— Нет. Студентки отделались легким испугом.
— Вот видишь. Марти еще ребенок — ему не справиться со здоровенным лбом вроде Ишейна или его приятелей. А я… Не смотри так! Я подобными вещами не увлекаюсь. К тому же мой Свет на другие нужды уходит. И использовать его открыто я бы тем более не стала.
— Это что же получается, — растерянно пробормотал Васька, — по территории университета свободно разгуливает кто-то, владеющий Светом, и безнаказанно нападает на студентов?
— Пока что лишь пугает их, — рассеянно заметила я. — Думаю, если бы он (или они) захотели, одними ожогами темные бы не отделались.
— Но в УННУНе больше нет студентов, в ком есть чистый Свет, — возразила Улька, озабоченно хмуря брови. — Только ты и Мартин.
Йерж фыркнул.
— Думаешь, я бы стал бросаться обвинениями, не взвесив все как следует?
— Отпусти его, Сар, — попросила я, заметив, что акинарцы снова держат целителя за плечи. — Проблема действительно серьезная.
— Спасибо, — с облегчением выдохнул Йерж, когда оборотни отступили. — Извини за претензии, но к другим выводам информация, к сожалению, не располагает. Так что, даже если вы к этому не причастны, советую быть осторожнее.
— А я-то думаю, чего на Марти стали коситься сильнее обычного? — пробормотал Васька. — Видимо, слухи все-таки поползли.
— Как бы на него в самом деле не напали, — озабоченно нахмурилась баньши.
— Если бы темные были уверены в его причастности, нам бы объявили войну раньше, — возразил Шмуль. — Но симптомы и впрямь тревожные. Может, кто-то захотел нас подставить?
Я потерла виски.
— Это все равно возвращает нас к вопросу — кто? Йерж, ты больше никому не продавал подозрительных светлых артефактов вроде той книги?
— Нет. И не знаю никого, кто мог бы им обзавестись — ни один темный такую вещь в руках не удержит. А для того, чтобы она сработала, ее надо хотя бы достать из защитного футляра.
— Может, в Городе что-то знают? — предположила я.
— Я спрошу, — неохотно пообещал целитель. — Но это, скорее всего, ничего не даст. Да и ведьма наверняка узнала, если бы тут появился сильный артефакт.
— Верно, — вынужденно признала я. — Но если его притащили в футляре, она могла и не почуять.
— А смысл? — возразил Васька. — Зачем вообще кому-то провозить контрабандой мощный артефакт, испускающий эманации чистого Света? Гораздо выгоднее продать его там, где водятся охотники на демонов.
Шмуль скептически фыркнул.
— А какой смысл было использовать такой артефакт ради мелкой мести студентам?
— Все это похоже на какую-то глупость, — пробормотала Улька, откладывая в сторону тетрадь. — Одно с другим не вяжется. Зырян, а ты что скажешь?
Помалкивающий до поры до времени оракул только пожал плечами.
— Я не вижу для нас прямой угрозы, связанной с этими событиями. Но будущее Хель и Мартина почему-то смазано, поэтому утверждать с точностью, что мы в безопасности, не берусь.
— Тогда остается одно, — решительно откинула со лба челку баньши. — Этих подражателей, или кто они есть, следует изловить и как следует допросить. Если у них найдется какой-то подозрительный артефакт — изъять и изучить. А потом решить, докладывать ли об этом директрисе или же использовать в собственных целях. Раз прямой угрозы нет, предлагаю заняться этим как можно скорее. Пока Мартину и впрямь не объявили войну все темные студенты, и пока ситуация не накалилась до предела.
— Приемлемо, — недолго поразмыслив, согласилась я. А Шмуль, взвившись над столом, совершил над ним круг почета и, кровожадно ухмыльнувшись, возвестил:
— Мы идем на охоту! И горе тому, кто посмеет бросить нам вызов!
ГЛАВА 16
На охоту мы отправились той же ночью. Предварительно выяснив, в какой части университетского парка чаще всего совершались нападения, и бесцеремонно опустошив йержиковский тайник, который уже давно не подвергался столь варварскому разграблению. Йерж, кстати, тоже изъявил желание участвовать, поэтому на дело мы отправились вдевятером. Я, на всякий случай нацепившая костюм охотницы, непривычно выглядящий во всем черном Мартин, оборотни в своих звериных ипостасях, неунывающий фей, обеспокоенный исходом охоты целитель, невозмутимый оракул и взволнованная баньши.
В качестве приманки решили использовать Ульку, надевшую ради такого случая свое единственное белое платье, и обернувшегося фиолетовым кошмариком Шмуля. Трепещущий на ветру светлый подол баньши был виден издалека, так что мы могли не бояться, что ребята пропадут из виду. А еще это позволяло нам держаться поодаль, чтобы не спугнуть раньше времени неведомых злоумышленников.
— Это плохая затея, — проворчала Улька, медленно прогуливаясь по пустой аллее под руку с феем. — Где-то неподалеку бродит неупокоенный вампир, с которым Хельке сегодня предсказали встречу, а мы шатаемся по темноте в ожидании какого-то мифического злодея!
— И ничего не мифического — от нападений пострадало восемь студентов, а это уже не шутки, — вполголоса возразил Шмуль, проходя вместе с баньши мимо поваленного дерева, за которым притаились мы с Саром, Васькой и Мартином. Зырян с Йержем и Расом спрятались напротив. Акинарец замаскировался под кучу прошлогодних листьев, тучный оракул засел внутри огромного куста, а целитель забрался на дерево, выполняя роль соглядатая. — К тому же за стены УННУНа вампиру не проникнуть. Сама посуди — мы целый день за Хелькой как хвост таскались, и — никого. Даже если Арлахх сумел узнать про потайной ход, его время вышло — до полуночи рукой подать, а он даже не нарисовался на горизонте.
— Слизняка тебе на язык, — прошипела Улька, зябко передернув плечами. — Сплюнь, пока не накликал!
Фей послушно плюнул в сторону.
— Эй! Не на меня же! — раздался из-за кустов возмущенный вопль, и оттуда показался могучий кулак оракула.
Шмуль ойкнул и, подхватив баньши под локоток, поспешил направиться к другому концу аллеи.
Пристроившись между теплым боком Сара и мохнатой лапой Василька, я беззвучно хихикнула. Маленький фей даже в темной ипостаси едва доставал Ульке до пупка, так что их совместная прогулка выглядела весьма забавно. Но еще смешнее стало, когда Шмулю надоело бежать вслед за длинноногой баньши, время от времени подпрыгивая, чтобы дотянуться до ее локотка, и он взлетел. Головами они после этого, конечно, сравнялись, но теперь бедняге Шмулю приходилось крениться на один бок, чтобы вести Ульку за ручку, а ей то и дело ежиться от поднимаемого его крыльями ветерка. Не говоря о том, что болтающиеся в воздухе копыта фея то и дело норовили задеть ее по плечу.
— И все равно, — снова донесся до меня озабоченный голос подруги, судя по всему, парочка возвращалась обратно. — Не надо было рисковать. Подумаешь, поймали бы этого гада завтра. Или послезавтра. А сегодня переждали бы в общаге.
