– Знак?
– Ты же ясновидящий! – вскрикнула она. – Ты же говорил, что всюду знаки! Что они… с той стороны все время подают нам знаки!
– Не знаю, Лариса. История действительно замечательная. Ты говорила с Эллой Николаевной?
– Я ее не видела с тех пор. Я никого из них не видела.
– Леонида тоже?
– Леонида тем более, мне его общество никогда не доставляло удовольствия.
– Ты знаешь, что он и Алиса были любовниками?
Она взглянула на него с усмешкой.
– Откуда ты знаешь?
– Я нашел фотографию, где они вдвоем. Когда был у твоего отца – он позвал меня недели за две… Мы хорошо посидели тогда, я рад, что был у него. Я думаю, я ему нравился. – Он вспомнил, как старый Левицкий предложил ему жениться на Ларисе… – Фотография лежала под диваном, кто-то положил ее туда намеренно, для меня, или выронил из книги случайно. А ты откуда?
– Это Лика, она законченная интриганка. А про Леню… Я видела их вместе, еще летом. Они выходили из ресторана вечером, на подпитии, и целовались прямо на улице.
– Ирина знает, и мне кажется, ей все равно, – заметил Монах.
– Дело не в этом…
– А в чем?
– Понимаешь, Ирина и Алиса выросли в одном дворе, обе из неблагополучных семей, обе были предоставлены сами себе. Они были очень близки, обе сладкие до приторности, манерные, и еще… Они все время подчеркивали свои прелести – юбки до пупа, открытая грудь. Ирка, правда, злая, а Алиска вечно хихикающая. Знаешь, иногда девочки меняются платьями, косметикой… даже кавалерами. Это именно тот случай. Она знала, что Ленька спит с Алисой, и я не удивилась бы… – Она запнулась.
Монах молча ожидал.
– …если бы они делились и все рассказывали друг дружке, понимаешь? Близость между ними была запредельная. Алиса часто оставалась у них ночевать, и… – Она снова запнулась.
– Любовь втроем?
Лариса кивнула.
– В них чувствовалось что-то… извращенное. В гостях у отца они всегда сидели рядом, часто держались за руки, обнимались, шептались… это бросалось в глаза, понимаешь? – Она поежилась и спросила: – Ты с ней говорил?
– Говорил. С твоим братом я тоже говорил и показал ему фотографию. Он страшно разозлился. Оказывается, Лика его шантажирует. Но если Ирина знает и не имеет ничего против…
– Ленька дурак. Он боялся, что узнает отец. Отцу Алиса нравилась, она с ним откровенно заигрывала. Если бы он узнал об их отношениях… Ленька ждет не дождется отцовых денег… Господи, какие деньги? Откуда у отца деньги? Леньке любого наследства хватит на месяц, он мот. Оба они… Я откажусь от своей доли в пользу Лики, мне не нужно. Юлия хорошая хозяйка, им хватит надолго. Пусть только закончится следствие.
– Лика останется с Юлией?
– Да. Я предложила ей переехать ко мне, но она отказалась. Мы с ней не очень ладим, и я вздохнула с облегчением. Юлия во всем ей потакает, а она ее ни в грош не ставит. Юлия еще наплачется с ней. Пока был жив отец, он ее окорачивал, она его обожала… Олег, что нам делать? Что мне делать? – Она смотрела на него с надеждой и страхом…
Он поднял ее с табурета, и она прильнула к нему. Он целовал ее и чувствовал, что губы у нее соленые от слез. Она горячо отвечала, и он подумал, что, кажется, сумел разбудить ее. Не отрываясь от ее губ, он нашарил за собой газовый выключатель. Пламя под сковородкой фыркнуло и погасло…
Одно на уме, сказала бы Жорикова Анжелка…
– Ты моя маленькая… – шептал Монах, целуя ее, раздевая ее, расстегивая какие-то пуговки и застежки, высвобождая ее из одежек. – Моя девочка, мое чудо нежданное… Я так соскучился! Все пройдет, все будет хорошо, честное слово. Иди ко мне…
Горел ночник, и спальня казалась им сказочным гротом, уютным, тайным…
Лаская ее, он бормотал всякие смешные словечки, неожиданно для себя, удивляясь нежности, которую сейчас испытывал, так как был уверен, что такой старый и закоренелый циник, каковым считал себя, ни на что подобное уже неспособен. Мелькнуло видение костерка на берегу небыстрой речки, даже шум кедрача на ветру долетел и запах влажной травы, и впервые ничто не шевельнулось в душе Монаха, и он подумал, что, похоже, он приплыл в гавань обетованную и пришла пора бросать якорь…
…Ночью она сказала шепотом:
– Олег, тот шнур, которым убили Алису… Я видела, как Элла Николаевна держала его в руках. Когда все подошли к окну смотреть на снег, она взяла его с подоконника… Я не знала, сказать или нет… Ни за что не поверю!
– Лара, кто отец Лики? Поэтому Каролина не ушла? – спросил Монах невпопад, и она закрыла ему рот ладонью…
Глава 19
История любви
…Он стоял на пороге, приложив палец ко рту, призывая ее к молчанию. Она, схватившись за сердце и раскрыв рот, с ужасом смотрела на него.
– Вы мне звонили, я Сергей Ермак, – произнес мужчина.
– Господи! – простонала она. – А я думала… Андрей! Похож-то как! Рост, стать… Брат?
– Не очень п-похож. – Мужчина слегка заикался. – Мы с Андрюшей росли вместе. Что случилось, Светлана?.. – Он вопросительно пошевелил пальцами.
– Михайловна! – торопливо подсказала она. – Светлана Михайловна.
– Светлана Михайловна, можно п-по п-порядку?
– Да, да! Ты с дороги? Может, чайку? И поговорим.
– Можно и чайку. Вы ему кто? Соседка?
– Я живу на первом этаже, у меня тут своя квартира. А эта сынова, они сейчас в Италии, я и сдаю, копейка всегда нужна. Андрей жил у меня полтора года. А ты где остановился? Хочешь, живи здесь. Я Андрюшу любила, хороший парень. Аккуратный, платил вовремя, всегда с уважением…
– Так что же случилось? – спросил он снова, когда они уже сидели за столом на кухне. – Сядьте, Светлана Михайловна.
Женщина уселась, подперла щеку мощным кулаком, вздохнула. – Ушел наш Андрюшенька, царствие ему небесное! Я как нашла его… Андрюшу, пришла убраться, и увидела его на диване, подушки на полу, а он лежит уже холодный. Врач сказал, трое суток как умер. Я сразу кинулась к нему в банк, он в банке работал, вроде деньги во-зил… Машина такая черная, страшная, как танк, однажды заскочил домой на минутку, а ее поставил под домом, так у меня, поверишь, аж сердце встало, господи, думаю, бандиты! Ну, они сразу прислали людей, приехала полиция, всех расспрашивали, искали родных и знакомых. Меня тоже спрашивали, а что я, я сказала, хороший парень, порядочный, платил вовремя и никаких друзей-гулянок. Я раза два заходила вечером, якобы забыла занести чистые полотенца – я у него убиралась, – хотела посмотреть, а он сам один, телевизор смотрит. Я – чайку, посидим, поговорим, я ему про свою жизнь, а он мне про работу, какая опасная, и все такое. Про тебя говорил, есть, говорил, у меня дружок, ближе брата… Я тебе звоню, как это случилось – у него на холодильнике бумажка с твоим телефоном висела, а ты не отвечаешь. Из банка, наверное, тоже звонили, а ты вот только сейчас приехал…
