В известном смысле в этой книге я утверждаю, что каждый должен учиться, по крайней мере ненадолго, отклоняться от социальных норм, чтобы быть здоровым. При этом то, кому решать, что реально, а что нет, – это социальный вопрос, который затрагивает отдельных людей, а также области психологии, психиатрии и государственного управления. Кто безумен? И кто решает, что такое норма?
Затмение? Вопрос геометрии
Возьмем, например, Луну. Во время полнолуния, если Земля проходит между Солнцем и Луной, люди на ночной стороне земли увидят, что луна мрачнеет и закрывается на час или больше. Это называется лунным затмением.
Если вы, в качестве солнца, встанете на некотором расстоянии от меня с фонариком, а второй человек, изображающий луну, встанет позади меня, мы увидим, как человек– луна становится «затемненным» до тех пор, пока я не уйду с пути между ним и солнцем или пока он не сдвинется в сторону. В любом случае луна становится затемненной, если мы – как земля – стоим между ней и солнцем. Тогда, с точки зрения людей в ночных зонах земли, луна становится темной. Так? Это общепринятая реальность, это принятое геометрическое понимание затмения полной луны. Большинство людей на земле скажут: «Ага, мы это видели, мы это фотографировали. Это реально».
«Волки едят Луну…» Но геометрическая точка зрения считалась правильной только несколько последних столетий. До этого скандинавы, например, говорили: «Когда луна становится темной, вы вдруг не можете видеть полную луну, потому что великие волки начинают пожирать Луну. Они начинают пожирать вещи в небесах, и если люди не кричат, если они не издают громких криков, те волки не остановятся. Они просто будут пожирать все».
Сегодня я могу говорить, что в современной космополитической общепринятой реальности земля оказывается между солнцем и луной, и потому мы не можем видеть луну. Но в другой реальности, назовем ее ранним скандинавским сновидением, мы не можем видеть луну, потому что «волки пожирают Луну, и люди должны кричать, чтобы помешать им это делать». Если сегодня взрослый человек утверждает, что затмение происходит из-за волков, другие будут думать, что у него или у нее «не все дома».
Однако я называю сумасшедшую точку зрения не общепринятой реальностью или сновидением. Это вторая часть реальности. И она тоже реальна. Откуда я знаю, что она реальна? Потому что если вы поедете в Нью-Йорк и попытаетесь увидеть полную Луну – или Солнце даже в самый погожий день – вы подумаете, что нечто затмевает Луну или Солнце. Что? Смог.
Видите ли, люди стали подобны волкам. Человеческие существа, можно сказать, пожирают солнце, загрязняя нашу окружающую среду. В результате в воздухе так много грязи, что теперь можно лишь с трудом видеть звезды, или луну, или солнце. Ранние скандинавы были правы!
И где выход? Сегодня человеческие существа как и во времена мифов Северной Европы, должны ГРОМЧЕ КРИЧАТЬ, чтобы «не давать волкам пожирать Луну». Кричите громче, чтобы остановить уничтожение всего, чтобы помешать «волкам» поедать землю! Приводите ее в порядок!
Те ранние скандинавы были не просто сновидцами или психотиками той эры. Они не просто сновидели. Мы должны кричать, чтобы не давать людям/волкам пожирать Луну, производя так много смога! Иными словами, ваши сновидения – это аспекты реальности. Поэтому в одной реальности Земля встает на пути Солнца, которое освещает Луну, а в другой реальности волки пожирают Луну, потому что звериная природа людей пожирает нашу воспринимаемую вселенную, и нам нужно кричать, чтобы это остановить.
Нам нужны и точка зрения общепринятой реальности, что Земля проходит между Солнцем и Луной, и точка зрения сновидения, что все пожирают «волки». Не принимая всерьез «волчью» историю, мы будем уничтожать природу.
Уилл Холл (интервьюируя меня): То, что вы говорите, может иметь огромные последствия в отношении вопросов психического здоровья, потому что, когда люди находятся в состояниях сознания, которые именуются психотическими, мы говорим, что они не имеют контакта с реальностью.
А когда я бывал в этих измененных состояниях(я был в больницах и мне самому поставили диагноз шизофрения), по моему опыту, я был в другой реальности. Я не был вне контакта с одной реальностью, я просто был в другой реальности.
Вы представляете систему воззрений из физики и психологии и мировой духовности, которая поддерживает идею, что есть альтернативные реальности. Вопрос в том, как можно сделать, чтобы реальности общались или находили общий язык друг с другом? Каковы следствия того, что вы говорите, для нашего понимания безумия? И расскажите нам, как вы работаете с крайними состояниями сознания.
Арни: Каждый живет в параллельных мирах – мире экстатического танца и мире общепринятой реальности. И эти миры не находят общего языка. В известном смысле всякий, кто живет вне контакта со сновидением, так же «безумен», как так называемый безумный человек, который переживает в основном измененные состояния сознания. Или лучше говорить, что мы все безумны, пока мы не ценим все уровни сознания.
Вместо того чтобы использовать слово безумие, я предпочитаю термин крайние состояния. Для меня «безумный» означает «ориентированный на необщепринятую реальность», или сновидящий. Если это продолжается длительное время, я предпочитаю называть это не безумным, а крайним, что означает со статистической точки зрения тех сновидцев, которые находятся в состоянии сознания меньшинства, которое невозможно подтверждать с помощью линеек и часов.
Каждый переживает немногие крайние состояния ума и проходит через необычные «необщепринятые» периоды. Статистически они не являются столь преобладающими, как другие состояния, так что называть их больными для меня не имеет никакого смысла. С процессуальной точки зрения ничто не бывает больным. Поэтому каждому из нас следует, как можно лучшим образом иметь дело с этими состояниями, как и со всем в жизни.
Большинство людей в то или иное время проходят через периоды подавленности и плохого настроения. Каждый становится маниакальным. Каждый думает: «Ох, что за чертова жизнь? Она меня больше не слишком интересует». Это очень, очень распространенное явление особенно в темные периоды года. Поскольку другие хотят маргинализировать такие состояния, людей, которые проходят через эти состояния тоже маргинализируют и смотрят на них с презрением: «О, ты странный, ты сумасшедший или больной» или что-нибудь еще вроде этого. Я этого не признаю, это обижает и наносит вред.
Культуры заявляют: «Мы – это, мы – не то». Я до сих пор помню, как, работая в Австралии, слышал об учителе, который говорил своему ученику-аборигену: «Перестань так много мечтать. Давай, пора становиться реальным». Так сновидение и культура сновидения и фантазии вдруг становились маргинальными, и сновидцы становились маргинализируемыми. Вот почему я говорю, что часть затруднения состоит в том, что культуры большинства становятся очень, очень негибкими, и тогда люди, проходящие через крайние состояния, выходят вперед с уравновешивающими видами переживаний, которые в действительности могли бы обогащать культуры, но вместо этого патологизируются. Мы нуждаемся в культурах, которые действительно были бы более непредвзятыми.
