Петр в сердцах врезал по темной балке, и кровельное железо отозвалось тихим, быстро затухающим гулом.
К псевдосупруге он не пойдет, хотя адресок, планировка и даже мебель забиты в башку крепко. Врачи в психушке хлеб не даром едят. Петр потеребил карманы и нащупал вкусный «Кэмэл». На сигарете верблюдик был совсем крошечный – не больше комара. Помимо курева в брюках оказалась тонкая пачка денег. Петр разочаровался, но, поднеся ее к глазам, присвистнул: доллары. Десять банкнот по сто, полтинник и несколько двадцаток.
Кого это он вчера облегчил? Миллионера? Часики, между прочим, неплохие, вот они, на руке болтаются. А рубашка – говно. В таких, наверно, только негры и ходят. И некоторые из наших.
Он пожалел, что переоделся, – к его затрапезным порткам все эти перья-павлины явно не шли. Погорячился вчера, это точно. Петр поднял с пола пиджачишко и, хорошенько выбив его о деревянную стойку, одел. Представил себя со стороны и вслух произнес:
– До первого мента.
Менты, ни первый, ни пятый, им не заинтересовались. Петр шел какими-то переулками – не глядя на названия, но чувствуя уверенность в том, что идет правильно. Лишь на одном из перекрестков скучающий блюститель порядка зыркнул в его сторону и даже поднял было руку с заранее скрюченным пальчиком, но в этот момент задребезжала трубка, и Петр на ходу приложил ее к щеке.
– Здорово, беспредельщик.
Голос был новым, но явно из той же компании. Увидев у Петра мобильный телефон, милиционер опустил руку и отвернулся.
– Здрасьте. С кем я говорю?
– Это мы говорим, а ты слушаешь.
– Любите же вы, ребята, каламбуры.
– Короче. Есть у нас к тебе тема. Не обломишь – поможем с документами и вообще, устроим все как надо. Будешь жить легально.
– Дружбу предлагаете?
– Ты погоди тупить. Мы ведь нашли того, кому ты пятьсот баксов задолжал. Ох, и подставил парня! Фраерок думал, что простого психа вывозит, доктора вашего уже потом нашли. Так что ты, брателло, в розыске. Как особо опасный. Ну, прожрешь свою тысячу долларов, а потом? Обывателей грабить? Стремно это.
– А вы мне, значит, работенку непыльную подобрали.
– Не разгоняйся. Для начала посмотрим, кто ты есть. Сгодишься – и долги твои закроем, и наезд на человечка нашего простим.
Петр взглянул на часы – разговор длился чуть больше минуты. Вполне достаточно, если только у козла на «БМВ» действительно крыша, а не дворовые хулиганы.
– Расскажите подробнее, – попросил он и бросил включенную трубку в ближайшую урну.
Убедившись, что этого вандализма никто не заметил, Петр плотно запахнул пиджак и свернул направо. За крышами возник шпиль МИДа, рядом – Новый Арбат, а там уж рукой подать до родного дома. А в нем – Петуховы. Нет, не пойдет.
Петр свернул еще раз, проводил глазами встречный «Гранд Чероки» с подозрительно тонированными стеклами и отправился к Садовому Кольцу. Мафиозо, скорее всего, не врал: проломленный череп Валентина Матвеевича – хороший повод для розыска. Значит, нужно держаться людных мест. В толпе человек неприметен. Вот только рубашечку сменить. И найти кого-нибудь из Ополчения. Недельку отсидеться, обождать, пока не схлынет, а потом за дело.
Поменяв двадцать долларов, Петр сел в троллейбус. Следуя правилу матерых преступников «не греши по пустякам», протолкался к водителю и приобрел талончик. Затем пробил его в компостере и с чистой совестью уставился в окно. Ехать предстояло долго.
Сойдя на Сухаревской, он без особого экстаза отметил, что торговых павильонов здесь раньше не было. Удивления не возникло – с этим он завязал еще вчера, когда каждые пять минут натыкался на мелкие, но досадные несоответствия вроде незнакомого памятника или смешного фонтанчика вместо клумбы. В общем и целом все оставалось по-старому, однако подобные неурядицы настораживали. У Петра возникло впечатление, что город реконструировали по его воспоминаниям, и кое-где промахнулись.
Он разыскал ветхое двухэтажное здание и, спустившись в подвал, трижды стукнул ногой в дверь. На черной обивке висела табличка «ООО Тюльпан-С», а с потолка таращился внимательный глазок охранной системы, и еще до того, как дверь открыли, Петр понял, что снова попал не туда.
– Чего долбите? Звонок есть, – недовольно сказал дюжий мужчина с приколотым к лацкану бейджем. В углу карточки была наклеена зверская морда, а по центру шла исчерпывающая надпись «служба безопасности».
– У вас тут фирма, да? – Глупо спросил Петр.
– А что? – Бдительно прищурился страж.
– Здесь раньше люди жили, – пояснил он.
– Возможно, – сказал охранник, как бы сомневаясь, но не желая вступать в дискуссию.
– Давно вы это помещение занимаете?
Мужчина болезненно задумался и после паузы ответил:
– Некоторое время.
– Ясно, – кивнул Петр. – Спасибо, вы мне очень помогли.
Он поднялся по истертым ступеням и, выйдя на улицу, закурил. Вместе со вчерашними, это был уже седьмой адрес. И седьмой пролет. Все, на кого он мог положиться, исчезли.
Дойдя до метро, Петр купил газету объявлений, затем взял в палатке булку с сосиской, бутылку пива и донес все это до скамейки. Смахнул пыль, сел, откусил, глотнул и открыл страницу «сдаю». Доев и допив, он отчеркнул ногтем десяток хороших вариантов и пошел к телефону-автомату, но после четвертого звонка смял газету и пустил листы по ветру.
Ни в честное слово, ни в предоплату никто не верил. Каждый желал заключить договор, а для этого, нетрудно догадаться, требовался паспорт. Одна бабка согласилась принять водительские права или справку об освобождении, но полное отсутствие документов людей отпугивало.
«Так не бывает, чтоб совсем никакой бумажки,” – говорили домовладельцы, и Петр вынужденно соглашался. Без бумажки в Москве хана. Хорошо хоть в метро пускают, подумал он. Еще пару поездок. Вдруг да повезет.
Чуда не случилось. Петр проверил пять адресов и везде получал одно и то же: «такие здесь не проживают». Намаявшись и незаметно накачавшись пивом, он достиг той степени осатанения, при которой начинаешь слышать всякие голоса. Когда где-то в метро с потолка донеслось «Петр! Петр!», он понял, что на сегодня хватит. Поднявшись наверх, он отдышался и поймал такси до Тверской.
Город бомжей и клерков постепенно переходил в вечернюю фазу. Солнце еще не зашло, но витрины и вывески уже горели. Желтые, голубые, красные огни отражались в капотах машин, и от этого даже «Москвичи» выглядели дорогими и уютными.
Проституток было мало. Основные силы еще наводили марафет, натягивали колготки и запасали презервативы, а пока на улице стоял лишь авангард.
– Так ты за этим? – Спросил водитель. – Рановато. Часа через два будет полный ассортимент.
– Больше терпеть не могу, – сказал Петр.
