— И этот самолет… — начал Виктор.
— До пункта назначения не долетел, — закончил за
него Самойлов. — В полетном плане пассажир, как я уже и сказал, значился
как мистер Смит. Вероятно, пилота меньше всего интересовали его документы. Так
что логично предположить, что именно Анджело летел тем самым частным рейсом.
— Как же пилот согласился на такую авантюру? —
спросила Полина.
— Судя по нашим данным, в момент их вылета ураган был
еще в Карибском море. Они наверняка рассчитывали проскочить.
— Вы представляете, каков мой брат! — восхитилась
вслух Полина. — Он высчитал почти все!
— В деле остается последняя загадка, — усмехнулся
Самойлов. — Каким образом Барту Анджело удавалось перевозить деньги через
границу? В прошлый раз я, кажется, рассказывал, что на него навел нас один
информатор? Так вот, когда мы навели справки, что за типа нам подсовывают для
проверки, то очень быстро выяснили, что Барта Анджело на таможне отлично знают.
Как представитель русско-американского благотворительного фонда он постоянно
летал через океан и всегда проходил через «зеленую зону». Его несколько раз
тщательно проверяли, но ничего подозрительного не нашли. Он всегда летал
налегке — на плече небольшая спортивная сумка, а в руках — ноутбук. И все.
Когда поступил сигнал, таможенники снова взялись за его багаж.
— Неужели ничего не нашли? — спросил Виктор.
— Абсолютно. Даже приводили собаку: думали, что вместо
денег он везет наркотики. Но собака не унюхала никакого криминала.
— И что же оказалось на самом деле? — наклонилась
вперед Полина.
— А мы не знаем, — пожал плечами Самойлов. —
По нашим сведениям, через несколько дней еще один курьер повезет американцам их
долю незаконной прибыли. Это уже будет доставка вне расписания. По сути дела,
как раз то, что нам нужно. Но я очень опасаюсь, что мы опять останемся с носом.
— Но если он что-то спрячет в багаже, — воскликнул
Виктор, — то это ведь можно будет найти!
— Таможенники тоже так считали, когда проверяли Барта.
Никто не спорит, что Анджело действительно был курьером и возил через границу
деньги. Или их эквивалент, но, что это, никто не знает.
— Мы очень надеемся, что вам повезет, — с чувством
сказал Виктор.
* * *
Когда Виктор и Полина вернулись домой, оказалось, что Левка
все еще спит. Его мерное похрапыванье разносилось по всей квартире. И даже
возня и хихиканье в коридоре его не потревожили.
— Ну, силен парень, — восхитился Виктор.
— Надо его разбудить и все рассказать. А то он ведь
тоже со вчерашнего вечера пребывает в стрессе.
— Кажется, стресс он весьма успешно снимает с помощью
ударного сна. Лучше не трогать его. Пусть отоспится. Нам ведь еще предстоит
авральная работа в лаборатории.
— Интересно, а те типы все еще дежурят возле
института? — вслух подумала Полина. — Ведь Ракитина убили и его зама
тоже. Обычно, когда начальство выходит в тираж, в рядах бойцов воцаряется
паника.
— Эти убийства… — задумчиво произнес Виктор. —
Есть в них что-то непонятное. Или ты тоже считаешь, что во всем виноваты
американцы?
Только Полина хотела ответить, как зазвонил телефон. На
проводе был Глеб. Он сообщил, что, пока сидел в камере, ему в голову пришла
одна идея, которую срочно нужно проверить на компьютере.
— Так что я сейчас в лаборатории, — добавил он.
— Ты что, даже не заезжал домой? — ужаснулась
Полина. — Помыться, побриться?
— Скажи спасибо, что никто не обнаружил мои наклеенные
усы. А то бы меня побрили с невероятной тщательностью. Кстати, если тебя это
действительно волнует, то я принял душ и переоделся. Эта секретарша! Простить
ее не могу. Представляешь, она выглянула в коридор именно в тот момент, когда я
выходил от Голубева. Тот, естественно, был жив-живехонек. Мы с ним поболтали, и
он угостил меня чаем с «Птичьим молоком». Я вытирал платком руки от торта, а
эта дурочка Вероника подумала, что этим платком я уничтожал отпечатки пальцев.
Из-за ее богатого воображения я угодил в кутузку!
— Тебя там не били? — жалобным голосом спросила
Полина.
— Ушам своим не верю! Ты что, всю ночь меня оплакивала?
— Нет, мы с Витей…
— Ах, он уже Витя! Я так и знал. Вас нельзя на секунду
оставить одних.
— Мы были не одни, — обиделась Полина.
— Ты имеешь в виду Емельянова? Да на нем можно мамбу
плясать, когда он дрыхнет. Так вы приедете? — без перехода спросил он.
— Сейчас поднимем Левку, придем в себя после ночного
приключения и приедем.
— После какого такого приключения? — насторожился
Глеб. — У вас еще что-то произошло?
— Почти что, — ответила Полина. — Так,
ерунда, не волнуйся. Главное, что все благополучно закончилось.
— Ну, знаешь! Эти твои формулировочки вместо того,
чтобы успокоить, только пугают.
— Мне кажется, когда дело касается тебя, у Глеба
съезжает каска, — заметил Виктор, едва Полина положила трубку. —
Кстати, я давно хотел спросить… — Он взял ее за руку и притянул к себе. —
Могу я рассчитывать на откровенность?
Полина опустила глазки долу. Она догадывалась, о чем он
сейчас спросит. Нет, он не должен знать, как сильно и как давно она его любит.
Чем меньше мужчина понимает, что чувствует женщина, тем нежнее он к ней
относится. Стоит только выболтать все, что у тебя на душе, и он тут же потеряет
к тебе интерес. Полина не хотела, чтобы Виктор потерял к ней интерес.
— Почему ты избегала меня целых три с половиной
года? — спросил он проникновенно.
— Не знаю. Просто мне казалось, что мы противопоказаны
друг другу.
— А это не потому, что… ну…
— Нет. Все, что сейчас происходит, подобно
озарению, — солгала Полина, глядя на Виктора большими честными глазами.
Внезапно позади них раздался заспанный Левкин голос:
— Не верь ей, Витя, она скрестила пальцы за спиной!
— Негодяй! — воскликнула Полина, краснея. — И
почему ты проснулся именно сейчас?
— Это судьба. Кстати, я нашел твою записку. —
Левка помахал в воздухе смятой бумажкой. — Полагаю, раз вы здесь, то
склады под Воскресенском разрушены до фундамента.
— Прекрати паясничать и быстренько приводи себя в
порядок, — приказала Полина.
— В честь чего такая срочная побудка?
— Глеба отпустили. Он ждет нас в лаборатории.
В «Жигулях», которые столько дней торчали перед институтом,
уже больше суток никого не было. По иронии судьбы именно в тот момент, когда оживленно
беседующая троица приближалась к зданию, к «Жигулям» направлялся человек в
поношенной китайской куртке с металлической «молнией» и синей спортивной шапке
с отворотом.
