— Мама, прошу тебя, не надо…
— А что плохого я тебе посоветовала? Он даст мне деньги, я куплю квартиру и подарю ее тебе. И вот при этих условиях квартира после развода останется твоей.
— И как я скажу об этом Сереже? Как?
— Открытым текстом. Если хочешь, я тебе помогу, срежиссирую ваш разговор. Ты пойми, я твоя мать и хочу тебе только добра. Когда-нибудь у вас появятся дети, и в случае если твой муж схлестнется с такой вот Идой и, потеряв окончательно голову от страсти, подарит ей свой ресторан, да-да, не удивляйся, мужчины зачастую думают отнюдь не головой! Так вот, тогда и ты, и ребенок останетесь голыми, нищими!
— Мама, прошу тебя, не усложняй…
— Да ты совсем ничего не хочешь слышать и знать! Я тебе дело говорю — позаботься о себе и о ваших детях!
— Мама, какие дети, у нас не может быть детей! — вскричала Вера, и лицо ее при этом исказилось от боли. — Никогда!
Лиза отпрянула от нее и посмотрела на дочь с недоверием.
— Ты что, моя дорогая? Как это? Ты что — бесплодна? Или… Или это твой обожаемый муж — урод?
— Ты ничего не знаешь, да и не нужно тебе знать… Не важно, кто из нас бесплоден…
— Значит, это он, — утвердительно закивала головой Лиза. — И ты мне, своей матери, ничего не сказала за все те годы, что находишься с ним в браке? Но почему? Что я такого тебе сделала, что ты не доверяешь мне? И почему ты решила, что вопрос о твоих детях касается только тебя? А я? Думаешь, я не хочу внуков? Да я сплю и вижу, как нянчусь с твоими детишками… Вера, разводись с Сережей. Я заклинаю тебя! Мало того, что он плохой муж, нисколько не заботится о тебе, так по его вине ты никогда не станешь матерью! Это просто недопустимо. Ты — известная художница, у тебя есть деньги… Ты должна оставить наследников, ты должна родить хотя бы пару детей, таких же прекрасных и талантливых, как ты сама. Не обкрадывай себя. Дети — это большое счастье…
— Мама, прошу тебя, — взмолилась Вера. — Говорю же — ты ничего не знаешь! Почему ты решила, что это Сережа бесплоден?
— Да потому что ты — совершенно здорова! Во всяком случае, до тех пор, пока ты не вышла за Манвайлера замуж, у тебя было все в порядке. Не забывай, что твой гинеколог — моя хорошая приятельница, и я знала, что отдаю замуж абсолютно здоровую дочь!
Вера мечтала только об одном — чтобы мать поскорее ушла. Ей стал невыносим этот разговор. Сначала мать внушала, что Сергей изменяет ей, а теперь решила забраться в ее личную жизнь, в ее постель и навести там порядок.
Рассказать ей всю правду о своих отношениях с мужем означало признаться в многолетнем обмане, и тогда мама, оскорбленная в своих самых искренних чувствах к Вере, отвернется от нее. Обидится так, как может обижаться только она. Прекратит звонить, не придет, но что самое главное — она будет так сильно переживать, что это может отразиться на ее здоровье. И, конечно, она непременно расскажет обо всем отцу…
К тому же, рассказывая матери правду, без прикрас, она не сможет подобрать нужные слова, и вся эта история получится некрасивой, дурно пахнущей, неправдоподобной и крайне унизительной для всей семьи Каплер.
Задолго до замужества Вера знала от Сергея, что тот болен, что физически не может быть с женщиной. Что, когда он служил в армии, участвовал в одной драке, в результате которой ему нанесли ранение ножом в пах. Была сложная операция, благодаря которой он выжил. Однако восстановить мужские функции не удалось. Признавшись Вере в своей проблеме, Сергей попросил ее хорошенько подумать, прежде чем выходить за него замуж. Но романтически настроенная Вера, к тому же девственница, смутно представлявшая себе отношения мужчины и женщины, сказала Сергею, в которого была влюблена и нежность отношений с которым ограничивалась сладкими поцелуями, что она готова отказаться от секса ради любви. Она пообещала ему, что никогда не расскажет о его беде никому, что сохранит это в тайне, и никогда, конечно же, не упрекнет его в мужской несостоятельности. Более опытный и взрослый Сергей в ответ на ее готовность принести себя в жертву вполне серьезно предложил ей выход из положения — со временем завести себе постоянного полового партнера. Понятное дело, что Вера была шокирована таким предложением, с ней вообще сделалась истерика, и Сергей ее с трудом успокоил. Вопрос был как бы закрыт. Но оказалось — до поры до времени. Они поженились, и несколько лет прожили, испытывая друг к другу нежную дружбу. Сергей Манвайлер был чрезвычайно заботлив и внимателен к молодой жене, старался ей во всем угодить и всячески поддерживал ее стремление развиваться как художнице. Его поддержка поначалу носила чисто психологический характер, но благодаря ей Вера стала более уверенной в себе, оставила работу в художественной школе, где работала после окончания художественного училища, и занялась творчеством. Сергей оборудовал помещение в самом центре города под мастерскую (ему повезло, часть этажа старого дома была подарена ему в качестве гонорара за проделанную работу одним из его проблемных клиентов), щедро оплачивал начинающей художнице покупку холстов, кистей и красок, организовал ее участие в нескольких местных выставках. Вера страшно волновалась перед первой выставкой, понимая, что только продажа холстов станет мерилом ее востребованности, оценкой ее таланта. К счастью, в один день было продано пять ее натюрмортов, что сразу же окупило множество расходов, связанных с подготовкой к выставке. У нее появились почитатели. Поначалу это были подруги и знакомые, родственники, соседи, которые покупали ее картины, стремясь поддержать Веру. Позже у нее купили десять картин перекупщики из Москвы, а потом, через три года, в ее жизни появился Питер Вольф, немецкий коммерсант, любитель живописи, хороший знакомый одного из клиентов Сергея. Поначалу мужчины встречались в деловой обстановке, потом Сергей, узнав из разговора, что Вольф интересуется живописью местных художников, показал ему несколько буклетов с репродукциями картин Веры, чем вызвал живой интерес к ее творчеству. Вольф попросил его познакомить с женой, так состоялось знакомство Веры с Питером, переросшее впоследствии в теплую дружбу. Вот тогда-то Вера и поняла, что имел в виду ее муж, когда предложил ей, замужней женщине, завести себе постоянного любовника. Больше того, она заподозрила Сергея в том, что ее знакомство с Вольфом срежиссировано самим Манвайлером, что он сам как бы выбрал ей партнера, а потому с какой-то легкостью, словно с разрешения мужа, впустила Вольфа к себе в постель.
Быть может, поэтому большинство картин, написанных ею в тот период, были особенно хороши и наполнены яркими красками и просто дышали любовью.
Вера в объятиях симпатичного крупного блондина Питера расцвела как женщина и как живописец. Она и сама не могла понять, откуда в ней столько жизненных сил и солнца в душе.
Она стала часто, с одобрения мужа, конечно, ездить в Европу с Питером, продавала свои картины и подумывала о покупке дома в пригороде Дрездена.
Однако случалось и такое, особенно в осеннее, грустное время, когда она испытывала жгучий стыд за свою измену Сергею, и в такие моменты ей казалось, что никакого одобрения, и тем более благословения, на ее роман с Вольфом она от мужа не получала и что все это придумала себе сама, чтобы оправдать свое желание быть с Питером.
