Судья удовлетворил просьбу о разводе. Прошел год, а Шерон все еще твердила себе и всем остальным:
– Этого не должно было произойти. Бог не верит в развод.
Кроме религиозных аспектов ситуации, Шерон не могла найти исцеления, поскольку повторяла, как мантру: «Это неправильно» и «Так не должно было быть. Бог не верит в развод». Вот несколько аффирмаций, которые она могла бы для себя рассмотреть:
Бог знает, что для меня лучше.
Бог способен перенести мой развод.
Бог может благословить не только мой брак, но и мой развод.
Бог знает только любовь, поэтому, если вы разведены, знайте, что Бог не считает вас «разведенными». Бог видит вас как сплошную любовь. Подумайте об этом с такой стороны: даже если вы уверены, что у Церкви и у Бога есть какие-то проблемы с тем, что ваш брак распался, вы все равно, скорее всего, проживаете еще много лет. Какими вы хотите сделать эти годы? Хотите ли вы для себя много лет несчастья? Много лет обвинений? Много лет сознания собственной вины? Это ваш выбор. В вашей жизни может появиться печальная глава под названием «Развод», однако затем переходите к долгим годам сострадания, счастья и любви.
Таков был реальный выбор Шерон: она могла решить прожить остаток жизни в скорби и сожалениях или полностью прочувствовать свою потерю, а затем открыть свое сознание той мысли, что ее оставшаяся жизнь – это совсем другая история. Очень важно выбирать свои мысли мудро и утверждать только позитивные.
Признать себя
Для Джен настал первый День Матери без ее мужа, Гэйба, и ее горе не имело пределов. Она была грустна и подавлена, потому что он оставил ее ради другой женщины – и эта женщина была старше, что оказалось суровым ударом по ее самолюбию. Ей казалось, что она идеальная жена, и она не могла понять, как Гэйб мог так поступить с ней и их четырехлетним сыном Кори.
– Я чувствовала себя такой покинутой, одинокой и никому не нужной, – позже вспоминала она.
Пока Джен мыла посуду, она вспоминала, как Гэйб в этот праздник обращался с ней как с королевой. В День Матери он готовил особый праздничный завтрак, а затем дарил ей подарки и приглашал в необыкновенные места. Но в этом году она была дома одна с Кори и мыла посуду. Обезумев от горя, Джен упала на пол и разрыдалась, думая о том, чтобы покончить с жизнью и с той болью, которая ее мучила. В этот момент в кухню вошел Кори и мягко положил свои маленькие ручки ей на плечи.
– Что случилось? – спросил он.
– Я больше не могу это выносить, Кори, – ответила она, пытаясь быстро вытереть слезы.
– Все будет хорошо, мамочка, – нежно сказал сын.
Джен взглянула на него и вздохнула, вспомнив, как только что хотела бросить его и покончить с жизнью. Кори помог ей подняться с пола, она поблагодарила и крепко обняла его. Он улыбнулся и ушел обратно в свою комнату играть со своими игрушками.
Джен подняла глаза в потолок и произнесла:
– Что со мной, Создатель? Помоги мне понять, почему я так себя чувствую.
В ту ночь она долго молилась о том, чтобы Бог наставил ее, а потом глубоко заснула.
На следующий день Джен пошла на работу, где была ответственной за рассмотрение запросов от персонала компании о профессиональном и личном развитии. Через некоторое время она заметила на своем столе листок. Одна из сотрудниц компании просила разрешить ей посетить семинар по самоисцелению. Джен взяла этот листок в руки и сказала себе: «Мне действительно необходимо исцеление». Но она понимала, что исцелять придется не только свою скорбь из-за развода с мужем, но и всю жизнь целиком. Джен перечитала запрос, позвонила сотруднице, которая хотела посетить семинар, и спросила, нельзя ли присоединиться к ней.
– Когда я вошла туда в первый раз, – рассказывала Джен, – я была не уверена, чего мне следует ожидать. Все происходило в чьем-то доме, нас было человек девять или десять, и я думала, что просто понаблюдаю за происходящим и сделаю записи. Но к воскресному вечеру, когда закончился семинар, я уже чувствовала себя гораздо лучше, чем когда сидела на полу в своей кухне. Я училась проживать скорбь из-за потери мужа и исцелять себя, посылая ему любовь. И, что еще важнее, я посылала много любви себе.
Она практиковала следующие аффирмации:
Я прочувствую всю печаль в своем горе.
Когда я позволяю себе проживать свою скорбь, это исцеление.
В своем горе я люблю себя.
Через несколько недель повторения этих аффирмаций Джен начала переживать короткие моменты настоящего счастья. Ее скорбь не исчезла, но в ней появилась такая доброта, которой она никогда не испытывала раньше. Она никогда и не подозревала, что ей надо учиться любить себя. Ее никогда не учили это делать, ее учили не выражать своих чувств и не устанавливать личных границ.
– Начиная с того дня, – отмечала Джен, – я продолжала свой путь к самораскрытию, и я приняла его с распростертыми объятьями!
Тот семинар на выходных дал ей толчок к пониманию того, что все в ее жизни происходит для ее же высшего блага, и она поверила, что из сложившейся ситуации получится только хорошее.
Вернувшись домой, Джен развесила аффирмации по всему дому. И первая принадлежала ее сыну:
Все будет хорошо, мамочка!
Еще она написала:
Я буду проживать свою скорбь, но не буду тонуть в ней.
Все происходит ради моего высшего блага.
Из этой ситуации получится только хорошее.
Каждый раз, когда мысли Джен принимали негативное направление, она ходила по дому и смотрела на аффирмации так, словно видела их первый раз в жизни.
– Я смотрела на них, – говорила она, – и пыталась по-настоящему их осознать. Потом я садилась и повторяла их снова и снова.
На зеркало в своей спальне она прикрепила слова:
Я в безопасности.
В ванной висела фраза:
Я люблю и прощаю тебя.
Простой процесс постижения собственной внутренней мудрости – вот что помогло Джен набрать силу в своем горе вместо того, чтобы превратиться в жертву. Она даже попросила Кори повесить на стену его собственные аффирмации – они вместе писали и раскрашивали их. Мальчик нарисовал много картинок с сияющим солнцем, а Джен придумала аффирмацию:
Солнце светит всегда.
Оно всегда освещает все хорошее.
Через год Джен вспомнила свой последний День Матери и подумала, как глупо с ее стороны было считать, что радость праздника исходит исключительно от ее бывшего мужа.
– И все благодаря моему удивительному мальчику, – говорила она, – который сказал мне: «Все будет хорошо, мамочка». Теперь я учу его, что это наш особенный день, и я говорю ему о том, какая честь для меня быть его матерью. А потом мы идем куда-нибудь и празднуем. Год назад я даже представить себе такого не могла.
