Размышляя таким образом, Полина с напряженным вниманием
осматривала окрестности. Виктора нигде не было. «Надо пойти другим
путем, — подумала она. — Придется немного поиграть в детектива. Если
бы я оказалась на месте Виктора, — стала соображать Полина, — где бы
я ждала эту девицу? Так, чтобы она меня заранее не увидела и можно было подготовиться
к штурму? И еще, чтобы на меня не обращали внимания сотрудники фонда,
закончившие свой рабочий день? Пожалуй, вон там».
Она имела в виду старый каменный фонтан, который — можно
голову дать на отсечение — не работал даже летом: такой у него был запущенный
вид. Если спрятаться между ним и углом здания, получится отличный
наблюдательный пункт. Там, кстати, даже нет асфальтовой дорожки, так что ни
один любитель сокращать расстояния не сунется в непролазную грязь.
Не спуская глаз с фонтана, Полина выбралась из машины и
прогуливающимся шагом двинулась к нему. Когда она была уже совсем близко, ей
почудилось, что на земле шевельнулась тень. Значит, Виктор действительно там!
Правда, если Полина появится перед ним неожиданно, он может здорово испугаться.
Надо сделать крюк, чтобы не столкнуться с ним нос к носу.
Она изменила направление и забрала немного в сторону. Дальше
все произошло очень быстро. Сделав несколько шагов, Полина увидела человека,
который прятался за фонтаном. Но это был не Виктор, а какой-то тип весьма
подозрительной наружности с пистолетом в руке. Он держал его дулом вниз и явно
выжидал. Черные джинсы, темная куртка и круглая вязаная шапочка, натянутая по
самые брови. Он стоял к Полине вполоборота и, судя по всему, ее не замечал. Все
его внимание было сосредоточено на двери подъезда.
Полина непроизвольно отшатнулась назад. И в ту же секунду
увидела, что из двери выходит не кто иной, как человек с усами. Густов. Ветер
сегодня был холодным, и усатый на ходу принялся застегивать плащ. Полина поняла,
что он успеет застегнуть максимум одну пуговицу. А потом прогремит выстрел.
Человек в черной куртке напрягся и весь подобрался, выставив пистолет перед
собой. От подъезда его вряд ли было видно.
Совершенно непроизвольно Полина метнулась назад, к стоянке,
не обратив никакого внимания на то, что прямо позади нее рычит автомобиль. Нога
Густова опускалась с одной ступеньки на другую, когда Полина, повинуясь
внутреннему инстинкту, что было мочи заорала:
— Густов! Берегись!
Тотчас же он вскинул голову и на секунду встретился с ней
глазами. Одновременно с ее криком раздался негромкий хлопок. Густов молниеносно
метнулся в сторону, а на Полину кто-то накинулся сзади и зажал ей рот рукой в
кожаной перчатке. Она замычала и попыталась вырваться, брыкаясь изо всех сил.
Тогда ее ударили по голове и уже бесчувственную потащили к заранее подогнанной
машине.
* * *
— Это я, я во всем виноват! — кричал Глеб, шарахая
себя по лбу костяшками пальцев, сжатых в кулак. — Дубина, решил провести
психологический тест! И вот — пожалуйста! Полина пропала, нет ее, исчезла! Я
чувствую, я знаю, что с ней случилось что-то ужасное!
— Давай-ка без истерик, объясни толком, что за тест, и
вообще, что произошло, пока нас не было! — потребовал Левка.
Осунувшийся Виктор кусал нижнюю губу, пытаясь погасить
панику. Внутри у него все тряслось и дрожало. Не глядя, он нащупал сигареты на
столе и, неосторожно перевернув пачку, все их высыпал на пол.
— Я проводил тест на Витьку! — едва не плача,
ответил Глеб.
Сигарета, которую Виктор ценой невероятных усилий все-таки
приклеил к нижней губе, тут же отвалилась и полетела вниз.
— Прости? — вскричал взвинченный Левка. — Что
это за тест на Витьку? А?
Глеб метнулся к Виктору и, не обращая внимания на его слабое
сопротивление, схватил за грудки, смяв в кулаках свитер. После чего заговорил
жарко и взволнованно:
— Я вдруг увидел то, чего раньше не замечал. Моя сестра
влюблена в тебя по уши. Сначала я подумал, что ошибаюсь. Но чем дольше
наблюдал, тем очевиднее все становилось.
Виктор, вытаращив глаза, молча смотрел на друга.
— Открыл Америку! — закричал взбешенный
Левка. — Я это понял еще лет десять назад. И Витька наконец тоже!
— Я?! — переспросил тот, часто моргая. — Я не
понял. Честно говоря, я и сейчас еще не все понимаю.
Глеб выпустил Витькин свитер и нервно разгладил его двумя
руками:
— Значит, слушай сюда. Я сказал Полине, что ты уехал на
встречу с секретаршей.
— Господи, зачем?
— Чтобы посмотреть, — рявкнул Глеб, —
расстроится она или нет.
— О, боже мой! — завел глаза Левка. — Какой
кретин!
— Кретин, согласен.
— Она расстроилась? — с каменным лицом спросил
Виктор.
— Она была в трансе. И, пока я чухался, удрала.
— Ты рассудил, что она поехала к офису
благотворительного фонда, и бросился следом?
— Ну, да. И нашел там… Нашел…
— Что? Говори же, не тяни!
— Нашел свою брошенную машину. Полины в ней не было. И
никаких следов. Никаких!
— Ты расспрашивал людей вокруг?
— Каких людей? Рабочий день давно кончился. Посмотри за
окно.
— Так. Нам придется идти в милицию и рассказывать там
всю историю. Причем рассказывать так убедительно, чтобы они поверили и начали
действовать прямо сейчас, — жестко заявил Виктор. — Сами мы не в
состоянии найти Полину. Будем смотреть на вещи реально.
— У нас есть все координаты Митрофанова, — робко
напомнил Левка. — Может быть, стоит сначала проверить его квартиру и дачу?
— Это займет слишком много времени.
— А ну-ка, собирайтесь, — скомандовал Виктор
тоном, не допускающим возражений. — Совсем недавно моя нерешительность
стоила жизни Алене. Я больше не стану сидеть перед телефоном в надежде, что
кто-нибудь позвонит и что-нибудь скажет. Или что ситуация разрешится сама
собой.
— Будь готов к тому, что в милиции тебе не
поздоровится, — предостерег Глеб, рассовывая вещи по карманам куртки.
— Так мне и надо, — сказал Виктор. — Отпуск
лучше всего проводить, на Клязьме с удочкой из ивового прута и банкой червей, а
не понтить по Америкам. Иначе сам, в конце концов, окажешься у кого-нибудь на
крючке.
* * *
Первое, что почувствовала Полина, придя в себя, это холод.
Он наползал откуда-то сверху. Не сразу она сообразила, что у нее на лбу лежит
полотенце со льдом. Немного подрожав ресницами, Полина открыла глаза и поводила
ими по сторонам. Обстановка комнаты, в которой она находилась, была
впечатляющей. Кругом стояла мебель темного дерева, и каждая мелочь, дополнявшая
интерьер, отличалась безупречным исполнением и изяществом. Дверь в комнату была
закрыта, но где-то за стеной, вероятно, на кухне, какой-то мужчина разговаривал
по телефону и смеялся. «Наверняка меня заперли на ключ, а судя по тому, что в
окнах торчат верхушки деревьев, это не первый и даже не второй этаж. А жалко».
