увидела Йену, сидящую на кровати с кружкой в руках. Тут же суетились матушка и Лисса. Я посмотрела на Йену, она едва заметно покачала головой. От взгляда маменьки это не укрылось.
— Поссорились? — осведомилась она.
— Нет, — опровергла я.
— А чего тогда она заплаканная такая?
— Сон дурной приснился, — выдавила из себя иллюзионистка.
— Угу! Это ты своей матушке будешь сказки рассказывать! — отрезала родительница, а поскольку мы все молчали, то она распорядилась: — Ладно, некогда это выяснять! Нилия, одевайся поскорее, а ты, Йена, пей успокаивающий отвар, а потом заплаканные очи иллюзией прикрой, да и на Совете взгляд от пола без надобности не отрывай, может, мир Ль’Кели и не заметят.
— А они там будут? — заинтересованно вскинула голову Лиссандра.
— Старшие будут!
— А-а-а, — сникла рыжая.
Я очень пристально воззрилась на нее, а матушка уже ухватилась за ручку двери, но напоследок изрекла:
— Знаете, девочки, чтобы вы ни придумали, я про нынешнюю ситуацию, в общем, пробуйте, может, что-нибудь получится! Боги любят смелых!
Когда за родительницей закрылась дверь, Лисса спросила:
— Это она про что говорила?
Я пожала плечами и подошла к Йене.
— Ты как?
— Держусь, — ответила она, залпом допивая отвар.
Спустя два осея мы подошли к залу Совета. Я лениво озиралась по сторонам. Спать хотелось неимоверно, но обстановку я оценила. Мы словно попали в весенний лес. Пол — из светло-зеленого жада, на потолке — плиты из лазоревки. Стены украшены листьями из смарагдов и ясписа. На возвышении — трон из прозрачного мрамора, исписанный причудливыми эльфийскими рунами. Справа от него — девять стульев, изготовленных все из того же жада — для советников, а справа — скамьи для приглашенных. На них и усадили всех нас. Затем подошли представители совета, среди которых были и Белеринор, и Эльлинир, и Лейердаль. Остальных я не знала, хотя вот те двое — рыжеволосый мужчина и женщина, наверно, принадлежат к семейству мир Ль’Кель. Потом зал почтил своим присутствием и сам Владыка.
