Через некоторое время в голове появляется новый поток образов, несущий с собой твердую уверенность. Я концентрируюсь на своей внутренней сути.
– Так, а это что? – В этот раз любопытство. Внимательный взгляд пытается вывернуть заинтересовавший его участок, но поздно. Я вспомнил. Сворачиваю свое сознание единым мысленным усилием и выталкиваю вторженца из своей головы. Боль исчезает, а мысли кристально чисты. Мы оба вываливаемся в обычное пространство, где прошло буквально полминуты. Раздается псионический визг красной твари, заставляя очнуться окружающих ее чужих. Поздно, еще раз думаю я. И сминаю ее переднюю часть тела телекинетическим ударом, прессуя плоть в единое месиво. Нужно было броню носить, урод.
В глазах резко темнеет, а на губах чувствуется что-то солоноватое. Черт, перенапрягся с непривычки. Надо будет аккуратней. Разворачиваю сферу контроля на двадцать метров вокруг себя, попутно вгоняя сознание в боевой транс. Чувство опасности включается на полную мощность. Долго так не протяну, но много и не надо. Поехали, твари.
Подхватываю пистолет и начинаю стрелять. Первые пули сносят уже готового стрелять чужого, пробивая ему броню. Поток желтой жидкости выплескивается из начинающего заваливаться тела. В меня уже стреляют. Небольшой шаг в сторону и смещение корпуса, а рядом пролетает зеленый сгусток плазмы, попадая в своих же. Мой же выстрел подрубает лапу одного из чужих, заставляя того припасть к полу. Второй заряд приходится в поврежденную броню, продырявливая ее и заодно все внутренности. Снова чувство опасности. Слегка приседаю, пропускаю в опасной близости смертельный подарок. Я продолжаю вести огонь, убивая врагов одного за другим.
Последний патрон в обойме вгоняю в недобитого мной черного без правых лап. Перезарядиться не успеваю, как снова обжигает чувство опасности. Так дело не пойдет. Убираю ногу с траектории пролета зеленого сгустка. Другой враг уже целится из хвостовой пушки, но я наношу несильный телекинетический удар по нему сверху, и заряд плазмы приходится ему же в спину. Смещаюсь вбок от очередного выстрела и достаю плазменный нож. Еще приходится несколько раз уйти от выстрелов, а потом мой нож, усиленный телекинезом, практически полностью входит в броню черного таракана.
Ухожу за одну из панелей и ускоренно перезаряжаю пистолет. Врагов осталось немного, но они потихоньку начинают прибывать. Хорошо, хоть они резко поглупели. Плазменный шар пробивает панель управления прямо перед моим лицом, заставляя сосредоточиться на бое. Еще некоторое время и обойма опустошена. Мне удается выскользнуть из зала. Так, теперь ноги в руки и вперед на десантный бот. В шлеме неожиданно раздается обеспокоенный голос Стаса:
– Эй, меня кто-нибудь слышит? Кто-то жив? Ответьте!
– Ты еще тут? Вы же должны были свалить давно отсюда? Да и как связь-то заработала? – удивляюсь я, отбиваю телекинетическим ударом отправленную в меня из проема плазменную гранату. В коридоре вспыхивает зеленый шар плазмы.
– Связь недавно включилась, вот я и попробовал связаться. Главное, чтобы вы быстрее тащили свои задницы сюда. В систему зашел флот Центральных миров и арсиан. Две с половиной тысячи кораблей, из которых штук пятьдесят дредноуты. И сейчас они раздолбают все корабли чужих к чертовой матери, включая этот, – тараторил пилот.
– А что с бомбами? Почему не взорвались? – интересуюсь я, перемахивая через останки шагающего танка и по пути хватая плазменную винтовку кого-то из наших. В прыжке расстреливаю попытавшегося меня подстеречь врага, а потом всем телом впечатываю того в пол. Так, где тут Питер? Спрятанного ветерана удается вытащить. Жив, но, естественно, без сознания. Вот и отлично. Снова движение, и я опустошаю остатки обоймы в двух высунувшихся чужих, не давая тем даже раз выстрелить. Перезаряжаю последнюю обойму и забрасываю Питера на спину. Так, побежали. В этот момент наконец-то раздается ответ Стаса.
– Потому что подонки они! – тянет Стас. – Прислали информацию по операции одновременно с командой отступить всем абордажным командам, когда флот появился. Как бы тебе сказать…
– Позже, готовься, я скоро буду, – прерываю я его пояснения, с трудом уходя от выстрелов сзади. С грузом это гораздо тяжелее. Перемахнуть второй подбитый танк сложнее, тем более за ним находилось несколько врагов. Телекинетический удар сносит одного таракана на другого, заваливая обоих. В глазах снова мутнеет, и мне приходится уменьшить размер сферы контроля. Сейчас свалиться нельзя. На врагов практически перестаю обращать внимание, стреляя только в крайнем случае.
Я выворачиваю на финишную прямую в коридор, где находился бот. Тут тоже произошла изрядная бойня. Оплавленные стены, куча останков «тараканов». Плазменные мины явно пригодились, правда, не обошлось без потерь. Я успеваю заметить два тела в разорванной пехотной броне. Створки бота открыты, и оттуда стреляют две пушки. Сбоку из проема вываливается очередной чужой. Последний мой патрон приходится ему в сочленение лапы, буквально отрывая ее. Добивает его плазменный выстрел одного из пехотинцев.
Не знаю, каким чудом я не споткнулся и в меня не попали в спину при пробежке по коридору. Сфера контроля и интуиция помогали сильно, но все же не могли спасти от всего. Уже когда влетаю в бот, в мою ногу попадает плазменный заряд, сжигая ее напрочь и заставляя меня проехаться на пузе с Питером на спине. Внутри бота лежит бездыханное тело раненого. Один из бойцов заслоняет нас и продолжает вести огонь. А мимо проносится фигура Стаса, убегая в сторону пилотской кабины.
Я сбрасываю Питера и тянусь к плазменному оружию на полу, которое раньше принадлежало тому раненому. Нога пульсирует болью, но по сравнению с атакой на сознание это мелочь. Прицелиться не успеваю. Бот дергается и устремляется вперед. Раздается скрежет с левой стороны. Как раз с той, где был уничтожен двигатель. Я бросаю винтовку, вцепившись в один из фиксаторов, а второй хватаю тело Питера. Створки начинают закрываться, и бот вылетает в космос.
Практически сразу происходит крен, и в меня влетает тело ветерана, припечатывая спиной в стойку в боте. Кричу десантнику, чтобы он зафиксировал Питера, а сам начинаю ползти в сторону пилотской кабины. Дергания бота из стороны в сторону очень мешают, но в итоге у меня кое-как получается залезть в кресло второго пилота и закрепиться в нем. В шлеме мельтешит информация от сигнализирующей аптечки, которая впрыскивает мне один стимулятор за другим.
– Черт, дредноут будто с ума сошел. Стреляет просто без какой-либо системы во все стороны. А у нас двигателя нет, – говорит Стас.
Очередной крен, и я чуть не вылетаю из кресла. Затягиваю фиксатор сильнее. Делаю вдох, а после выдох. Последний рывок. Ухожу в транс, говоря Стасу:
– Так, сейчас я тебе буду говорить, где безопасная зона, если по нам будут стрелять. На реагирование у тебя будет секунды две-три.
– Что ты… – пытается спросить он, но я перебиваю:
– Нет времени на объяснения, просто слушай, если хочешь выжить. Начинаю… – Ухожу в транс, концентрируясь на ощущениях. Сосредоточиться сложно, все-таки перенапрягся с непривычки, но осталось немного. Вспышка опасности! – Срочно влево и вниз…
