— Мы тысячу раз говорили, что риск должен быть общим,
но когда дошло до дела, начались всякие сложности.
— И как ты предлагаешь поступить с Густовым?
— Я понятия не имею! — Ракитин нервно промокнул
губы салфеткой.
— Вот что. Скажешь ему, что мы прекращаем поиски
курьера. Пусть ляжет на дно. Найдешь другого человека.
— Вы шутите, Степан Евгеньевич? Специалисты такого
уровня на дороге не валяются. Где же я его найду?
— Ты меня спрашиваешь? Ну-ну, Валентин. В момент, когда
жизненный уровень граждан упал до предела, задавать подобные вопросы по меньшей
мере смешно.
— Хорошо, — кивнул Ракитин. — Я дам Густову
команду лечь на дно.
— А если он этим не удовлетворится и будет настаивать
на том, чтобы мы вернули американцам деньги, — светским тоном сказал
Степан Евгеньевич, — убери его.
Ракитин едва заметно поежился.
— Или ты тоже считаешь, что надо возместить американцам
их потери?
— Да нет, я как раз наоборот…
— Ну, вот и решили. Поеду-ка я домой, Валентин. Хоть у
тебя здесь и уютно, но чем меньше я буду светиться, тем лучше. — Он
растянул губы так, что щеки врезались в глаза, и тряско рассмеялся:
— Ты меня компрометируешь!
Ракитин слабо хохотнул в ответ. Сейчас этот тип отправится
домой, возвратится к своей респектабельной жизни. А ему придется утрясать все
проблемы лично. Когда Таволгин отбыл, хозяин дома схватился за телефон. Он
собирался сразу же расставить все точки над "i", переговорив с
нужными людьми. Он не хотел, чтобы Олег Густов со своей опасной улыбочкой
из-под усов завтра утром снова появился в офисе фонда.
* * *
— А где ребята? — спросила Полина, водружая на
стол сумки с продуктами.
— Левка отправился утрясать вопрос о продлении аренды
лаборатории.
— А Виктор?
— Ушел, — коротко ответил Глеб.
— Куда это? Мы ведь договорились, что он не будет
больше рисковать и выходить на улицу! — возмутилась Полина.
— Знаешь, мы тут подумали и решили, что мне с моим
скудным опытом секретаршу не охмурить, — соврал Глеб. — Левка со
своими завиральными теориями относительно знакомств тоже внушает определенные
опасения. Так что остался один Витька. Да не волнуйся ты так! — участливо
сказал он, заметив, как побледнела Полина. — Он не собирается входить
прямо в офис. Подкараулит девицу на улице. Уж она-то точно не в курсе махинаций,
которые проворачивает верхушка фонда. И лицо Виктора, ежу понятно, ей
совершенно незнакомо.
Глеб врал самым наглым образом. На самом деле Виктор
находился в этом же здании этажом ниже — он вместе с Левкой ушел к
хозяйственникам. Так что первоначальный план оставался в силе. Именно Глеб
должен был ехать в «Линию добра» и охмурять секретаршу. Но ему захотелось
проверить — правда ли, что его сестрица втюрилась в Виктора? Если это
действительно так, она сейчас взовьется до потолка.
— С какой это стати вы все перерешали без меня?! —
закричала Полина, топнув ногой. Изумленный Глеб заметил, что на глаза у нее
даже навернулись слезы. — Вы, мужики, всегда так: ни о чем с вами нельзя
договориться! А ты? Как ты смеешь рисковать своим лучшим другом только потому, что
до сих пор не научился флиртовать с бабами?
— Что это ты так раскудахталась? — ехидно спросил
Глеб.
— Ничего! — Полина развернулась и пошла к выходу.
— Куда ты?
— Забыла купить молоко, — не оборачиваясь,
буркнула она.
— Будь осторожнее! — крикнул Глеб и посмотрел на
часы. У него в запасе было еще минут пятнадцать.
Сначала он откинулся назад, закинув ноги на соседний стул, а
руки за голову. Просвистел куплет веселой песенки и усмехнулся. Втюрилась! Без
всякого сомнения. Потом зазвонил телефон, и Глеб потратил некоторое время на
никчемную болтовню. Опять посмотрел на часы. Рабочий день в фонде скоро
закончится, надо ехать. Тут он почувствовал урчание в желудке и, решив перед
уходом чем-нибудь подкрепиться, подошел к сумкам, оставленным Полиной на столе.
Заглянул внутрь. Прямо сверху, на бумажных свертках, лежал пакет молока.
В голове Глеба все немедленно прояснилось. «Ах ты, мать
честная! — всполохнулся он. — Моя сестрица поехала к фонду
разыскивать Витьку! Ну и дал я маху!» Он мгновенно забыл о голоде и, на ходу
натягивая куртку, побежал по ступенькам вниз. «Жигули» с наблюдателями
по-прежнему пылились на стоянке, но на Глеба, впрочем, как и на Левку, до сих
пор никто не обращал внимания. Так что он не стал утруждать себя конспирацией
и, схватив первого попавшегося частника, велел гнать к месту назначения со всей
возможной скоростью.
Когда они влетели на знакомую стоянку перед старым кирпичным
зданием, Глеб сразу же увидел свою машину, аккуратно припаркованную в самом
уголке размеченного асфальтового прямоугольника. Расплатившись с шофером, он
вылез на улицу и, тревожно озираясь, двинулся в сторону машины. Полины там не
было. Ее вообще нигде не было. Больше всего Глеба озадачило то обстоятельство,
что его сестра оставила дверцы открытыми. Даже окно со стороны водителя было
наполовину опущено. «Или она где-то рядом, откуда ей видно собственную тачку,
или с ней что-то случилось». Думать о плохом не хотелось, но ничего хорошего на
ум не шло.
Глеб стал ругать себя последними словами. «Ну и
дурак! — бормотал он, бегая по периметру стоянки и то и дело запуская
пальцы в остриженные волосы. — Зачем я это сделал? Теперь, выходит, я один
во всем виноват. И спрос будет только с меня. Господи, что с ней могло
случиться?»
Он заметил секретаршу Веронику, которая в положенное время
мотыльком выпорхнула из подъезда и походкой соблазнительницы прошествовала
мимо. Глеб поднял воротник куртки, чтобы она его случайно не узнала. Сейчас не
время любезничать и разживаться информацией. Где искать Полину?
Когда на улице стемнело и здание погрузилось в темноту, он
все-таки решился оставить свой пост и отправился назад к ребятам. Побитой
собакой возвратился он в лабораторию. Первым его увидел Левка и, по-своему
расценив угрюмое выражение его лица, радостно сказал:
— Что, она тебя отшила?
— Кто? — непонимающе спросил Глеб.
— Как — кто? Секретарша!
Какая, к черту, секретарша? — взревел Глеб. —
Полина пропала.
* * *
Выскочив из института, Полина вихрем пронеслась к машине и,
повернув ключ в замке зажигания, нажала на газ. Интересно, где Виктор поджидает
эту секретаршу? Если верить описанию Глеба, там должно быть что-то
суперсексапильное на длинных ногах. Есть два пути: или вообще помешать Виктору
встретиться с этим совершенством, или издали понаблюдать за его действиями.
Выдержит она подобное представление? Одно дело — не видеть Виктора и ничего о
нем не знать. Жить воспоминаниями и мечтами. И совсем другое — воочию следить
за тем, как он крутит роман прямо у нее на глазах.
