– Сон уж о-очень яркий б-был, – ответила Юсинь, чуть запинаясь. – Если с-сразу не зарисую, п-потом забудется.
– Художница моя! Там на кухне пирог– не забудь взять, угости одноклассников. Я его порезала и в два слоя бумаги завернула, чтобы не остыл.
– Мам, ты разбаловала всех с-своими пирогами, – Юсинь тоже улыбнулась. – Не з-забуду, не в-волнуйся.
Юсинь сложила мелки с карандашами в коробку, обернулась и проводила маму взглядом. Как хорошо, что она теперь в порядке. Несколько лет подряд маму мучила тяжелая таинственная болезнь. Она много спала, а когда пробуждалась– кричала от боли так, что Юсинь хотелось бежать из дома без оглядки. Недуг исчез так же внезапно, как и появился.
* * *
Юсинь сняла со стула школьную форму. Как хочется отдохнуть от неё, нацепить немыслимую цветастую кофту, какие-нибудь цыганистые браслеты и висячие серьги-перья.
Юся со вздохом застегнула на тёмно-синей классической юбке молнию, перекинула ремешок сумки через плечо, сунула альбом под мышку. Любимый Милька уже должен ждать её у дома. По дороге она похвастается перед ним свежим рисунком– он обожает разглядывать жителей выдуманной туманной страны. Прежде Юсинь уже знакомила его с Матохами– золотыми жуками с детскими личиками, равнодушной русалкой, духом северного ветра. На этот раз Юся продемонстрирует Мильке саму хозяйку страны– Урсулу.
Юсинь уже хотела выйти из комнаты, как вдруг об оконное стекло что-то легонько стукнулось. Наверное, Милька, как обычно, торопит её, бросая мелкие камушки.
Шторы были глухо задёрнуты, и Юсинь радостно подбежала к окну, чтобы отдёрнуть их. Но, отодвинув ткань в сторону, Юся шарахнулась от окна так, как если бы увидела в нём чудовище. Прислонившись к стеклу, на неё глядел с улицы растерянный незнакомец.
Он таращился на Юсинь пустыми глазницами, молча распахивал и закрывал совершенно беззубый рот – то ли пытаясь закричать, то ли демонстрируя, что, кажется, разучился дышать. Осенний ветер трепал его седые редкие волосы, а сквозь бледный силуэт полосками проступали лучи от ещё не погасших фонарей.
Это был не человек. Это был призрак, привидение, фантом– потустороннее ужасающее ОНО! Юсинь закусила губу– так сильно было желание закричать. Незнакомец тем временем по-прежнему не сводил с Юсинь пугающего взгляда и продолжал делать странные вдохи и выдохи– при этом не оставляя на стекле запотевшего пятнышка от живого дыхания. Юся зажмурилась и трясущимися руками задёрнула шторы.
Чёрная кошка
По дороге в школу Юсинь не проронила ни слова. Она не стала показывать Мильке свой новый рисунок и не ответила на его расспросы о самочувствии. И хотя Юся понимала, что ведёт себя неправильно– ведь Милька ни в чём не виноват, – она всё же не могла заставить себя разговаривать, будто ничего не произошло.
Юсинь рассталась с Милькой у класса, он сконфуженно махнул ей рукой и убежал по коридору к лестнице, ведущей в школьную библиотеку.
В классе Юся сообщила одноклассникам, что снова принесла от мамы гостинец, выложила на первую парту пакет с нарезанным пирогом и уселась в самом конце второго ряда, у шкафа с книгами. Ей необходимо привести мысли в порядок до начала первого урока, до того, как её начнут спрашивать, чем она расстроена и что с ней случилось. Не расскажет же она им про то, что повстречала за окном своей спальни бестелесное существо, отдалённо напоминающее мужчину? Юсинь хотелось побыть в тишине, сосредоточиться, прокрутить в памяти увиденное утром, но ей никак не давали это сделать.
«Юся, у твоей мамы замечательные пироги, передавай ей спасибо! Юся, какая вкуснотища, запиши мне, пожалуйста, рецепт! Юся, здесь изюм с курагой, а что ещё, – грецкие орехи?»– со всех сторон на Юсинь обрушивались благодарности от одноклассников. Юся вяло улыбалась, обещала передать маме похвалу и выводила в тетрадке ручкой нервные кривые узоры. До звонка оставалась минута, и шум вокруг постепенно стал редеть. Юсинь облегченно выдохнула, но тут в дверях показалась Олеся.
Она не появлялась на занятиях с прошлой пятницы. Её старенькая бабушка, к которой девочка была очень привязана, уснула, чтобы больше не проснуться. Олеся всё ещё была печальна, длинная чёлка не могла скрыть синеву под глазами. Девочка опустила голову и прошла в класс– Юсинь вскрикнула.
За спиной у Олеси парила старушка– сквозь неё, как через тонкую марлевую ткань, просвечивали Юсины одноклассники. Олеся остановилась рядом, Юсинь увидела в старушке шкаф с книгами и маленький фикус в огромном горшке. Бабушка Олеси опустила эфирно-прозрачную руку на плечо Юсиной одноклассницы. Рука в плече утонула…
– Что с тобой? – спросила Олеся и обернулась. – Куда ты смотришь?
– Я… я… мне просто при-привиделось, – Юсинь выскочила из класса. В коридоре она расплакалась. Что с ней происходит? Неужели она видит призраков? Откуда они взялись, зачем пришли?
* * *
Юсинь натянула шарф на нос и, глядя себе под ноги, зашагала по узкой и кривой улице– той, которая, долго плутая между неприглядными четырёхэтажками, упиралась в дырявый забор. За этим забором начинался лес– местами он был стеснителен, словно неуверенный в себе подросток, местами непредсказуем и обидчив, словно капризная девушка. Но чаще всего Юся находила лес меланхолично-задумчивым– он походил на одинокого, но всё еще ждущего любви старика. Юсинь нравилось гулять по лесу, когда он просыпался, нравилось наблюдать за тем, как он доверительно впускает в себя солнечный свет.
Юсинь всё шла, не оборачиваясь и не поднимая головы на редких прохожих. Она шла и думала о том, что ей сейчас же надо попасть в тот заброшенный домик в центре дубовой рощи, в котором она будет чувствовать себя в безопасности. Там она вздохнёт свободно и сможет поразмышлять обо всём, что с ней произошло.
Юсинь шла и в подробностях вспоминала, как в её жизни впервые возникло тайное убежище. Около года назад, когда маму терзала загадочная болезнь, папа Юсинь, уставший от бессилия, стал слишком строг с дочерью и превратил её в свою узницу. Он не разрешал ей видеться с подругами (не говоря уже о парнях), не разрешал задерживаться после школы, не разрешал долго разговаривать по телефону. Целыми днями Юсинь должна была сидеть возле маминой кровати или в своей комнате.
Юся пнула носком ботинка мелкий камушек и улыбнулась, потому что вспомнила, как однажды в её окно залетел почти такой же. И она, представив себя принцессой, запертой в башне, стараясь не шуметь, спустилась к своему принцу. Это именно Милька нашёл заброшенный лесной домик и придумал убегать туда от родителей. Именно Милька нашёл для него такое подходящее название– «изба-читальня».
Там, в их тайном убежище, Юсинь могла болтать о чём вздумается, читать книги и старые журналы. Там оставались и хранились под невидимыми замками все секреты и переживания.
Юсинь давно не бывала в домике. Ведь, как только мама поправилась, папа почти сразу забыл об установленных им самим правилах. И они с Милькой снова смогли подолгу засиживаться после уроков в пустом классе, ходить друг к другу в гости.
