Работал инспектором по кадрам Курской области.
25.01.1950 г. арестован. 3.03.1951 г. Особым совещанием при МГБ СССР обвинен в преступлениях, предусмотренных ст. 58-1 «б» и 58–10 ч.1 УК РСФСР и осужден на 15 лет.
21.08.1951 лишен звания Героя Советского Союза. Отбывал срок наказания в ИТЛ. В августе 1956 г. освобожден по амнистии.
Жил и работал в г. Курске на предприятии коммунального хозяйства.
17 апреля 1975 г. реабилитирован, дело прекращено за отсутствием состава преступления. 27 июня 1975 г. восстановлен в офицерском звании, звании Героя Советского Союза и правах на остальные награды.
С 1976 г. на пенсии. С 1979 г. персональный пенсионер союзного значения.
За боевые заслуги награжден орденами Ленина (20.04.1945), Красного Знамени (1944), Отечественной войны 1-й ст. (1944, 1985), Красной Звезды (9.11.1942), медалями, в т. ч. «За отвагу» (17.12.1942), «За оборону Севастополя», «За оборону Кавказа», «За взятие Будапешта».
БЕЗ ВИНЫ ВИНОВАТЫЙ
В Курске, на тихой, летом утопающей в зелени улице Чехова, на доме, где жил этот человек, висит мемориальная доска. На главной площади города, на памятной стеле среди Героев Советского Союза — курян выбито его имя
[194]
. В 2002 г. он отметил свое восьмидесятилетие. За плечами большая, насыщенная героическими и драматическими событиями жизнь. О ней мало кто знает. Писать о Михаиле Андреевиче Сысоеве стали сравнительно недавно, да и то только в областной и районной печати. На то свои причины. Слишком уж необычная у него биография, и как-то она не вписывается в тиражируемьій долгое время образ советского Героя. Предлагаем Вам его жизнеописание, а выводы делайте сами.
Как многие юноши того времени, Михаил мечтал стать летчиком. Когда призвали в Красную Армию, мечта начала сбываться — стал курсантом Макеевской школы пилотов. После начала Великой Отечественной войны, в июле 1941 г. школу эвакуировали в Сибирь, Сысоев в тыл не поехал, так как торопился попасть на фронт. Вскоре он оказался в Севастополе, где в Школе оружия Черноморского флота был зачислен на кратко-срочные курсы в группу артиллерийских электриков.
В октябре 1941 г. курсантов отобрали в 1-й добровольческий отряд моряков ЧФ, который участвовал в первых боях на подступах к Севастополю. В первом своем бою он был вторым номером у пулеметчика Александра Жарких.
…Он бежал за своим первым номером по лесу. Koгда перебежали просеку, впереди послышалась чужая речь. Немцы шли в атаку. Жарких ударил по ним длинными очередями. Неожиданно пулемет замолчал — Жарких был убит пулей снайпера. Сысоев занял его место и в самый разгар боя был ранен в левую руку и правую ногу. Военно-морской госпиталь № 40. С декабря 1941 г. снова на фронте — командир отделения разведки, помощник командира взвода в 79-й особой курсантской бригаде морской пехоты, старшина 1-й статьи. В боях при защите Севастополя 12 мая 1942 г. был контужен. Снова госпиталь, на этот раз ВМГ № 44.
Летом 1942 г. часть, в которой старшиной 1-й статьи служил Михаил, стояла на формировании в Геленджике. Как-то он выбрался в увольнение в Новороссийск со знакомыми мичманами. На улице они не отдали честь сухопутному майору. Тот приказал: «Вернуться! Почему не поприветствовали, как положено?». Вернуться-то они вернулись, но один из мичманов возьми да и толкни майора, мол, будешь знать, как задираться. На следующий день Сысоева вызвали к начальнику Новороссийской ВМБ. В кабинете находились контр-адмирал Г. Холостяков
[195]
, член Военного совета и какой-то полковник.
— Почему ты сеешь антагонизм между пехотой и Морфлотом? — спрашивает полковник.
— Какой антагонизм?
Полковник открывает стол, а там пистолет:
— Расстреляем, — грозит, — и кровью умоем!
Не успел он произнести фразу до конца, как Михаил машинально выхватил свой 15-зарядный браунинг.
Полковник молча смотрит, а член Военного совета говорит ему:
— Посмотри повнимательнее подопытного!
Тот уже Михаилу:
— Я спрячу. Садись. Хочешь в отряд идти?
— Какой?
— Разведывательный.
Михаил долго не раздумывал:
— Хочу.
— Ну, еще подбери таких же!
Холостяков после всего произошедшего только и смог сказать:
— Ну и дикий! Ну и дикарь! А что, застрелил бы полковника?
— Застрелил, если бы он в меня выстрелил. Он бы не управился.
— Молодец! — похвалил полковник. — Нервы крепкие!
Так Михаил Сысоев оказался в разведке флота с прозвищем Дикий. Он командир группы Керченского разведывательного отряда, затем помощник командира истребительно-диверсионного отряда 255-й отдельной бригады морской пехоты. Работали они и в интересах армии и флота. Так что задания получали самые разнообразные. Начальник управления флота бывало говорил им:
— Я вам могу поверить, что вы тысячу немцев убили. Но мне надо принести только одного — того, кто мне все расскажет.
Нужно было высадиться там, где надо, сделать свое дело и быстро смотаться. Высаживались на Крымский берег и с катеров, и с подводных лодок. Ходили разведчики группами по несколько человек в тыл врага на глубину до 60 километров. Чтобы не плутать — давался проводник. Наблюдали за передвижением немецких частей — это было главное. Попутно диверсионная работа. Из трех посланных групп возвращалась обратно, в большинстве случаев, одна.
Однажды, в начале 1943 г., предупредили: приехал Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинин. Построили. Начали вручать награды. Вдруг Михаил услышал свою фамилию (он и не знал, что награжден). Вышел из строя, получил из рук всесоюзного старосты орден Красной Звезды. Ответил, как положено: «Служу Советскому Союзу!» — и вернулся в строй. Через некоторое время опять называют его фамилию для получения еще одной награды: медали «За отвагу». Ответил он на этот раз не совсем по-уставному:
— Еще раз служу Советскому Союзу!
Майор из особого отдела к этой фразе почему-то привязался:
— Как это понимать? Зачем вы так сказали?
— Да никак. Сколько буду воевать, столько и буду служить Советскому Союзу, — ответил ему Михаил, а когда тот не успокоился, попросту послал его по-русски.
