– Я давно не держала штурвал, но думаю, смогу, показывай где…
– Эй! Помогите! – Из борделя выбежала полуголая чернокожая девица.
– Приплыли, – сказала Хилари.
– Лохи на пороге. Забыла сказать – там, в подвале, до горла людей сидят. Я их не стала освобождать, ибо они не нужны и будут только мешаться.
Хилари выпала в осадок. Для неё это было дикостью – не помочь тому, кто в этом действительно нуждается. Да и претило ей это.
– А на хрена они нужны? – недовольно спросила Катсу, глядя на возмущённую Хилари.
– Сделаем так. Иди пока к вертолёту и посмотри, что с ним можно сделать. Если он в порядке, я приду, и не одна.
– Только не говори, что ты хочешь эту ораву с собой взять.
– Почему бы и нет? Послушай, Оливия, или как там тебя звать… Ты, насколько я могу понять, партизан?
– Наёмница. Мне платят, а я борюсь за свободу Чикаго и ищу лучшую долю в этой жизни. Пытаюсь забыться, но не выходит. – Оливия говорила немного таинственно, с нотами обречённости и отчаяния.
– Хорошо. Партизаны всегда будут рады новым людям.
– Издеваешься, что ли? Они же ни хрена не умеют. Наверняка не держали ничего тяжелее ручки.
– Можно подумать, ваши партизаны что-то умеют. Вернее, умели, когда пришли в ваши ряды. Всё ваше сопротивление – это банкиры, продажники, заводские рабочие, офисные менеджеры и прочие офисные воротнички, что ничего тяжелее ручки не держали. Может быть, есть прослойка так называемых учителей – тех, кто прошёл войну с Драконами.
– Да, лохи на пороге. А потом этот планктон полез в жопу без вазелина, и ты видела, что из этого получилось, – начала выходить из себя Кичи.
– На аэродроме?
– Да. На нём. Залезли в жопу без вазелина и пропукались по полной.
– Кстати, откуда ты поняла, что я та самая студентка-то?
– Футболка с Микки Маусом, держащим автомат. Это эксклюзив, и такая футболка может быть только у одной личности.
– А, вот оно что. В общем…
Тут на Катсу снизошло просветление, и этим просветлением она перебила мысли Хилари.
– Погоди. Ты права. Ладно. Надо найти связь с Чикаго. У нас есть техника, и есть вертолёты с самолётами. Тут есть место, где сесть. Или же пусть пришлют транспортный модуль Драконов. Что-нибудь придумаем.
В Катсу забурлила энергия, что заставляла её «гореть» и действовать.
– Я пока пойду к вертолёту. Сейчас только, разыщу своё оружие, изъятое у меня.
С этими словами Кичи начала обыскивать погибших людей. Подобрав дробовик, убрала его за спину. Винтовку повесила на плечо. Обыскав поверженного дуэлянта, обнаружила у него ещё и саблю.
– Лохи на пороге. Это же раритет. Мой прадед прошёл с такой всю гражданскую войну. Это, по всей видимости, был комплект офицерских сабель, выпущенных в ограниченном количестве. Приятная рукоятка, хорошо защищённая гарда, изогнутое блестящее лезвие. То, что нужно для того, чтобы накостылять неприятелю. – Вымолвив это, Катсу вынула блестящий клинок из ножен и начала им размахивать в разные стороны, рассекая дождевую воду. – Тяжеловатая, зараза. У меня полегче будет. Да и сбалансирована немного криво. Ладно, всё же лучше, чем ничего.
Убрала клинок в ножны, повесила его на талию.
– Как же я скучаю по своей нагинате! Вот это было оружие. Один взмах, один поворот – и два удара без особого усилия, – вымолвила она с некоторой тоской в голосе, и добавила: – Ладно, к делу.
С этими словами она пошла к вертолёту, а Хилари направилась на кукурузное поле. Активировала инфракрасное зрение в режим остаточного тепла. Стала видеть всё в чёрно-белом свете. Принялась выискивать человеческий силуэт, то и дело приближая и уменьшая обзор. В скором времени обнаружила человеческий силуэт и направилась к нему. Клэр, по всей видимости, чтобы её не заметили, присела и старалась не шевелится. Магваер ступала очень осторожно, то и дело оглядываясь по сторонам. Противника рядом нигде не было, но осторожности, как и патронов, много не бывает. Всегда откуда-нибудь мог появиться супостат и проявить неблагие намерения. Через непродолжительное время она приблизилась к Клэр. Выключила зрение и обнаружила, что спутница отлично спряталась за початками кукурузы. Обнаружить её было невозможно.
– Клэр, это я, Магваер.
– Наконец! Что так долго! – Клэр нервничала и плакала. Она перепугалась не на шутку. Вдобавок замёрзла – тряслась от холода. Жемчужные зубы то и дело стучали друг о друга. Сжалась в комок, пытаясь как-то согреть промёрзшие до костей ладони. Магваер же не чувствовала холода. С тех пор, как она побывала во льдах, мутация немного изменила физиологию. Организм теперь мог вырабатывать тонкую прослойку глицерина и поддерживать тепло во всём теле. Этакая естественная невидимая шуба.
– Успокойся. Я здесь, и это главное. Замёрзла?
– Я думала, ты бросила меня.
Фриман кинулась в объятия Хилари. Та нехотя приобняла её, похлопала по спине.
– Всё хорошо. Я пока не оставлю тебя. Идём, нас ждут. Нужно уходить.
– Пойдём.
С этими словами Хилари подняла Клэр на ноги и повела сначала к вагону. Когда добрались до него, ашера велела оставаться снаружи. Перешагивая семимильными шагами через тела убитых, добралась до своего купе, взяла рюкзак и спортивную сумку. Что-то подсказало ей одеть металл. Прислушавшись к себе, надела броню и пошла обратно.
– Грозный вид у тебя.
– Я знаю. Идём.
Направились в сторону вертолёта. Через непродолжительное время оказались на вертолётной площадке. Оливия в это время осматривала вертолёт и копалась в кабине. Заметив Хилари, она махнула ей рукой.
– Это ещё кто? – дрожащим от холода голосом спросила Фриман.
– Кичи Катсу. Та самая женщина, что мне довелось прикончить два раза. Но она настолько удачливая, что ну никак не хочет умирать.
– Не понимаю. Как можно выжить после попадания в сердце?
– У неё сердце не с той стороны.
– Да ну! – изумилась Фриман.
– Есть такое явление, когда сердце с правой стороны, а печень с левой. Называется это явление транспозиция внутренних органов.
– Как думаешь, ей можно доверять после всего случившегося между вами?
– Никому из людей нельзя доверять. Даже тем, кто желает тебе добра, ибо это может обернуться для тебя нехорошими последствиями. Они нам не очень нужны.
– Ладно.
Немного помолчали.
– Погоди. Ты говоришь, никому не доверять. А как же ты? Тебе, стало быть, тоже нельзя доверять?
– От человека у меня остались волосы, ноги и руки, лицо и ещё ряд вторичных половых признаков. Внутри я другая. Я следую кодексу чести, и для нас нет ничего позорнее, чем предательство своих союзников.
