Поздравить что ли, магистра с хорошим выбором, а то сияет, как пятак, даже слепит.
И вдруг, словно бы прочитав мои мысли, змееволос озорно улыбнулся и сказал "спасибо". От ужаса, что и этот мысли чувствует не хуже грифона, я медленно покрылась багровыми пятнами, а он неожиданно спросил:
— Как вы это сделали, Намина?
— Что именно?
— Как вы из надлома вывели Сули?
Что я сделала? Вывела? Откуда? Не помню, чтобы я ее, вообще, откуда либо выводила потому, что вела в основном меня она и чаще всего за мой многострадальный локоть. А он даже под толстым слоем мази до сих пор болит.
Видимо наш декан все же мысли читает, а иначе как объяснить его следующие слова:
— Вы ее рассмешили. Интересно, как вам это удалось.
— А мне откуда знать? — возмутилась тихо и явно начала покрываться белыми пятнами. — И в первом случае и во втором она сама с меня ухахатывалась. Обидно даже.
Он ухмыльнулся, я насторожилась.
— Что?
— Думаю о том, как наладить оздоровительную практику для бывших вояк, — произнес магистр, и пояснил для недоумевающей меня: — Я и ранее знал, что смех лечит, но впервые вижу, чтобы он снял многолетний надлом.
И сказав это, декан поднялся, чтобы уйти, но я его остановила:
— Простите, а что значит этот ваш…
А в ответ передо мной на стол упал талмуд, за ним второй такой же толстый, а затем и третий, и все они касались игр Смерти.
Недоуменно подняла взгляд на декана факультета Темных сил.
— И вы считаете, что я все это подниму?
— Я рассчитывал, что вы это прочтете, — хмыкнул Довар Горран, забирая свой поднос.
— Это, несомненно, но в комнату я как их доставлю?
— Используйте браслет. Четвертая риска, команда вторая… — И с такой уверенностью произносит, словно бы я тут не третий день обитаю, а целый год. Пришлось остановиться его на полуслове, потому, что я все равно ничего из сказанного не понимаю.
— Я не знаю всех его функций.
— Обратитесь в библиотеку за руководством… — ответили мне со вздохом и пошли относить поднос.
— Он сгорел, — сказала я тихо и совсем забыла, что слух у горцев очень хороший. И не успела я взять хоть один талмуд в руки, как книги исчезли вместе с деканом, а после объявились в моей комнате.
Вернее книги появились, а довольный жизнью горец нет.
Утром я проснулась от неприятного ощущения, на меня смотрят.
Кто прошел в закрытую комнату, расплел мои ловушки и теперь с интересом листал чуть скрипящую при листании тетрадь, я долго гадать не стала. Да мне и не позволили, едва шевельнулась и вздохнула громче, чем надо, Дао-дво сказал:
— Даже не притворяйся. Я слышу — проснулась. Вставай.
— Зачем? Убивать будешь? — с трудом открыла глаза и поняла, от чьего взгляда потеряла связь со сном. Гирби, как истукан сидел на кровати, держал меня лапками за кисть и смотрел. Нет, не есть просил, как раньше, а мысленно о чем-то умолял. О чем именно, я пока не сообразила.
— С радостью бы высек, — между тем сообщил метаморф и, вздохнув, скучающим тоном заметил, — но времени нет. Так что слушай внимательно. Меня не радует твое поступление, твоя воспитательно-лабораторная работа с Тугго, твое зачисление в слушатели спецкурса смертников и последний инцидент с тварями из преисподней.
А глянул так, словно бы я к тем зверушкам сама полезла. Захотела поближе познакомиться и не поленилась спуститься, являя собой дружелюбный гостинчик. И отшвырнув мою бесценную тетрадь на стол, рыжий раздраженно заявил:
— Но больше всего меня бесит необходимость тебя опекать, когда ты от испуга теряешь сознание или от страсти дыхание, — неправильно трактовал он мой поцелуй с оборотнем и, не дав возразить, хлопнул по столу рукой. — Значит так, в мое отсутствие ты переходишь под патронаж Его Высочества, если он будет не в форме, переходишь к Кардиналу девичьих слез и далее по списку запасных игроков.
Замолчал на несколько мгновений, перевел дыхание и продолжил подавлять громкостью голоса:
— Напомню, ты невеста, так что поцелуев, обжиманий и прочего у тебя не будет ни с ними, ни с другими. Парни проинструктированы на этот случай и…
Герберт Дао-дво продолжал что-то говорить, а я смотрела на него и хмурилась. Метаморф был в одних штанах, мокрый, взлохмаченный и босой. И самое неприятное то, что мокрые следы от него вели за дверь моей ванной комнаты, а значит…
— Ты был в моей ванной? — спросила с опаской, даже не представляя, как ему сказать о маленькой неприятности.
— Да, — не стал он скрывать и хотел продолжить, но я не позволила, спросив:
— Купался?
— Да.
— Голый?
— А можно иначе? — вопросом на вопрос ответил он и вскинул брови. — Что? Думаешь, после себя наследил? Или на белье твое смотрел? Использовал весь шампунь?
— Два дня лемуру под хвост, — вздохнула я, и Гер поднялся, пытливо глядя на раздосадованную меня, и тихо помянул Тарраха, прежде чем произнести:
— Между тренировкой и построением у меня всего семь минут.
Три на душ, три на тебя…
— Все ясно, ты сэкономил во времени.
— Да. И понять не могу, чего ты…
— Если с тебя шкура полезет, я не виновата! — поспешила я признаться заранее, до того, как обожженные кислотой чешуйки кожи начнут сыпаться с него.
— Что?! — взревел метаморф, оказавшись передо мной, вернее выудив меня из-под одеяла вместе с Гирби и основательно встряхнув.
Лемур сбежал без раздумья, я же, вися в руках рыжего, удостоилась тяжелого взгляда и оглушительного приказа: "Повтори!".
Повторять сие не хотелось, потому что он и после первого сообщения стал абсолютно неадекватен. И я не знаю, что случилось бы, не появись на плече многоликого кука, которая обвив его шею хвостом, приподнялась на лапах и зашептала:
— Хозь-зяин, вызывают, — посмотрела на меня и улыбнулась, спрашивая: — Что решил, ее с собой берем?
— Нет, — ответил жестко.
— Тогда чего ждем?.. Поцелу-я? — предположила тварюшка, навострив свои немалые ушки.
— Когда шкура слезет, — подсказала я.
Вишу и мысленно просчитываю, какое из проклятий не запрещено Уставом академии и может использоваться кадетами для самообороны. Хотя, куда мне тягаться с этим Дао-дво! Как вспомню, с какой легкостью якобы уставший Гер мои проклятья расплетал, так вздрогну. Да, посещение тридцать пятой палаты я забуду не скоро, как, наверное, и он…
Милостивый Боже, а вдруг он вспомнил?!
В ужасе посмотрела на куку, а та в ответ мотнула головой и сообщила метаморфу:
