— Ты не ответила, — напомнил Олег. — Как тебя зовут?
— Ой, ладно, Шорохов, прекрати! Не смешно. — Женщина надела махровый халат, такой же розовый и чужеродный, как тапочки, и, фамильярно пощупав Олега за штаны, улыбнулась. — Даже не мечтай. Ты сегодня наказан.
Оставив его в полной прострации, она направилась на кухню, при этом у нее еще хватило наглости пропеть пару строк из какой-то песни, — что-то там про любовь и вечные расставания.
Олег, возбужденный и злой, бестолково потоптался возле стиральной машины, провел ладонью по потному зеркалу и беззвучно, одними губами, выматерился.
— Как тебя зовут? — крикнул он.
— У тебя заело? — так же крикнула она, хозяйничая с чайником.
— В смысле?…
— Смени пластинку. Неинтересно. Что на работе?
— На какой работе? — проронил он, выходя из ванной.
— Ну не на моей же!
«Она и про работу знает, — отметил Олег. — В милицию позвонить?… Стыдно. Чего доброго, приедут со съемочной группой из „Криминальной хроники“. Потом на всю страну покажут. Вот потеха будет…»
— Слушай, я тебе ничего не должен? — спросил он. — Ну… за это… за услуги.
— Олег!.. — Блондинка, нахмурившись, помахала ножом. — Прекрати, Шорохов, мне надоело. Чай будешь?
— Буду, наверно… — вякнул он.
Женщина плеснула ему заварки — чуть-чуть, как он любил, и насыпала три ложки сахара. С горкой. Как он любил.
Олег механически сел за стол и подпер щеки кулаками. Незнакомка выглядела слишком домашней. Некоторые дамы легко обживают холостяцкие кухни, но эта освоилась непозволительно быстро — и в холодильнике, и вообще…
Рядом с чашкой лежала трубка радиотелефона, и Олег, подмигнув блондинке, набрал «100».
«Сейчас все прояснится. Часы она перевела, для этого много ума не надо. Майку с шортами спрятала, вместо них подсунула штаны и рубашку. Тоже не бог весть какой трюк. Потом разделась и залезла под душ. А, и еще халат с тапочками притащила… Да у нее, похоже, целый сценарий… Сейчас я ей все популярно объясню, и она, извинившись, уйдет. Жалко…»
— Точное время — двадцать один час сорок две минуты тринадцать секунд, — раздалось в трубке.
— Тринадцать секунд… — Олег хлебнул чая и, выглянув в окно, надолго закашлялся. Во дворе лежал снег.
Отдернув шторы, он рывком распахнул раму. Его тут же окатило жестким морозным воздухом — выносной термометр показывал минус двадцать.
— Зима, что ли?… — буркнул он. — Нормально… Слушай, девушка… Черт, да как тебя зовут?!
— Шорохов! — сказала она серьезно. — Я обижусь, в конце концов. Что за дурацкая игра?
— Но ведь снег…
— А что бы ты хотел в декабре? — спросила она с сарказмом. — Пальмы?
— В декабре, да?… В декабре… — Олег оторвался от окна и посмотрел ей в лицо.
Он вспомнил — будто других забот у него и не было, — как женщина принимала душ, как при нем она вытиралась и как потрепала его за ширинку. Очевидно, блондиночка была уверена, что они знакомы, — давно и достаточно плотно. Олег в принципе не возражал: такая подружка его бы устроила. На первый взгляд — еще как устроила бы! Но только не в декабре. В декабре ему не нравилось ничего, особенно сам этот внезапный декабрь, наступивший на пять месяцев раньше положенного. Вчера, когда Олег ложился, был еще июль. И сегодня должен быть тот же июль. Не декабрь. И никакая блондинка не могла оправдать это безумие.
— Я представляю, — усмехнулась женщина. Присев напротив, она медленно достала из пачки сигарету. — Это самая забавная часть, — заявила она, пристально глядя на Олега.
— Как тебя зовут?
— Ты уже пятый раз спрашиваешь.
— А ты что, считала?
— Конечно.
— Н-да?… — Больше Олегу сказать было нечего. Женщина прикурила и, не сводя с него глаз, откинулась на спинку стула.
«Если до конца сигареты не объяснит, выгоню на улицу, — решил Олег. — Выгоню прямо в халате и в тапочках. Розовое на белом. Это будет красиво».
Блондинка сделала три затяжки и воткнула окурок в пепельницу.
— Как тебя зовут? — спросил Олег.
— Тебя ничего больше не волнует? Он потряс головой.
— А что меня должно волновать?
— Например, зима на улице. Или еще что-нибудь такое… — Она волнообразно пошевелила пальцами, изображая, видимо, «что-нибудь такое». — Ну-у… время, земля, человечество…
— Срал я на твое человечество, — мрачно произнес Олег. — Как тебя зовут?
— Тьфу! Ася меня зовут, Ася! И что?
— Не знаю. Наверно, ничего…
А Олег все не мог придумать фразу, с которой бы началось изгнание посторонней хамки, и это его бесило. Слова нужно было подобрать ироничные, но доходчивые. Что-нибудь такое: «Хорошая ты девушка, Ася, да только…» Дальше фантазия не работала. Признавшись себе, что он особо и не старается, Олег вздохнул.
— Ася… — проронил он. — А я Олег. Шорохов. Очень приятно.
— И мне приятно! — весело ответили из прихожей. Кто-то прошел по коридорчику и спустя мгновение появился на кухне. Это был рослый мужчина лет пятидесяти с седеющей бородкой «клинышком», но с лицом достаточно широким, чтоб не вызывать банальных ассоциаций. На нем было расстегнутое пальто и шляпа, в двадцатиградусный мороз почти бесполезная. В зубах он держал погасшую трубку, от которой отчетливо веяло черносливом.
— Молодец, Шорохов! — объявил мужчина, усаживаясь рядом с блондинкой. — Такое впечатление, что не я тебя проверяю, а ты меня. Может, тебе не тот сектор закрыли?
— Мне?… Гм, гм… — Олег поискал свой «Кент» и, спохватившись, заглянул за штору. Пачка лежала, как всегда, на подоконнике, но сигарета в ней осталась только одна.
— Нет, ну ты посмотри на него! — воскликнул бородатый. Обращался он, понятно, не к Олегу, а к Асе. — Шорохов просто издевается над нами! Молоде-ец…
Мужчина снял шляпу я пижонским жестом бросил ее на стол. Под шляпой у него оказалась круглая, будто выбритая, плешь в обрамлении аккуратно подстриженных седых волос.
— Шока не было, — поделилась Ася. — Зато он семь раз спросил одно и то же.
— Форма непроизвольной защиты, — высказался мужчина. — Согласись, это далеко не худший вариант.
— Пожалуй, да.
Олег примял сигарету в пепельнице. Надо было что-то делать, и желательно быстро, однако он продолжал сидеть. Грабить гости, кажется, не собирались, убивать — тоже. Если б кого и посетила мысль его укокошить, то этот вопрос можно было уладить в подворотне с помощью кирпича. Нет, к таким, как он, киллер на дом не является. И уж тем более не посылает вперед блондинок с морскими коньками на груди…
