Только часам к трем ночи он почувствовал, что его
обволакивает благодатная дрема. Вылезать из-под одеяла больше не хотелось категорически.
И именно в этот момент дверь, ведущая в спальню, распахнулась и на пороге
появилась босая Полина в длинной ночной рубашке.
— Витя! — приглушенным голосом позвала она.
С Вити мгновенно слетел сон, а по его позвоночнику пробежал
электрический заряд. «Не может быть, — пронеслась в его голове наполовину
восторженная, наполовину испуганная мысль. — Неужели она тоже не осталась
ко мне равнодушна?» Он медленно сел, пытаясь сообразить, как действовать, чтобы
не спугнуть это неземное видение.
— Иди ко мне, — позвал он, надеясь, что его слова
звучат достаточно проникновенно.
— Нет, это ты иди ко мне, — ответила Полина
взволнованно. — Там, в саду, какой-то человек. Учитывая твои посиделки в
шкафу, я подумала, что тебя стоит предупредить.
Виктор в момент слетел с кровати и бросился к окну.
— Ого! — сказала Полина. — Эк тебя припекло.
Ты, случайно, не в бегах? Может, пришил кого ненароком? — Несмотря на
иронию, она была явно обеспокоена.
— Где он? — вместо ответа спросил Виктор.
— Где сейчас, не знаю. Последний раз я видела, как он
перебегал вон от того дерева к смородиновым кустам. Пригибался.
— Ты не разглядела его?
— Да нет. Видно хорошо, но только силуэт.
— Ладно, — сказал Виктор, натягивая штаны. —
Думаю, нам надо убираться отсюда. И как можно скорее.
— Нам?
— Нам. Мы уедем вместе.
— Но я не хочу удирать со своей дачи. Если тебя ищут,
это вовсе не значит…
Она посмотрела на его лицо и осеклась.
Виктор как раз думал про Алену и про то, что людям, которые
за ним охотятся, ничего не стоит повторить свой смертельный номер, но уже с
другой девушкой.
— Ладно, — сказала Полина. — Уедем
вместе, — Я тебе потом все объясню, — пообещал Виктор. — Вот
только как незамеченными выбраться из дома?
— Никак, — ответила она. — Даже если мы
отследим этого типа и попытаемся вылезти в окно с другой стороны, он все равно
нас обнаружит. На улице такая тишина, что слышно, как с деревьев листья падают.
— Надо дождаться, пока появится электричка или поезд, и
под шумок улизнуть.
— Не получится, — покачала головой Полина. —
Поезда по этой ветке практически не ходят, а первая электричка будет только в
шесть часов.
— Хреново, — пробормотал Виктор. — Не слишком
приятно бездействовать, когда твое убежище обнаружили.
— Нам в любом случае придется выжидать, — сказала
Полина. — Раз машины нет, уехать можно только по железной дороге. Шоссе
километрах в четырех отсюда. И не факт, что мы поймаем попутку.
— Ты выдержишь ночь без сна? — спросил Виктор,
внимательно вглядываясь в лицо Полины. Занимающийся рассвет позволял им хорошо
видеть друг друга.
— Я ее уже, считай, выдержала. Посмотри на часы.
— Хочешь сказать, что ты вообще не ложилась?
— Витя, я же знаю тебя как облупленного. Если ты
прячешься, случилось нечто из ряда вон. Поэтому я и не спала, все ломала
голову: во что же ты вляпался?
— Надеюсь, у тебя не возникла идея в это ввязаться?
— Сначала ты должен рассказать мне суть дела, а я потом
решу. И не говори, что не хочешь меня впутывать. Приехав сюда, ты уже это
сделал.
— Мы были уверены, что тебя нет в Москве. Подумай сама,
стал бы Глеб рисковать тобой?
— Значит, Глеб тоже замешан?
— Ничего подобного. Пока замешан только я.
— Мне не нравится слово «пока».
Полина внезапно сообразила, что выглядит весьма
легкомысленно, и ушла переодеваться. Виктор занял пост у окна.
— Вот что я решила, — сообщила она, возвратившись
обратно одетой с ног до головы. — Пока ты не расскажешь мне все в деталях,
я с места не сдвинусь.
— Смахивает на шантаж.
— Это и есть шантаж в чистом виде. Не можешь же ты меня
здесь бросить! И силой увести тоже не можешь. Так что давай колись. Времени до
первой электрички еще вагон.
Виктор задумчиво посмотрел на Полину. Она сидела напротив,
положив ладони на колени, на лице ее было написано знакомое ему до боли
выражение упрямой решимости.
— О'кей, — устало вздохнул он. — Кажется, мне
придется капитулировать. Кстати, ты зря напряглась. В деле нет ничего
таинственного. Я всего лишь занял деньги, которые требуют вернуть раньше срока.
— Деньги под ваш проект?
— Точно.
— Но Глеб говорил, что вас финансировал твой друг!
— С моим другом кое-что случилось. Он… умер.
— То есть ты хочешь сказать, что его убили, —
перебила Полина, напряженно глядя в глаза Виктору.
Тот несколько секунд медлил, потом вздохнул:
— Да, на прошлой неделе. И мои, образно говоря,
долговые расписки перешли в плохие руки.
— И этот тип, — Полина кивнула в сторону
окна, — приехал, чтобы тебя припугнуть?
— Скорее всего, он исполняет роль разведчика. Меня
ищут.
— А ты не думаешь, что он может кинуть гранату, или
поджечь дом, или начнет стрелять по окнам из автомата?
— Вряд ли. Им ведь нужны деньги…
— Знаешь что? — резко сказала Полина. — Или
ты мне выложишь всю правду, или я буду действовать так, как считаю нужным. Я же
чувствую: ты чего-то недоговариваешь.
Виктор не хотел рассказывать про Алену. «Нет. смысла портить
ей настроение, — думал он. — С другой стороны, может быть, испугав, я
ее слегка приструню».
К пяти часам утра Полина знала всю историю.
— Что ты делал во Флориде? — спросила она после
продолжительного молчания.
— Развлекался, — мрачно ответил Виктор. — Ты
помнишь Мишку Молчанова?
— Это с которым вы вместе рыбачили? В лицо помню. Так
ты к нему ездил?
— К нему. Он теперь миллионер.
— Шутишь!
— Говорю тебе, у него миллион долларов.
— Вот у кого надо было деньги просить под проект.
— Да мы тогда и не знали ничего. Ведь он уезжал простым
программистом.
— И как же на него свалился миллион?
— Повезло. Он в Кремниевой долине работал в «старт-ап»
компании. Деньги поначалу платили небольшие. Однако часть заработка, как это
практикуется, Мишка получал будущими акциями. Потом компанию объявили
публичной, и акции так подскочили в цене, что все сотрудники здорово
обогатились.
