Все эти горы коробок мы сложили в кабинете Аннушки с надписью на каждой — что там и для кого сей агрегат предназначен. Рядышком пристроили отдельную стопку с тем, что выбрали для себя и друзей, с просьбой — это тоже переправить в ВШБ. Писала записку Аннушке я, так как Карел сказал, что он не умеет убалтывать. Вот отчет — это легко, а заговаривать зубы — это не к нему.
Ну а нас ждало очередное путешествие. Так странно, я прожила в Межреальности два года, но совсем не знала мира. Межгород — да, по нему мне много приходилось ходить. А вот что творилось за стенами столицы, я не имела ни малейшего представления. Глупо, наверное, ведь я вроде как планировала остаться жить в той реальности. А Дарколь, в которой мы всего-то два месяца, успели объехать, облететь, обскакать, обплыть. Столько всего видели, посетили множество городов и городков, деревенек и железнодорожных станций.
Полет на комфортабельном дирижабле занял несколько дней. Кормили хорошо, каюты были хоть и маленькими, но вполне удобными для жизни: узкая койка с багажным отсеком под ней, откидной столик, шкафчик для вещей. Даже в иллюминатор можно было выглядывать и следить, над какой местностью сейчас пролетаем. Направление было не слишком популярным у народа — степи, что там смотреть? — и лишь несколько человек двигалось по одному с нами маршруту, но дальше. Они летели в отдаленный южный край, как я поняла, похожий на халифат. Не очень я разобралась с геополитикой Дарколи. Впрочем, нам не до того было.
Приземляться нам снова предстояло на парашютах, потому что в том краю, где находилось нужное нам место, посадки дирижабля не предполагалось. Багаж мы сложили так, чтобы самое ценное надеть на себя, а один большой баул должен был лететь вниз на собственном парашюте. Меня уверили в кассе, когда я покупала билеты, что это обычная практика. Просто нужно доплатить не только за третий парашют, но и за маленькое устройство, состоящее из двух частей, которое не позволит вещам упорхнуть в неизвестном направлении. Они будут пикировать вниз вместе с владельцем второй части этого техномагического устройства, пульта, как я его назвала.
Технику, как настоящий мужчина, изъял Карел. Впрочем, он вообще все изъял, особенно подвеску, которая едва не убила меня. Он мне так и не разрешил больше к ней прикоснуться после нашего возвращения с пиратского острова. Спрятал все у себя и сказал, что не позволит мне убиться по собственному желанию или по глупости. А я и не возражала.
— Пей! — скомандовал напарник, когда стюард сообщил нам, что мы почти добрались до пункта нашей высадки.
— Да я уже смелая! — храбро сообщила я, косясь на парашюты, стопкой лежащие у наших ног.
— Ну да, ну да… — покивал он и рыкнул: — Быстро пей свою успокаивающую настойку! Мимо ведь пролетим!
Я настолько опешила от такого поведения, что даже не возмутилась, а послушно вытащила из своего пояса с кучей кармашков флакон с настойкой и лизнула пробку. Убрала бутылек назад и только потом шепотом спросила:
— А ты чего это на меня кричишь?
— Нервы! Ты мне весь мозг уже вынесла за эти дни, — буркнул он и начал пародировать меня: — А если шар лопнет? А если тросы, держащие вагончик, порвутся? А если пол провалится? А если мы упадем? А мы совсем разобьемся или успеем слевитировать? А другие тогда погибнут?
— Ну и вовсе я не таким противным голосом говорила, — обиделась я и подставила спину стюарду, чтобы он помог мне надеть парашют. На лицо мужчины я старалась не смотреть, но даже так видела, как он кусает губы, чтобы не рассмеяться. — И вообще, просто честно признай, что у тебя не хватило аргументов опровергнуть мои вполне оправданные опасения и успокоить меня так, чтобы это звучало убедительно.
Стюард таки не выдержал и довольно громко хрюкнул.
— Кира, угомонись! — устало попросил Карел и занялся своим парашютом. — Это не первый твой полет на дирижабле, но ты по-прежнему невыносима.
Я запыхтела оскорбленным ёжиком и отвернулась. Ну да, не первый. Но страшно-то, как в первый раз! Ну вот не верю я в эти хлипкие конструкции. Не верю и все тут! То ли дело самолет, пусть даже не «Боинг», а «Ил» или «Ту». Да я даже на «кукурузник» согласна, там хотя бы понятно, как оно работает. Ладно-ладно, любимый напарничек. Я посмотрю на тебя, когда мы окажемся на Земле и полетим куда-нибудь на самолете. Я тебе всё-ё-ё тогда припомню!
Настойка исправно сработала, «волшебный пендель» под зад от злодея с добрыми карими глазами воспринялся спокойно, а там уже и ветер в лицо, раздувающий щеки. Эх! Хорошо!
Приземлилась я на пахучие степные травы, перекатилась, подтягивая стропы парашюта, чтобы не уволок меня куда подальше, и встала. Неподалеку барахтался Карел, которому повезло меньше, и его накрыло куполом. А вот так тебе и надо, злыдня! Будешь знать, как меня обижать. Я фыркнула и побрела к приземлившемуся в стороне баулу с вещами. Нужно его разобрать и переложить в седельные сумки. Кстати, о седлах.
Притормозив, вызвала Диану, и пока моя серебристая лошадка, одурев от счастья, носилась вокруг, смешно вскидывая ноги, и громко ржала, я дошла до багажа. Успела даже немного его разобрать, когда ко мне наконец-то подошел Карел.
— Ки-ир, — позвал он. — Злишься?
— Не-а, — фыркнула я и, прищурившись, посмотрела на него снизу вверх. — Но потом отомстю, и мстя моя будет страшна.
Он рассмеялся и принялся мне помогать.
Спустя пару часов мы, сверяясь с компасом, доехали туда, куда было нужно.
— Тут! — сообщил Карел, останавливая своего Мрака.
— Да ну? — со скепсисом протянула я, рассматривая практически плоскую невысокую сопку. В другом месте, а не в степи, ровной как поднос, мы даже не заметили бы эту возвышенность.
— Компас говорит, точно тут, — отозвался напарник, спрыгивая на землю. — Давай обустраивать стоянку. Вряд ли мы за сегодня управимся, а уже темнеть начинает.
Лагерь разбивать Карелу пришлось одному, что для него было уже привычно. Эта обязанность всегда ложилась на него по умолчанию еще с нашей первой ночевки на природе на острове русалок в реальности Лаэтра. Я же отправилась бродить вокруг сопки и сканировать ее.
Нет, все же хорошо, что в этом мире с магией напряженка. То есть плохо, конечно, но в чем-то хорошо. Вот в Межреальности мы бы постоянно сталкивались с нечистью и нежитью, а тут тишь да благодать. Ни тебе упырей, ни зомби, ни всяких гадостных гардебрилов. Не живут нечисть и нежить в мире, где магии, считай, не осталось.
— Там внутри что-то железное и очень большое, — сообщила я Карелу, закончив обход.
Он сидел у маленького костерка, в котором горели камни, используемые тут вместо сухого спирта и каких-нибудь туристических брикетов. И не спрашивайте, как камни могут гореть. С магией я уже разобралась, технику тоже почти понимаю (все же я из технической реальности), но смешение их в одну кучу ставило меня в тупик.
— Гипотезы есть? — деловито спросил напарник, приладив над огнем походный котелок.
