– Како-ой? – захныкал ослик.
– А ты сам спроси, – посоветовал вдруг Кар.
– Это как? – не понял Стир Максимус.
– Вот так и поинтересуйся, – подхватил Вареникc. – Мол, так и так, чего ты, душенька, желаешь?
– Спросите лучше вы! – взмолился бедный ушастик. – Не могу же я сам себя спрашивать и сам себе отвечать!
– Резонно, – согласился пан Будря. – Таки дело пан певец мувит.
– Хм, – откашлялась Орланда. – А что?! Можно и попробовать.
– Уважаемый… – начала она и осеклась. – Как его хоть зовут-то?
– Хемуасет, – с готовностью подсказал ишачок. – Сетне Хемуасет.
– Да, уважаемый… мм… Хемуасет. Не скажете ли вы, что вас гнетет и что нужно сделать, чтобы вы покинули телесную оболочку нашего друга Стира Максимуса?
Пару мгновений ничего не происходило. А затем осел заговорил не своим, звонким да громким, а глухим старческим голосом:
– Сенеб! Радуйтесь! Я Сетне Хемуасет, верховный жрец Птаха Мемфисского, главный царский архитектор, сын его величества правогласного Осириса-Рамсеса Усермаатра!
– Правогласного, значит, покойного, – прокомментировал юный тартессит.
– Зачем была потревожена моя душа Ка? – жаловался Стир-Хемуасет. – Зачем ее позвали с блаженных полей Иару и заставили вселиться в этого мерзкого и вонючего осла?! Горе и печаль мне!
– Но-но, полегче! – уже своим голосом возмутился рапсод. – Это кто из нас вонючий, принц сушеный?! Я, между прочим, каждый день совершаю омовения! Даже в термы хожу!
Он не стал уточнять, что за все это время побывал в банях лишь единожды.
– Кто же позвал вас, о принц? – вопросила Орланда.
– Темный. Темный Бог.
Присутствовавшие переглянулись. Вот оно, слово истины.
– Можете ли вы уйти по своей воле? – присоединилась к сестре Ласка, с надеждой впившись взглядом в поникшую ослиную морду.
– Нет, – покачал головой осел-двоедушец. – ОН не отпускает меня. Велел добыть для него Книгу Тота.
– Ой, это та самая книга, что находится где-то в Мемфисе! – заржал Стир. – Я вам рассказывал!
– Да, – подтвердил древнеегипетский царевич. – я сам спрятал ее в гробнице Нефера, из которой сначала и выкрал.
– Хотел бы я хоть одним глазком глянуть на эту Книгу! – возбужденно потер руки Кар. – Это нечто такое… Неописуемое! Она дает власть над всеми тварями земными и подводными, позволяет путешествовать мирами и наблюдать движение светил.
– Верно! – молвил Вареникс. – И еще много чего может сделать тот, в чьи руки попадет сия любопытная книжица.
– Избави вас Птах и Ра-Атум к ней прикоснуться! – возопил Хемуасет. – Неосторожный человек может приблизить конец времен, конец Геба!
– А что ж делать? – не поняла Орландина. – Выйти без нее из Стира вы не можете…
– Не могу, – согласился восставший дух.
– А искать не позволяете…
– Не рекомендую, – дипломатично уточнил принц, и члены маленького отряда поняли, что первый шаг по дороге, ведущей в Мемфис, ими уже сделан.
И правда пора, а то засиделись они в этом Танисе, будь он неладен! Одни сплошные неприятности.
Рыцари Круга Стоячих Камней уже второй день пристально наблюдали за лихорадочными перемещениями осла и его приятелей по старому Мемфисскому некрополю.
«Что-то у них там не срабатывает», – думал Парсифаль, а Гавейн привычно винил во всех бедах длинноухого.
– Это он, сучий потрох, воду мутит! – авторитетно заявлял крепыш. – Не иначе как слежку заметил и теперь следы заметает! Надо бы чуток пощекотать им нервишки. Может, порасторопнее станут?
Блондин закатывал очи горе.
– Ты же слышал, что говорил понтифик? Не высовываться ни в коем случае! Вдруг они сдуру решат уничтожить Книгу? Представляешь, что с нами тогда святой отец сотворит?!
Здоровяк нервно поежился. Воображать себя навозным червем, копошащимся в чужом дерьме, ему было, мягко говоря, неприятно.
– Блин! – сплюнул в сердцах. – И не отлучишься же никуда, елы-палы!
– Эх! – размечтался Перси. – Сейчас бы пивка холодненького! А к нему вяленых кальмарчиков или креветочек вареных…
– Заткнись! – залился слюной Гавейн.
– В чем проблема, парни?! – раздалось рядом. – Присоединяйтесь! У нас есть и то и другое!
Гвардейцы Артория как по команде повернули головы на голос… да так и обмерли.
В двух шагах от них, разложив на мраморной могильной плите немудреную закусь вокруг пяти или шести кувшинчиков, увенчанных обильной пеной, устроилась парочка… песиголовцев. Повернув к Гавейну с Парсифалем зловещие волосатые морды, собаколюди тыкали руками на свой стол, приглашая рыцарей разделить с ними полуденную трапезу.
– Во! – констатировал бородач. – Уже глюки начались с жары да с голодухи!
– Напекло, наверное, – неуверенно поддержал его блондинчик.
– Сами вы призраки! – обиделся песиголовец по крепче. – Их угощают на дурняк, а они еще носы воротят
– Компания им, видите ли, не подходит! – возмутился и второй.
– Держись, брат! – прошептал Гавейн. – Это ОНА балует…
– Кто? – тоже перешел на шепот блондин.
– Книга! Помнишь, батюшка предупреждал?
– Ага!
Однако от пиршественного «стола» шел вовсе не морочный дух. А очень-даже аппетитный. Рыбно-пивной.
Выходцы же с того света словно нарочно чавкали что есть мочи, шумно заглатывали напиток да знай нахваливали:
– Ох, ну и чудо!
– Вот это пивко!
– Дразнятся, подлюги! – скрипел зубами крепыш. – Вот сейчас плюну на все, подойду и проверю, что у них за пойло.
– А они тебя цап, и прямиком на тот свет!
– Обломятся!
– Проверь, – подначил Парсифаль, не думая, что его компаньон осмелится на решительный поступок.
Все-таки бывший христианин. А те страшатся играть в недозволенные игры с представителями Малых Народцев.
– Эй! Ты куда, остолоп! Я же пошутил!
Между тем Гавейн вразвалочку подошел к песиголовцам, степенно поздоровался:
– Привет честной компании! Хлеб да соль!
– Милости прошу к нашему шалашу, – ощерился тот, что покрепче. – Отведай с нами поминальных даров, человече!
– Поминальных?! – вытянулось лицо у бородача.
– Ну да! – подтвердил мелкий. – Родственники на могилы натащили всякой всячины! Что ж теперь, пропадать добру?
– И то верно, – согласился с немудреной житейской логикой рыцарь и протянул руку. – Гавейн! А там мой приятель, Парсифаль. Мы из Британии. Паломники.
