Так, на работе моя подруга была типичной бой-бабой, которую все подчиненные боялись, как огня. А у меня дома, на кухне, превращалась в ранимое, неуверенное в себе существо, искательно заглядывающее мне в глаза в поисках поддержки. Ее-то я и разделила первой — на начальника и ребенка. Признаюсь, дружить с ней сразу стало намного легче. Поскольку периодически ее профессионально-деспотичное «Я» включалось и на меня, и подружка принималась командовать и распоряжаться. «Стоп, стоп, — вскрикивала я, — быстро выключай начальника. Ты не на работе». (К слову, на три она почему-то не делилась.
И, влюбившись, сходу навязывала мужчине роль папы, если же он отказывался удочерять ее, превращалась в боевого тирана и деспота.)
Вторая моя подруга была по понедельникам порядочной барышней, свято блюдущей догмы и правила, привитые мамой, а по пятницам бросалась во все тяжкие. И оба ее «Я» наотрез отказывались признавать факт существованья друг друга! «Порядочная» доказывала мне, что плохой она быть не может потому, что не может: «Это была ошибка. Я больше никогда, никогда…». «Беспорядочная» просто отмахивалась от своих понедельничных идеалов: «Да ладно тебе!». Пять лет я дружила с двумя разными людьми, незнакомыми меж собой, пытаясь свести их вместе. Тщетно и безрезультатно — ее ипостаси ненавидели свою противоположность и не желали встречаться. Причем одно ее «Я» ругало меня за чрезмерную беспринципность, раскованность и меркантильность, а второе — именовало закомплексованной бессребреницей, не умеющей наслаждаться жизнью. И вот тут-то подружка была совершенно права.
Мстительная, готовая всех понять и простить, заботливая, эгоистичная, трусливая, ломающая догмы и правила, толерантная, непримиримая… все это я. Я мало чем отличалась от нее. Ей очень хотелось быть неприступной и гордой, выйти замуж по любви, родить двух детей. И ничуть не меньше — бросаться навстречу безумным приключениям, кутить, куролесить, испробовать все. С юных лет мне хотелось сделать для мира что-то большое и важное. И ничуть не меньше — увидеть весь мир, стоящий передо мной на коленях. Стать светской львицей. Стать домоседом-философом. Прекрасно выглядеть. Не думать об одежде. Позаботиться обо всех своих близких. Послать всех к черту, чтобы они не мешали мне идти своим путем.
И я клянусь вам, все-все-все мои желания были искренними!
Мне нравилось быть капризным ребенком. И Я-стерва никогда не врала, что она хорошая девочка, ни себе, ни другим, ни по пятницам, ни по понедельникам — ей искренне нравилось быть плохой. И Я-влюбленной нравилось проживать безумный накал страсти. И хотя с тех пор, как я произвела психологическое расчленение себя, недоброжелатели получили возможность уличать меня даже не в раздвоении, а в расчетверении личности, мне кажется, я не сильно отличаюсь от прочих — нормальных — людей.
Все мы одновременно злы и добры, глупы и умны, храбры и трусливы — разница лишь в процентном соотношении. Кто-то проявляет жестокосердье раз в жизни, другой возводит жестокость в принцип. Но если твои плюсы и минусы проживают в тебе в процентном соотношении 50 на 50… Если тебе одинаково нравится быть стервой и ангелом… Насколько же трудно сделать выбор между собой и собой?
И единственное мое отличие от нормы в том, что в один прекрасный день я честно признала: меня много. Пожалуй, многовато для одной. Но не буду вам лгать, мол, однажды я образумилась и признала себя-стерву плохой, себя-ребенка — инфантильной, а себя-влюбленную — дурой. Они остались со мной. И моя стерва по-прежнему помогает мне прокладывать путь вперед, наплевательски игнорируя нелестные реплики окружающих. Моя «бусинка» бескомплексно скачет от радости на одной ножке, а влюбленная — верит в великую силу любви. Просто, для того чтоб ужиться с ними тремя, мне пришлось завести четвертую…
Знакомьтесь, мое четвертое «Я». Оно как раз заканчивает эту статью. И смею верить, что это Я-взрослая. Способная объяснить Я-ребенку: его место в детской. Доказать Я-стерве: если кратчайший путь к финишу пролегает по трупам, стоит сделать незначительный крюк. Перевоспитать Я-влюбленную в любящую. И заставить все свои «Я» работать во имя одной главной цели… сделать меня счастливой.
Твое место под солнцем
У меня есть теория: в жизни для всего есть место. То, что в одном месте приносит вред — в другом принесет огромную пользу. И главная причина несовершенства мира в том, что… большинство людей и вещей находятся, увы, не на своем месте!
Простейший пример в жанре реализма: в тот миг, когда вы выбрасываете в мусорное ведро остатки еды, кто-то умирает от голода. Человек или бездомный пес — неважно. Важно иное: то, что для вас — мусор, способно спасти другому самое драгоценное — жизнь.
Простейший пример в жанре романтизма: в тот момент, когда вы сидите и плачете от одиночества, ваш идеальный мужчина ведет под венец другую девицу лишь потому, что она ненароком залетела…
И наконец два примера из жизни. Три года назад, вместо того, чтобы выбросить свой старый факс, муж разместил его характеристики на сайте «Отдам даром». Его забрала молодая девушка. Недавно она позвонила ему только для того, чтоб сказать: «Спасибо, благодаря вам я смогла начать свой бизнес!»
А еще — год назад случилась штука и впрямь небывалая. Был у меня знакомый — классический бабник, меняющий женщин намного чаще, чем перчатки, и чуть реже, чем рубахи. Была знакомая — классическая неудачница «немного за тридцать». Завершая одну несчастную любовь, она немедленно находила другую такую же. Что касается внешних данных, на мой взгляд, похвастаться ей было нечем: непрезентабельная манера одеваться, полноватая фигура, резковатые черты лица, минимальная грудь, крупный нос. Она казалась мне не то чтобы некрасивой, скорей «никакой». И вот однажды мы компанией отправились в кино, а затем стали его обсуждать. И тут друг-бабник сразил меня наповал, назвав одну из героинь «женщиной невероятной красоты». «Красоты? — повторила я, не веря услышанному — Она же почти уродина!» И вдруг поняла: «красотка-уродина» до неприличия похожа на мою знакомую-неудачницу, и пообещала их познакомить… Вы не поверите! Они живут вместе до сих пор, он бросил ради нее всех своих баб и по сей день считает ее невероятной красавицей!
А значит, нет некрасивых женщин…
Нет плохих и хороших людей. Нет ненужных вещей… Есть лишь люди, ситуации, вещи подходящие или не подходящие каждому из нас.
И последних в нашей жизни, увы, большинство. Не знаю статистики, но подозреваю, что не меньше 60 % людей не любят свою работу, воспринимая ее не как средство самореализации, а как способ заработать деньги на жизнь. Я не знаю, сколько людей живут с партнерами лишь потому, что «так уж сложилась жизнь», но, боюсь, их куда больше, чем счастливчиков, отыскавших платоновскую половинку.
Правда, в придуманную Платоном половину тебя самого — одного-единственного на свете человека, проживающего то ли в твоем городе, то ли где-то в Австралии, — я не верю. Есть набор внешних черт, которые гарантированно пробуждают в тебе сексуальное желание, есть набор человеческих качеств, в комплекте с которыми комфортно тебе. Таковыми обладают много людей, и все они потенциально могут составить твое личное счастье. Главное, отыскать хоть одного — но твоего, подходящего! А плох мужчина или хорош — субъективизм. Тот, что для одной дурак, для другой — прекрасный брак. Ведь даже понятие «дурак» — индивидуально. Я знаю массу мужчин, которые, будучи моими мужьями, считали бы дурацкой мою склонность к коллекционированию. А мой муж напротив — благодарен за то, что я пробудила в нем любовь к коллекционированию, и не устает повторять, мол, в отличие от меня, предыдущая жена перегрызла б ему горло, кабы он начал скупать антикварные часы вместо нужных и полезных в хозяйстве предметов. Любопытно и то, что, став коллекционером с моей легкой руки, он оказался куда более скрупулезным и вдохновенным, чем я, и в свою очередь научил меня многим полезным вещам: расследовать историю каждой коллекционной вещи, систематизировать их. На этом поприще он дал мне не меньше, чем я ему…
