Пациентку срочно отправили в больницу, где у нее обнаружили ряд физиологических нарушений. У нее полностью пропала чувствительность в правой половине тела. Левая рука и нога повисли. Глаза невольно косили влево. На левой половине лица отмечались симптомы, характерные для синдрома Горнера, – сужение зрачка, опущение верхнего века и выпячивание нижней губы. Нэглер упоминал также о том, что пациентка заваливалась влево.
В результате диагностического обследования было обнаружено значительное сужение левой позвоночной артерии между позвонками С1 и С2 – возможное место блокировки артерии, что и привело к инсульту. Также выяснилось, что повреждены артерии, подходящие к мозжечку (структура заднего мозга, отвечающая за мышечную координацию и баланс). В те дни передовых технологий визуализации мозга не существовало, поэтому для более точной оценки повреждений, полученных пациенткой, потребовалось проведение диагностической операции.
Поза колеса или лука лицом вверх (урдхва дханурасана)
Вскрыв череп пациентки, хирурги обнаружили, что в левом полушарии мозжечка произошло тяжелое нарушение кровообращения, которое привело к кровоизлиянию и омертвлению тканей. Пациентке была прописана интенсивная программа реабилитации. Нэглер сообщил, что спустя два года она смогла наконец самостоятельно передвигаться – «загребающей походкой». Однако ее левая рука осталась парализованной, а признаки синдрома Горнера сохранились на левом глазу. В конце своего отчета Нэглер писал, что подобные повреждения хоть и редки, но должны послужить предупреждением об опасности «чрезмерного разгибания шеи». Он призывал профессионалов медицины с осторожностью рекомендовать выполнение таких сложных поз людям среднего возраста.
Следующий подобный случай стал достоянием общественности в 1977 году. Двадцатипятилетний мужчина, отличавшийся отменным здоровьем, занимался йогой каждое утро в течение полутора лет. Его практика включала скручивания позвоночника, в ходе которых он поворачивал голову максимально в правую и левую стороны. По словам группы исследователей Медицинской школы Северо-Западного университета в Чикаго, после этого он делал стойку на плечах «на голом полу, максимально согнув шею», – в точности, как советовал Айенгар в «Прояснении йоги». Обычно молодой человек оставался в позе около пяти минут.
Однажды утром, закончив практику, молодой человек вдруг ощутил покалывание и онемение в левой половине лица. Через 15 минут у него закружилась голова и поплыли круги перед глазами. Вскоре он уже не мог ходить самостоятельно и не чувствовал правой стороны тела. Также ему стало трудно глотать. Его срочно повезли в больницу.
Этот случай привлек внимание Стивена Х. Хейнуса, студента Медицинской школы Северо-Западного университета. Он в сотрудничестве с руководителем неврологического отделения начал работать над выявлением точной причины полученных повреждений. Позднее Стивен с коллегами – в то время он был врачом-ординатором – опубликовали отчет о своем исследовании. Врачи установили множество признаков, указывавших на инсульт, и в своем отчете отметили сходство симптомов юноши с симптомами пациентки Нэглера. Молодой человек почти утратил чувствительность в правой половине тела. У него наблюдалось подергивание глазных яблок. Левая рука и нога ослабли, ухудшилась координация движений, появлялся сильный тремор, когда пациент тянулся за предметом или пытался передвинуть ногу.
Во время обследования врачи заметили гематомы на спине пациента. Они наблюдались в нижней части шеи, в области позвонков С5, С6 и С7. В журнале «Архивы неврологии» врачи позднее отчитались, что «эти [гематомы] возникли в результате постоянного соприкосновения с жесткой поверхностью пола, на котором пациент выполнял позы йоги». Наличие гематом, добавили они, свидетельствовало о травме шеи.
Хейнус сосредоточился на оценке внутренних повреждений. Диагностические тесты выявили закупорку левой позвоночной артерии между вторым и третьим шейными позвонками. Группа врачей обнаружила, что в этом месте произошла «полная или почти полная закупорка» кровеносного сосуда.
В первую неделю пребывания пациента в больнице на левой части его лица появились признаки синдрома Горнера – сужение зрачка и опущение века. Способность ходить возвращалась медленно, походка была неуклюжей. Спустя два месяца после инсульта, пройдя интенсивный курс физиотерапии, он наконец смог передвигаться, опираясь на трость. Однако врачи сообщили о том, что пациент по-прежнему испытывает «значительные трудности при выполнении мелких движений левой рукой».
Хейнус и его коллеги пришли к выводу, что этот случай не является исключительным. В своем отчете врачи предупреждали о том, что здоровые люди могут серьезно повредить позвоночные артерии, «выполняя движения шеей, превосходящие физиологические пределы». Занятия йогой, подчеркивали они, «следует считать возможным катализатором». При этом врачи из Северо-Западного университета ссылались не только на Нэглера и случай с его пациенткой, но и на более ранние предупреждения Расселла. Так эта проблема всколыхнула медицинское сообщество.
Следующий случай свидетельствовал уже о глобальном распространении проблемы. Тридцатичетырехлетняя пациентка из Гонконга регулярно занималась йогой. Однажды, вскоре после пятиминутного выполнения стойки на голове, она почувствовала резкую боль в шее и онемение в правой кисти. Хирург поставил неверный диагноз и прописал вытяжение шеи и физиотерапию. В результате наступило ухудшение. Усилились приступы тошноты и головокружения. Наконец пациентка привлекла внимание группы врачей из Гонконгского университета и госпиталя «Квин Мэри».
К тому времени – спустя около двух месяцев после появления боли в шее – врачи обнаружили такие дополнительные симптомы, как дезориентация и паралич левой половины тела, а также отсутствие чувствительности к прикосновениям. Подергивание глаз было типичным признаком инсульта заднего мозга – таков и был предварительный диагноз врачей.
В течение нескольких дней врачи проводили сканирование мозга с помощью приборов визуализации. Но ничего не находили. В то же время у пациентки начались обмороки. Наконец врачи обнаружили участок ткани, которая выглядела омертвевшей из-за недостатка кровоснабжения. Участок охватывал мост, зрительный бугор и затылочную долю большого мозга. Стремясь определить причину инсульта, врачи ввели контрастное вещество в шейные артерии и сделали рентген. На диагностических снимках проблем в позвоночных артериях выявлено не было, однако обнаружилась массивная закупорка базилярной артерии.
Уже после постановки предварительного диагноза пациентке назначили препараты, разжижающие кровь, и противотромбозные средства. Впоследствии она прошла еще и курс физиотерапии. Год спустя чувствительность левой половины тела восстановилась. Однако объем движения левой руки по-прежнему оставался ниже нормы.
Исследование возглавил Джейсон К. Й. Фонг, молодой невролог. В 1993 году Фонг с коллегами сообщили, что повреждения мозга у пациентки, скорее всего, начались с разрыва позвоночных артерий или массивного снижения в них кровотока на уровне первого и второго шейных позвонков. В результате образовался тромб, впоследствии продвинувшийся в базилярную артерию и заблокировавший доступ крови к внутренним участкам мозга. Врачи изложили эти соображения в альманахе «Клиническая и экспериментальная неврология». По мнению врачей, отсутствие видимых повреждений позвоночных артерий объяснялось тем, что между практикой стойки на голове и поступлением в госпиталь прошло довольно много времени, «что могло способствовать спонтанному излечению».
