Книга Смертники, страница 57. Автор книги Евгений Прошкин, Олег Овчинников

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Смертники»

Cтраница 57

— Чего пятнадцать?

— Ничего. Тебя в детстве дразнили жадиной? — невпопад спросил Гарин.

— Не думаю.

— А говядиной?

— Меня вообще не дразнили. Я всегда крепкий был. Здоровее сверстников.

— Крепкий… — повторил Олег. — Ильи Муромцы в роду были?

— Что?

Столяров шагнул к зарвавшемуся молокососу, из которого, похоже, пришла пора вытрясти немного дури… Вернее, попытался шагнуть. Но не смог. Его ботинки, казалось, приросли к земле.

— Что ты… Что ты сделал?

— Жадину-говядину из детской дразнилки, — охотно пояснил Гарин, отступая от Михаила еще на несколько шагов. — «Жадинка» — редкая аномалия и, можно сказать, бестолковая. Рядом с какой-нибудь «жаркой» или «воронкой» «жадинка» выглядит недоразумением. Она не разрывает, не жарит, не бьет молнией, просто притягивает разную металлическую мелочь: болты, скрепки, пуговицы. Для человека она не опасна. Но если прикормить «жадинку» «ломтем мяса», сила ее притяжения возрастает на порядки. Сытая «жадинка» может без труда удерживать бочку или пулемет. Или тебя, Миша.

— Погоди, я не пожалею свои берцы… — Столяров судорожно завозился со шнурками. Вот он расшнуровал ботинки и попытался сделать шаг.

— Понял теперь? — улыбнулся Олег.

Столяров промолчал. Похоже, аномалия притягивала не подкованные подошвы ботинок, как он подумал сначала, а его самого.

— Чего ты хочешь? — спросил Михаил.

— Поговорить.

— А нельзя было по-человечески? Думаешь, под дулом пистолета я стану разговорчивей?

— Я не буду в тебя стрелять. Мне очень хочется, но в этом нет смысла. Через двенадцать минут начнется выброс.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, — просто ответил Олег. — У тебя есть выбор. Ответить на мои вопросы и легко умереть от пули или встретить выброс на улице и остаток жизни искать дорогу домой.

— Совсем охамел, — прокомментировал Столяров и, выставив перед собой сжатые кулаки, спросил: — Угадай, в какой руке?

— В левой, — машинально откликнулся Гарин.

— Выиграл. — Михаил разжал левый кулак и показал Олегу кольцо от гранаты.

— В третий раз фокус не впечатляет, — сказал Гарин.

— Мне плевать, что там тебя впечатляет, — закипая, начал Столяров. — Пусть я не переживу выброс, но и ты до него не дотянешь.

— Вот как? — Олег улыбнулся, но уголки губ дернулись вниз, словно он собирался заплакать. — У тебя поднимется рука убить меня во второй раз?

— Что ты сказал? — опешил Михаил.

— То, что ты слышал… Палач.

Даже если бы Гарин отвесил собеседнику пощечину, ему вряд ли удалось бы добиться лучшего эффекта. Голова Столярова дернулась назад, во взгляде мелькнула беспомощность.

— Вот оно что… — Он опустил глаза. — Кто ты сейчас, Олег или Дизель?

— Я… — Гарин открыл рот, но понял, что вопрос ставит его в тупик. Наконец он ответил: — Я тот, из кого ты по капле высосал жизнь, а потом убил.

Михаил закусил губу.

— Мы не пытали Дизеля, — сказал он.

Олега передернуло. По его перекошенному лицу было непонятно, хочет ли он ударить Столярова, плюнуть в него или пристрелить.

— Мы не пытали Дизеля, — тихо повторил Михаил. — Это парапроптизол, прививка страха. Одна инъекция, и арестованный сам придумывает себе такие ужасы, что никакие пытки не нужны.

— Чушь! — заявил Олег, но в голове, сминая уверенность, пронесся полный отчаяния стон: «Только не глаза… Пожалуйста… Вы уже делали это…» Разве не чушь? — Чушь! — повторил он. — И комнату с гвоздями выдумал Дизель?

— Комнату с гвоздями? — вскинул брови Столяров. — Ах, вот почему он так дергался. Я думал, его бьет током. Ну да. Комната с гвоздями… Не было там никаких гвоздей, только гладкие стены и пол. У Дизеля было чересчур богатое воображение. Он запугал себя до смерти.

— Неправда. Это вы его убили. Даже ты. Конкретно ты, Палач. Или как там тебя зовут на самом деле?

— Михаил Столяров, могу слово дать.

— Слово вора? — скривился Олег.

— Пойми, — вкрадчиво произнес Михаил. — Нам нужно было выяснить, как работает «венец». Это очень серьезное оружие. Знаешь, сколько бойцов положил Дизель, когда его попытались остановить на Кордоне? Хотя кому я говорю. Ты-то как раз знаешь.

— Нет. Этого я пока не вспомнил, — признался Гарин. — И что? Узнали вы, как работает «венец»?

Столяров покачал головой.

— Мы надеялись, что с твоей помощью…

— С тобой понятно, — перебил его Олег. — Ты руководил дознанием, ты загубил Дизеля, тебя и послали расхлебывать эту кашу. Но почему я? — в лоб спросил он. — Что такого случилось в Институте, когда я в первый раз надел «венец»?

— Да примерно то же, что и сейчас, — вздохнул Михаил. — Только тогда ты не пытался выяснить отношения, а сразу вцепился мне в горло. Я долго потом не мог поверить, что ты все забыл. Думал, притворяешься.

— Поэтому и проверял меня?

— Да. И каждый раз, когда ты использовал «венец», я гадал, кто вернется на этот раз, ты или Дизель. «Венец» был на нем в момент гибели. Каким-то образом в «венце» запечатлелась личность сталкера, его… Не знаю, как сказать…

— Дамп памяти, — задумчиво произнес Гарин.

— Как?

— Не важно.

Во внутреннем кармане Столярова тревожно запищал КПК. Как будильник, который невозможно выключить.

— Осталось четыре минуты. — Олег с необъяснимым спокойствием смотрел, как раскрашенное полярным сиянием небо все чаще перечеркивают зигзаги беззвучных молний. Грома пока не было. Южный ветер, крепчая с каждой минутой, гнал по улицам листву вперемешку с бумажным мусором.

— Я достаточно рассказал? Заработал пулю? — спросил Михаил. — Как я понимаю, выхода отсюда не предусмотрено? — Он взглянул себе под ноги, на едва заметное жирное пятно, бывшее когда-то «ломтем мяса».

— Ну почему же. Разожми правый кулак и сосчитай до пяти. Если повезет и тебе оторвет только ноги, ты, возможно, успеешь доползти до укрытия.

— Издеваешься?

— Я слышал, что кому-то удавалось выбраться из «жадинки», отрезав себе ноги, — равнодушно сказал Гарин. — У тебя ведь наверняка остался нож.

— Сука ты, студент! — Столяров резко взмахнул правой рукой и разжал кулак.

Олег зажмурился и присел. Страха не было, но от летящего в голову предмета инстинктивно хочется уклониться.

Взрыв прогремел метрах в двадцати за спиной, один из осколков ударил в асфальт рядом с Гариным, на расстоянии вытянутой руки.

Олег обернулся — у входа в общежитие лежали в несовместимых с жизнью позах два снорка.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация