Катсу в очередной раз подвесили за руки. Снова вытянувшись, она стала испытывать чувство того, как её мышцы начинают растягиваться. Это было чертовски приятно. Нуясиянен невольно вспомнила то, как любила тренироваться выпутываться. Она просила, чтобы её подвесили на высоте двух метров за руки и оставили. Её задачей было выпутаться. Оливия делала это мастерски, но перед этим могла провисеть и два, и три часа, наслаждаясь своим подвешенным состоянием. Потому что было приятно испытывать растяжение в мышцах.
– Сейчас попробую привести в чувство. – С этими словами противница подошла к ней и стала бить по щекам. Катсу начала симулировать, что в больную голову снова возвращаются чувства.
– О-о-о, – болезненно протянула она и медленно открыла глаза.
– С пробуждением. Ха-ха, – надменно и маниакально сказал молодой старик. – Вы можете быть свободными, парни.
– Пошли отсюда. Сегодня будет очередная ночь страсти, – недовольно буркнул один из них.
– Идём. – После этих слов раздались торопливые шаги.
– Ну что, шлюшка. Вот ты и попалась, – начал нападать на неё злорадно старик.
– Где я? Отпустите меня, – притворно сделала испуганное лицо Нуясиянен.
– Ты не переживай. Отпустим после того, как кое-что разъясним тебе, – Клентон перешёл на спокойный холодноватый тон.
– Вы кто такие? – продолжала она изображать страх и непонимание.
– Твои хозяева. А ты вещь. – Тон снова поменялся на угрожающий.
– Что? Какого…
– Заткнись! – С этими словами старик врезал ей пощёчину. Катсу испуганно замолчала.
– Слушай сюда, девка. Ты теперь наша. Будешь делать всё, что тебе скажут. Скажут улыбаться – будешь улыбаться. Скажут толчки чистить – будешь чистить. Скажут сношаться – будешь сношаться. Поняла, тварь?
Он взял её за подбородок и сжал челюсть. Катсу испуганно закивала в знак того, что согласна. В глазах его кипела злость. Он впал в практически неконтролируемую ярость. Однако в душе Нуясиянен тоже не было штиля. Яростные и неудержимые ветра угрожающе свистели между тёмными ледяными скалами души и сердца. Практически опустошённое каменное сердце требовало крови. Тело медленно, но верно сводило судорогами – оно хотело убивать. Однако было ещё рано. Сильной волей опалённого разума она остановилась и позволяла делать с ней всё, что те захотят. В разумных пределах. В этот момент Катсу была похожа на монстра в клетке. Огромного. Яростного. Его то и дело дразнили, но он ничего сделать не мог. Ибо мешали прутья клетки.
– А если что-нибудь сделаешь не так… То будем тебя наказывать. Пустим по кругу. Засунем что-нибудь длинное и толстое, куда поудобнее… Тебе, я думаю, будет не очень приятно.
Старик погладил её по открытому животу, – он снова говорил спокойно, но угрожающе.
– Где будешь жить и что будешь носить, зависит от твоего выбора… – подключилась к разговору его спутница. До этого момента она никак себя не проявляла и стояла немного позади.
– И какой выбор? – спросила Нуясиянен, искусственно вызвав одышку и симуляцию страха.
– Чьей ты будешь. Моей или её. Что тебе больше по душе. Будут ли в тебя пихать большой и сочный или же пластиковый предмет.
– Отвяжи, и я пойду с тобой. Я люблю девушек, – сказала Катсу немного боязливым голосом. Ей было это и противно, и в то же время её злость всё компенсировала. Желание поскорее начать действовать вылилось в настоящий душевный торнадо, но этот торнадо разбивался о скалы невозможности.
– Правильный выбор, девочка. Зачем нам эти мужики? Лучше уж с нами.
Оливия подошла к ней и начала гладить по спине. Катсу испытывала редкостное отвращение. Руки женщины – липкие, холодные. Мерзкие. Пред ней стоял не человек. Это был склизкий, мерзкий монстр. Его хотелось поскорее убить.
«Ну только освободи мне руки. Узнаешь всю силу лоялистской дивизии. Я же без вазелина в жопу полезу, не задержится…»
– Будешь хорошей? – Женщина посмотрела в глаза Катсу. Та сделала щенячий взгляд. Оливия заулыбалась, а затем отвязала её руки.
Как только Кичи стала свободной – приобняла свою «хозяйку» и впилась в неё якобы влюблёнными глазами. Вмиг сосредоточилась на своих гипнотических способностях. Почувствовала, как буквально проникла в разум Оливии. Стала видеть многочисленные не самые приятные воспоминания, но не придавала этому ни малейшего значения. Немного погодя ей удалось найти небольшой столп света. Она буквально вошла в него. Оказавшись в нём, почувствовала лёгкое чувство полёта. Следом создалось такое ощущение, словно Катсу не существовало вовсе. Свои мысли, чужие – всё начало перемешиваться в голове. Однако сосредоточилась и внушила своей «хозяйке», будто Катсу целует её. И затем эмоционально расслабила. Как только это было сделано, разорвала связь. Вернулась в своё тело. Ощутив себя, посмотрела на Оливию. Та была в блаженстве и ничего не видела.
– Ну нах это, мля, – вспылил Клентон и направился к боковой двери.
«Поехали». Произнеся это про себя, Катсу приобняла Оливию. Молниеносным ловким движением правой руки выхватила у той нож и швырнула в Клентона. Нож воткнулся во вражескую шею. Тело враз обмякло. Плавно опустилось, звонко шлёпнулось вниз лицом.
Недолго думая, она взяла Оливию за косу и ловкими движениями намотала на её же шею. Затянула потуже. Та мгновенно пришла в себя. Осознала, что происходит, ибо начала задыхаться. Но было поздно.
– Кажется, в культуре БДСМ используются поводки и ошейники? Верно? – немного с издёвкой в голосе начала говорить Катсу, смотря в медленно тускнеющие глаза женщины. Пламенная смесь из ярости, отчаяния, страха постепенно угасала. Жизнь медленно покидала тело.
– Жалкое зрелище. Просто жалкое зрелище. «Верхняя» умирает от рук своего же «низа». Мир безумен, не так ли? – спросила Кичи издевательским тоном.
Женщина тем временем попыталась сделать последний вдох. Но ничего не вышло. Бросила бороться и обмякла. Смотря в стекленеющие глаза, Катсу подумала – не противники, а сумасбродные люди. Её тяготил тот факт, что всё легко удалось осуществить. Немного помолчала и снова, словно бурей, разразилась негодованием.
«Лохи на пороге! – воскликнула она про себя и добавила: – А что, ты хотела встретить тут достойного врага?» Сразу поняла – нужно как можно скорее возвращать свои вещи. Хищническим взглядом стала рыскать по всей комнате – искала какие-нибудь предметы, кои можно было бы использовать как оружие. Приметила тот же нож, воткнутый в шею старика, и длинную косу поверженной женщины.
«Длинная коса. Можно «соединить» с шеей противника. Отлично», – подумала немного зловеще. Вытащила из шеи нож, срезала косу и добавила: «Пригодится как удавка».
Посмотрела на вторую личность женского пола, что была подвешена в безсознательном состоянии.
«А с тобой что мне делать? Проснёшься, и дальше чего?» – сказала про себя. Женщина была лет двадцати четырёх. Кожа смуглая. Жёсткие волосы спрятаны в тугие косички. Внешне африканка. Одета в одни трусы чёрного цвета.
