Я поднял свой медицинский набор, достал скальпель, щипцы для извлечения пуль и улегся на склон. Ну, поехали. Я задержал дыхание и резко нажал на скальпель. Первой захотелось извлечь самую «болючую» пулю из брюшной полости, которая засела чуть выше и правее пупка. Боль была хоть и не такая ужасная, как в моих видениях, но все же слезы катились из глаз, а сквозь скрежет зубов периодически вырывались скрипучие стоны. И наконец, когда я выдернул из себя щипцы с расплющенной пулей, то не удержался и зарыдал, как ребенок. Последняя «маслина», скорее всего, засела где-то в печени. Поврежденный орган уже восстановился, и эта пуля не так сильно беспокоила меня, как первые две, а потому я решил извлечь ее в более комфортной обстановке. И вообще лучше пойти в сталкерский госпиталь к знакомому хирургу и попросить его это сделать. А пока нужно было срочно выдвигаться наперехват.
Я быстро собрал разбросанные в канаве вещи в мой опустевший рюкзачок и, сжимая в руке свой нож, вскарабкался вверх по склону. Солнце уже скатывалось к скалистым вершинам на горизонте; выходит, я провалялся здесь практически целый день. Как и предполагалось, канава находилась в «хищном лесу» на самом краю выкошенного взрывом леса.
Бегло изучив следы Ленькиных «копыт» вокруг канавы, я сильно удивился. Этот мудак вместо того, чтобы ломануться назад к Периметру, двинул прямиком в Зону. Не думаю, что он мог настолько сбиться с пути. Что-то здесь было нечисто. По логике вещей, любой новичок должен был, прыгая от счастья, ретироваться со своей драгоценной добычей в безопасное место, а этот полез в самую задницу, причем в одиночку. Я глянул на цепочку Ленькиных следов, и странная нехорошая догадка прогнала по коже колючий холодок. Похоже, мой бывший напарник отправился прямиком к Крысиному перевалу. Неужели он решил продолжить мою ходку и выйти в ту самую точку, которую я ему показал? Но для этого он должен был взломать мой навигатор или иметь свои собственные координаты указанного места. Но не мог же Паскаль и ему скинуть мой файлик с геометками? Или мог? А может быть, этот подонок Ленька украл их у брата, так же как и жидкий азот? Пусть так, но это все равно не объясняло Ленькиного желания встретиться с неизвестным ему «мистером Ч». Не станет же он предлагать ему выкупить найденный артефакт?..
Все это было крайне странно, но тем интереснее становилась моя предстоящая ходка, мой реванш-рывок. И хоть из оружия у меня остались лишь нож и скальпель, а из еды – две пачки хрустиков, отступать я и не думал. И даже наоборот, внутри зажегся дикий азарт. Я ощутил себя каким-то хищником-мутантом, коренным обитателем Зоны Три-Восемь, который вышел на охоту. И, вытащив из мешочка гайку, я отправился по следу.
Буквально на первых шагах я наткнулся на разорванный пополам труп лешего. Зная, какой прочностью обладают тела этих мутантов, я предположил, что хищную деревяшку вышвырнуло ударной волной прямо из разрядившегося облака и пронесло по воздуху метров двести, пока он не наткнулся на скалу, разрубившую его. Злобная мысль мелькнула в голове, и я задержался на несколько секунд, чтобы вырезать из гениталий мутанта парочку семян. Они мне пригодятся для дальнейших воспитательных работ.
Через равнину, на которой растянулся «хищный лес», я пронесся ударными темпами. В ход пошли все мои сталкерские навыки, все умения и особые способности. Следопыт был из меня не идеальный, но навьюченный под завязку Леонид оставил за собой очень много отчетливых следов. Где тяжело было различить отпечатки его тракторных подошв, там можно было сориентироваться по обломанным веткам. Бывший напарничек спешил и ломился сквозь заросли неуклюжим медведем. Что было понятно – ближайшая относительно пригодная для ночевки территория была у подножия первых невысоких гор по другую сторону студневой долины. А бурлящие разливы коллоидного газа лучше было преодолеть засветло.
Граница леса оборвалась резко, но я не спешил выходить в долину. Несколько долгих минут я пролежал под уродливой корягой, всматриваясь в изрезанную цветными ручьями территорию. Одному Создателю было известно, почему здешнюю каменную породу не разъедал «ведьмин студень», как он это делает в любом другом месте. Ведь сколько раз я тут ходил, а ландшафт практически не менялся. Даже студневые ручейки текли в своих старых руслах. А редкие «полноводные» разливы коллоидного газа лишь слизывали с поверхности долины нанесенный ветром и дождями мусор.
Цепь Ленькиных следов обрывалась на склоне в том месте, где недавний разлив «студня» подъел песок и почву, оголив под ними чистую скальную породу. Напарник подозрительно хорошо выбрал самое узкое место долины, чтобы пересечь ее. Что это было – совпадение, везучесть, присущая любому начинающему, или все же Ленька был не таким уж и новичком, каким хотел казаться?
Узкий перешеек в несколько километров и крутой подъем за ним просматривались хорошо. Моего бывшего напарника там не было. Видимо, он уже топал вдоль горного хребта, выбирая подходящее местечко для ночевки. И мне нужно было поспешить. Еще с десяток-другой минут, и солнце опустится за вершины. А фонарика мне паршивец Ленька не оставил. Прикинув на глаз самый выгодный маршрут, я выпрыгнул из-под коряги и понесся по склону.
Резвыми прыжками без малейших остановок я пересек долину и уже на противоположном склоне отдышался и отыскал Ленькин след. Расстояние между отпечатками значительно уменьшилось, а это говорило о том, что бывший напарник, преодолев самую опасную часть пути, больше не спешил и дальше потопал вразвалочку. Дойти до места ночлега времени у него было с огромным запасом, а вот у меня, похоже, уже совсем не осталось.
Красное солнце окончательно спряталось за горами, и Зону Три-Восемь поглотили сумерки. Пока еще было хоть что-то видно, я бежал по следу, порой пренебрегая опасностями, иногда теряя и вновь находя свежую цепочку отпечатков. А когда стемнело до такой степени, что различить что-либо на земле стало невозможно, я присел на ближайший валун и призадумался.
Идти дальше по следу уже нереально, но и оставаться здесь на ночевку – тоже не вариант. Ленька, выспавшийся и полный сил, выдвинется с рассветом, и догнать его с такой форой будет весьма проблематично. Нужно было любой ценой сократить разрыв между нами, а еще лучше – обогнать его и выйти в то место, через которое он в любом случае должен был пройти. И впереди, если мне не изменяет память, было одно такое местечко. Там я сам однажды попал в засаду корейских рейдеров. До него Ленька точно не смог дойти, с таким темпом ему бы не хватило времени. Да и мне, чтобы выйти на эту точку, нужно будет всю ночь через Зону пилить. Но если я успею, то лучшего места для засады не придумать, и тогда Леньке достанется с лихвой… Это, конечно, при условии, что он прется именно к Крысиному перевалу. А если нет? Ведь, потеряв сейчас след, я уже вряд ли смогу найти бывшего напарника.
Я взвесил все «за» и «против», встал и отправился самой короткой тропкой, какую только знал, к месту своей будущей засады. В любом случае нужно было попытать счастья. Будь у меня сейчас пристрелянный автомат, можно было бы не спешить, а завтра за целый день спокойно догнать подонка и атаковать его с любой позиции. Но, имея при себе только нож, на успех можно было рассчитывать лишь в случае грамотного выбора места засады. Да и ситуация осложнялась тем, что через сутки ходу лесистое подножье имело огромную скалистую пролысину аж на три дня пути, а следовательно, просматривалось и простреливалось на ура. И там уж мне точно ничего не светило.
