Удостоверившись, что оба утвердительно кивнули, достал кружки и стал разливать исходящий паром напиток. И с ходу, как будто продолжая давно начатый разговор, обратился к Волосюку:
– Так Вячеслав Валерьевич вас уже просветил по поводу контракта и предстоящей работы?
– Только в общих чертах. Что есть долгосрочный контракт в Африке с хорошей оплатой, неплохими прочими условиями, но очень жесткими требованиями по частности распространения информации. Честно говоря, звучит слишком расплывчато и малоинформативно.
Тут Волосюк немного замялся. Но, кинув быстрый взгляд исподлобья на батю, продолжил:
– Я потому и прибыл, собственно говоря, что хотелось узнать подробности. Я полковника знаю давно и уважаю, но уехать только на основании его слов на другой конец «шарика», надолго оставив здесь семью… К тому же за мной не только она, но еще и мои офицеры, которых Вячеслав Валерьич предлагает тянуть с собой. Здесь, конечно, у нас перспективы устроиться на гражданке, скажем прямо, хреноватые. Но решение о посвящении меня во все детали контракта принимаешь только ты, как мне сказали. Так что я и приехал. И в любом случае обязуюсь не распространяться о том, что услышу. Что-что, а не болтать в армии учат с первого дня.
– Давайте сначала поговорим немного о другом. Я так понимаю, что с вами, в случае вашего согласия на эту работу, поедут и ваши бывшие подчиненные?
– Да. Шесть человек, в воинских званиях от капитана до лейтенанта. Сейчас, понятно, в отставке. – Насколько они доверяют вашему суждению? Придется ли мне убеждать каждого из них в отдельности или это, как сейчас модно говорить, «оптовая сделка»?
Я ухмыльнулся при этих словах, давая понять, что его позиция мною понята, ожидаема и ничего плохого я в ней не усматриваю. На лице бывшего майора, уже второго по счету, готового влиться в команду, отразилась целая гамма чувств. От облегчения, что я не пошел на принцип, до недоумения.
– Ребята доверили мне сделать выбор. То есть если я скажу, что проверил все и считаю, что дело стоящее – они подпишутся тоже.
– А военно-учетные специальности у них какие?
– У троих – командир мотострелкового взвода. Два старших лейтенанта – командиры роты связи и инженерно-саперной роты. Капитан – заместитель командира танкового батальона по технической части.
– Зампотех – это хорошо, – задумчиво протянул я, мысленно прикидывая, чем озадачу такого ценного специалиста.
– Жаль, что переводчиков и медиков нет. Люди со склонностью к иностранным языкам нам нужны, как и «белые халаты».
– Чего нет – того нет, – развел руками Волосюк.
– Ладно, понятно. Давайте сделаем так. Завтра мы вам кое-что покажем, на живом примере оно лучше будет, потом уже примете решение. Как, найдется у нас, во что человека экипировать? – обратился к молчавшему все это время отцу.
– Подыщем, – кивнул тот.
– Тогда ладно. Инструктаж по «технике безопасности» с вас, «товарищ командир»… Кстати, а в остальном как съездил?
Интерлюдия 1
На плите меланхолично пел небольшой эмалированный чайник, предупреждая всех, что скоро закипит. Скромных размеров безликая кухонька в одном из частных домов на окраине Горно-Алтайска заглянувшему в нее любопытному человеку явно показала бы, что постоянной хозяйки у нее нет. Слишком уж спартански выглядела обстановка. Дребезжащий в углу холодильник, советских еще времен газовая плита, раковина для посуды с облупившейся местами эмалью, два стола – кухонный и обеденный. Никаких ложек-поварешек и прочего кулинарного инструмента, которыми так любят украшать свои владения женщины, видно не было. Химически яркие цвета застеленной на все горизонтальные поверхности аляповатой клеенки прямо указывали на дешевизну и китайского производителя.
– Подумай еще раз, Валерьич. Если ты возьмешь все это дело в свои руки, всем станет спокойнее. И мне, и мужикам. Да и парень твой, насколько я могу судить, против не будет.
– Это, Андрюша, ты верно заметил. Не будет.
– Так в чем дело? У тебя и опыта на троих хватит. И авторитет, прямо скажем – немаленький, имеется. И проект этот в правильном направлении поведешь, я в том ни капли не сомневаюсь…
Бывший полковник Караулов и не менее бывший майор Волосюк устроились на старых скрипучих табуретах и собирались спозаранку почаевничать. Вернувшись поздно вечером после «экскурсии» в африканские джунгли, где пришлось и тяжеленной бензопилой поработать, спать накануне оба немолодых уже человека завалились «без задних ног». Какие уж тут разговоры. Но утром настойчивый Волосюк вернулся к своему оставшемуся вчера без ответа вопросу.
– Может, я чего-то не знаю?
– Да все ты знаешь, Андрей. Все, что нужно для получения правильного ответа самостоятельно. Вот только тебе хочется получить не «правильный», а «нужный». А это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
По тому, как отставной майор-мотострелок упрямо набычился, его бывший командир понял: придется все разъяснять самому. М-да, все, как и много лет назад, когда он сам был капитаном, а Волосюк молодым еще летехой, даже без намека на боевой и жизненный опыт. Полковник задумчиво пожевал губами и внимательно посмотрел на своего старого боевого товарища.
– Причин на самом деле несколько. Ежели так прикинуть, нам с тобой на двоих заметно больше сотни лет наберется. Я полтинник разменял уже давно. Да и ты к своему вплотную подобрался. То есть, стань я руководителем, водить этими самыми руками смогу в лучшем случае лет десять. И не нужно мне рассказывать, что бывает начальство и постарше. Что такое «дом престарелых» во власти, еще помним и ты и я. И маразматического к концу жизни незабвенного Леонида Ильича, и череду «траурных колесниц» после него. А здесь рассказывать про «сиськи-масиськи» не получится, люди не те…
Полковник с полминуты помолчал, ненадолго углубившись в воспоминания. Но затем мысленно встряхнулся и продолжил:
– Первопроходцы и первопоселенцы народ простой, да еще и поголовно вооруженный. Уж лучше молодым везде у нас дорога… Ну а мы советом поможем, если что. И приглядим заодно, чтобы эти самые молодые фатальных ошибок не наделали. А к тому времени, как нам на покой отправляться, глядишь, и птенцы оперятся. А опыт… Опыт дело наживное. Вот пусть и наживают.
Чайник на плите изменил тональность своего пения, зашипел, исходя паром. В общем, как мог сигнализировал о своей готовности обеспечить двух ранних пташек утренним чаем. И старший из собеседников не стал его разочаровывать. Выключив газ, он разлил кипяток по разнокалиберным кружкам. На несколько секунд в кухне установилась тишина, прерываемая только шелестом разворачиваемых чайных пакетиков, да чуть слышным позвякиванием ложечек о стенки бокалов.
– Есть и еще одна причина. Ребят Олега ты вчера видел. Для них он, можно сказать, спаситель. Мало того что вытащил из весьма дерьмовой ситуации, так еще и взял с собой в весьма увлекательное приключение. Пацаны еще, по сути. И, насколько я понимаю, скоро их станет заметно больше. И Олега они все знают, между собой боевым братством спаяны, а вот мы с тобой для них пока не авторитет. Нет, не авторитет… И противопоставлять твоих парней им я совершенно не желаю. Наоборот. Среди первопроходцев, по крайней мере, представляющих собой вооруженную силу, не должно быть никаких конфликтов. Не мальчик, сам можешь представить, к чему может привести борьба за лидерство в таком маленьком подразделении отмороженных бойцов.
