Мы увлеченно наблюдали за перемещением игроков, за полетами шайбы, за «сэйвами» вратарей, за эмоциями тренеров, вскакивали с мест при каждом опасном моменте, свистели, и хором с другими болельщиками награждали судью не слишком лестными эпитетами, посылая его не только на мыло. Болели мы, конечно, за хозяев. И не потому, что мы боялись идти наперекор большинству присутствующих, поддерживающих местную команду. Просто и я, и Максим, и Тимофей были провинциалами, и некоторая неприязнь по отношению к столичным существовала у нас в крови. Поэтому наши симпатии однозначно принадлежали «Химику».
Увы, но в тот вечер фортуна явно не благоволила провинциалам. После первого периода «Химик» вчистую горел 0:3. И, судя по весьма бледной игре, которую он показывал, шансов отыграться имел немного.
— Ну, что скажете, братцы кролики? — спросил я своих приятелей, когда начался перерыв, и расстроенные зрители потянулись с трибун в буфеты.
— А что тебя удивляет? — недоуменно посмотрел на меня Тимофей. — Тренер «Химика» — явный король среди алкоголиков. Чему он может научить своих игроков?
— Тебе так не понравился его красный нос? — спросил я.
— Я не сужу о людях по носу, — обиделся Тимофей. — У меня для этого есть более серьезные возможности. Мужики, ей богу не вру, но такую здоровенную печень, как у него, мне доводилось видеть нечасто.
— Работа у него тяжелая, — заметил Максим, и мы расхохотались. Тимофей был в своем репертуаре. Даже хоккей он воспринимал в первую очередь в разрезе состояния внутренних органов человеческих тел, которые катались по ледовой площадке.
— Ну, и что ты еще углядел? — со смехом спросили мы Тимофея.
— У третьего номера язва желудка, — невозмутимо ответил наш наделенный рентгеновскими способностями приятель. — Вратарь курит. Легкие у него сероваты. У двадцать второго номера камень в почке. А вот у судьи дело посложнее. У него формируется камень в желчном пузыре.
Нас с Максимом пробрал новый приступ хохота.
— А венерических заболеваний ты ни у кого не заметил? — давясь от смеха, поинтересовался я.
— Заметил, — не теряя невозмутимости, поведал Тимофей. — У бородатого мужика, который сидит рядом с тобой.
Столь деликатное сообщение еще больше нас развеселило. Но когда мой сосед, бородатый мужик, от которого за версту несло пивом, вернулся, я все же предпочел отодвинуться от него подальше.
После второго периода «Химик» горел уже 0:4.
— Ну что, слабС помочь проигрывающим? — спросил Максим, когда команды снова ушли на перерыв. По его хитрому выражению лица я понял, что он задумал нечто экстраординарное.
— Как ты предлагаешь это сделать? — поинтересовались мы с Тимофеем.
— Помните сказку про Старика Хоттабыча?
— Я ворота раздвигать не умею, — ответил я.
— Я тоже, — сказал Тимофей.
— Но мы умеем другое, — заметил Максим. — Давайте поспорим, что три экстрасенса запросто смогут переломить ход матча.
— И с кем мы будем спорить? — спросил Тимофей. — Сами с собой, что ли?
— А хотя бы и так, — произнес Максим.
— Делайте, что хотите, — отмахнулся Тимофей. — Я в ваших авантюрах участвовать не буду.
Мы с Максимом не очень огорчились его отказу. Дар Тимофея вряд ли мог оказаться полезным в таком благородном деле, как помощь «Химику» отыграть четыре пропущенные шайбы. А наши с Максимом способности были весьма кстати. Напомню, что Максим владел телекинезом, а я к этому времени уже достаточно поднаторел в искусстве внушения. Немного пошептавшись, мы покинули свои места на центральной трибуне, оставив инфантильного Тимофея в компании с бородатым мужиком, и перебрались на сектор за воротами, которые в третьем периоде должны были принадлежать «Спартаку». Заняв самые неудобные для созерцания игры, но самые оптимальные для реализации нашего замысла места в первом ряду, мы, азартно потирая ладони, стали дожидаться конца перерыва.
Когда третий период стартовал, Максим приступил к делу. Он сосредоточился и уставился на ворота. Через некоторое время бутылочка с водой, лежавшая на них, приподнялась в воздухе, и упала вниз. Перемещавшийся вдоль площади ворот вратарь «Спартака» наехал на бутылочку, споткнулся, потерял равновесие, и растянулся на льду, не сумев помешать шайбе влететь в сетку. Трибуны взревели. 1:4.
Максим буквально скакал от восторга.
— Ты видел? У меня получилось! — на радостях вопил он.
Вратарь «Спартака» невозмутимо поднялся на ноги, и спокойно положил бутылочку с водой обратно на ворота. Мол, досадная случайность. С кем не бывает?
— Теперь моя очередь, — сказал я.
Видя успех Максима, я тоже завелся, и мне не терпелось показать свои возможности. Но вошедший в кураж Максим меня остановил.
— Погоди. Дай я еще попробую.
Воодушевленный забитым голом, «Химик» развивал очередную атаку. Голкипер «Спартака» внимательно наблюдал за перемещениями шайбы по площадке. Поэтому он не увидел, как бутылочка с водой, лежавшая на воротах, снова приподнялась в воздухе, и упала на лед за его спиной. Вратарь вторично о нее споткнулся, потерял равновесие, и в этот момент в сетку влетела еще одна шайба. Трибуны неистовствовали. 2:4. Максим на радостях был готов подпрыгнуть до потолка.
Вратарь «Спартака» поднялся на ноги, внимательно осмотрел сетку, накрывавшую ворота сверху, видимо, пытаясь отыскать в ней дырку. Но, не найдя в сетке никакой прорехи, он поднял бутылочку с водой со льда, и в сердцах запустил ее за борт. Трибуны откликнулись издевательским улюлюканьем. Максим помрачнел. Он явно не знал, как ему, лишившись этой бутылочки, теперь можно манипулировать вратарем.
— Ладно, давай, твоя очередь, — бросил мне он.
Я сосредоточился, представил в воображении кучу денег, собрал в единое целое весь свой запас энергии, и стал усиленно внушать голкиперу «Спартака», что эта куча находится сейчас сзади него, за воротами. Вратарь задергался, и стал украдкой оборачиваться. В нем сейчас боролись два чувства: чувство наживы, и чувство долга. Победило первое. Улучив момент, когда игра переместилась к воротам «Химика», он заехал за ворота, нагнулся, и принялся собирать лежавшие, как ему казалось, на льду купюры. Он вошел в такой азарт, что его не остановила даже третья шайба, влетевшая в его ворота. В чувство вратаря «Спартака» привел только дюжий капитан команды, хорошенько тряхнувший его за грудки. Выслушав объяснения голкипера, капитан посмотрел на него широко открытыми глазами, обернулся к скамейке запасных, и показал тренеру жестом, что вратарю нужна замена, после чего характерно покрутил пальцем у виска.
Занявший место в воротах «Спартака» дублер даже не предполагал, какой его ждет конфуз. Он мысленно благодарил бога за предоставившийся шанс, моля его, чтобы помог ему блеснуть, и наконец вытеснить своего коллегу из основы. Но я своим внушением немного подкорректировал его фантазии. Дублер принял вратарскую стойку, и тут же заснул. Очнулся он только тогда, когда трибуны взорвались от восторга. 4:4…
