– Да. Спасибо, – ответил он.
Глава VII
Суть заключается в том, чтобы взглянуть на любые травмирующие факторы в вашей жизни, которые причинили вам самую острую боль, самые большие страдания, и найти способ изменить их восприятие – чтобы они не были источником страданий, а давали величайшие наставления, дарующие вам самые ценные знания. Вот именно это мы и должны делать для окружающего нас мира. И для нас самих.
Он снова был в пути, но на этот раз во рту не было прежнего привкуса горечи. Он точно не знал почему, но постепенно начинали рассеиваться страх и злость, которые он всегда испытывал во время поисков отца. Чувствовал, что где-то поблизости, где-то прямо перед ним есть разгадка – потайная дверца, которая вот-вот откроется.
Всего за двадцать минут он добрался до полуразрушенного особняка Викторианской эпохи, который напоминал расплющенный свадебный торт.
В этом месте царила атмосфера фильма ужасов, с его запущенным, густо заросшим садом, с наглухо заколоченными досками окнами, затейливым, но уже сгнившим крыльцом. На лужайке перед домом повсюду валялись пустые банки, выброшенный ковер и газета.
Райан вышел из машины и приблизился к входной двери. Она была не заперта и отворилась, стоило ему лишь прикоснуться к ней. Он вошел. В нос ударил стойкий резкий запах диких животных, везде лежали кучки экскрементов. Похоже, здесь поселились белки или скунсы. Но и люди не обошли это место стороной, оставив после себя много грязных отходов и мусора. Пол был усыпан разбитыми стеклянными бокалами, старыми трубками и зажигалками, лежала целая груда бутылок из-под виски. « Современное противоядие при депрессии в сельской местности , – подумал Райан. – Кокаин со спиртным ».
В глубине у дальней стены было устроено временное спальное место с замызганным матрасом и кучей покрывал. Рядом с этим временным ложем Райан порылся на полу в сваленных и уже разлагающихся порнографических журналах, куче свечных огарков и сигаретных окурков. Помимо этого, около постели высилась стопка одежды, сырой и пахнущей гнилью. И единственной вещью, которую еще можно было узнать, была полуистлевшая ковбойская шляпа «стетсон». У Райана в горле стоял ком от волнения, он поднял шляпу и вернулся к черному входу, держа ее за поля.
Издалека за ним наблюдала старая немецкая овчарка. Она медленно и робко приблизилась к нему, виляя хвостом и низко опустив голову. Когда собака подошла, то обнюхала старую шляпу у него в руке, пока Райан гладил животное. На овчарке был потертый ошейник с надписью «Гарри», с уже неразличимым телефонным номером. Пес принюхался к ногам Райана, словно учуял какой-то очень важный для него и давно знакомый запах.
– Эй, парень, ты что, знал моего отца? – спросил Райан.
...
Пес посмотрел на Райана старыми поблекшими глазами и еще сильнее завилял хвостом. Его взгляд казался красноречивее любого, который Райану довелось увидеть за последнее время. Было совершенно ясно, что перед ним существо, которое хорошо знало и преданно любило его отца. «Он где-то поблизости», – подумал Райан. Причем впервые был так в этом уверен.
* * *
По пути от заброшенного дома Райан взошел на мост, остановился, достал мобильник и пристально смотрел на него, прокручивая фото с изображением Софи и Логана. Потом набрал номер Софи.
«Привет. Вы позвонили домой к Райану, Софи, Логану и Митци. Пожалуйста, оставьте свое сообщение». Би-и-и-п.
«Привет, это я… Не знаю, там вы или нет… Я звоню, чтобы сказать… В действительности я звоню, чтобы сказать, что хочу еще раз извиниться. Мне уже самому тошно слышать, как я это повторяю. Представляю, как вам надоело это слушать. Так что, пожалуй, я собираюсь сказать вот что. Я позвонил, чтобы сказать, что люблю тебя. А Логана я люблю больше всего на свете».
* * *
Позже Райан проехал к центру города мимо театра Монте-Карло, на старой афише которого неровными буквами было написано «Десять заповедей».
Перед театром в кресле-каталке сидел мужчина лет сорока, попивавший чай со льдом и попыхивавший сигаретой.
Райан припарковался на стоянке поблизости от театра. Человек приветливо кивнул ему, когда Райан шел мимо в соседнее кафе. Он устроился в полумраке бара, у окна с видом на реку Русская.
Эта стремительная и широкая река была известна рыбалкой на осетровых и плодородными поймами. Внизу на реке какие-то два человека в лодке сосредоточенно занимались своим делом, пытаясь отсоединить ветку дерева, которая зацепилась за обломок скалы, и из-за нее там застревал плавучий мусор, образуя затор. Райан так увлекся наблюдением за этим завораживающим действием, что не заметил подошедшей сзади официантки, миниатюрной молодой женщины чуть за двадцать.
– Привет. Что закажете?
Он вздрогнул и взглянул на нее. У этой шатенки с негустыми волосами был пирсинг в носу и на губе.
– Просто чашку кофе.
Райан достал фотографию отца и положил на стол.
Внизу на реке мужчины привязали веревку к ветке и пытались вытянуть ее на берег.
Когда официантка ставила заказанный Райаном кофе на стол, то наклонилась и заглянула ему через плечо.
– Это что, фотография того ковбоя? – поинтересовалась она.
Райан взглянул на нее.
– Того ковбоя? Так вы его знаете?
Она явно занервничала.
– Ну, он похож на человека, который…
– Который что? Он сюда заходил? Скажите, для меня это очень важно!
Официанта поглядела на него с некоторым подозрением.
– А почему это так уж важно?
– Это мой отец, ясно? Достаточно важная причина?
Официанта покраснела:
– Извините, возможно, вам лучше поговорить с моим боссом? Он хорошо знал этого ковбоя! Он сейчас здесь!
Мужчина, что сидел у входа в театр, вошел и у стойки налил себе немного холодного чая со льдом. Она подозвала его.
– Это Андре, – представила она его Райану.
Андре был субтильным мужчиной с кудрявыми волосами и такой же кучерявой бородой; спокойным и улыбчивым.
Райан показал ему фотографию.
– Хотелось бы выяснить, не знаете ли вы этого человека? Его зовут Роберт Килгор. Он мой отец.
Андре улыбнулся, внимательно рассматривая фотографию, затем взглянул на Райана.
– То-то вы показались мне знакомым. Конечно, я его знаю. Вы его сын?
Райан кивнул.
Андре протянул руку.
– Рад знакомству!
– Вы не в курсе, где его можно найти?
Улыбка словно примерзла у него к лицу. Он оглянулся на официантку.
– Ну, это совсем иное дело!
– Что вы хотите сказать?
