Мамонтиха попробовала пошевелиться. Получалось плохо. «Авоська» была сплетена из толстых стальных тросов.
Поднатужилась еще немножко. Ага, вроде бы путы чуток ослабли. Верно, плел тот, кому никогда прежде не доводилось иметь дела с мамонтами.
Ну ка, поднажмем.
Тросы затрещали.
Фрося почувствовала, что еще пару усилий, и она будет свободна.
Но тут ее маневры были замечены. К ней подскочил один из злых людей и изо всех сил ударил тяжелой палкой.
Ушибленную ногу обожгла боль. А вслед за ней накатила горячая и темная волна ярости.
Да как он смеет ее обижать?!
– Что, тварюга, больно? – противно осклабился злой человек. – Тогда лежи и не рыпайся. Все поняла?
Он снова замахнулся на Фросю своей дубинкой.
– Оставь ее, Федот, – послышался знакомый голос.
Рядом с первым встал второй человек.
– Ну, что, ваше высочество, – с издевкой обратился он к связанному животному, – узнала?
Еще бы не узнать. Подлый предатель!
Презрительно фыркнула и попробовала отвернуться.
– Узнала! – удовлетворенно кивнул Головатый. – Умная.
Сплюнул.
– А что же ты, если такая умная, из заповедника сбежала? Разве ж тебе не было говорено, что путешествовать в одиночку, даже таким большим девочкам, как ты, опасно?
Лишь жалобно вздохнула в ответ. Говорили, и не раз.
– Вот видишь. Теперь пеняй на себя.
– Да что вы с ней, как с человеком-то, гуторите, Василь Василич? – удивился Федот. – Она же тварь бессловесная.
Бывший замдиректора презрительно посмотрел на своего подручного. С кем работать приходится.
– Уж поумнее тебя, орел, будет. Видишь, голова какая огромная. Значит, и мозгов в ней больше, чем в твоей курьей башке.
– За петуха ответите, Василич, – набычился шкафообразный Федот и пару раз демонстративно подбросил в руках свою дубинку.
– Кончайте базар! – встрял между ними третий мужчина. – Не хватало еще всю операцию угробить. Три месяца работы насмарку. И так выше крыши подфартило с этой блудной слонихой.
– Мамонтихой, – поправил Головатый.
– Един хрен! Ты лучше давай связывайся с заказчиком. Пусть быстрее высылают вертолет или что там у них. Надо сматываться. Не ровен час очкарики тревогу подымут. Небось уже ищут пропажу.
Василий Васильевич достал из кармана спутниковый телефон и, отойдя в сторонку, начал с кем-то общаться на неведомом чирикающем языке.
Федот покрутил пальцем у виска и снова подошел к связанной мамонтихе. Негромко ругаясь, стал проверять крепость сетки. По мере обследования стальных пут ругательства становились все громче и ядренее.
– Ни фига себе! Сохатый, ты глянь, что эта стерва с сеткой сделала. Теперь хрен транспортировку выдержит.
Третий мужчина приблизился к Фросе и, бегло осмотрев тросы, тоже заковыристо ругнулся.
– Умник! – прикрикнул он на Головатого. – Хиляй сюда! Есть проблемы!
– А, что такое? – оторвался от телефона Василий Васильевич. – Вертолет уже вылетел. Часа через полтора будет здесь.
– Спроси, нет ли у них на борту запасной сетки?
Головатый прощебетал в трубку пару слов и, выслушав ответ, отрицательно затряс головой.
– Хамбец котенку! – уныло прогнусавил Федот. – А точнее, слоненку.
Он плотоядно уставился на пленницу. У Фроси от нехороших предчувствий похолодело сердце.
– Что делать будем. Василич? – поинтересовался Сохатый. – Задействуем план номер два?
Бывший замдиректора скривился, как от зубной боли.
– А может, все-таки выдержит?
– Где там, сам посмотри.
Головатый оценил повреждения, причиненные сетке попытками мамонтихи выбраться на волю.
– Что ж ты так, Фрося? – спросил тихо. Нефернефрурэ виновато хрюкнула. А вы, мол, чего. Первые же начали.
– Все так хорошо шло. Покатали бы тебя на вертолете, привезли бы в красивое место, где жила бы ты припеваючи. В сто раз лучше, чем в твоем старом заповеднике. А теперь придется тебе сделать больно.
Подозвал Федота.
– Давай ты.
– А сам чего, кишка тонка? – гнусно захихикал увалень.
– Мне нужно подготовить контейнер для транспортировки биоматериалов! – отрезал Головатый и быстро удалился.
Федот вытащил из-за пояса огромный нож-тесак и ногтем проверил остроту лезвия.
– Ну, умница-разумница, сейчас проверим, не жестковато ли у тебя мясцо. Давно мечтал о хорошем шашлычке из молодого мамонта! Гы-гы-гы!!
Резко кольнул ножом прямо в Фросину ступню. Слышал когда-то, что у слонов это самое слабое место.
Нефернефрурэ забилась, силки затрещали.
– Ты, садист! – прикрикнул на него Сохатый. – Кончай свои развлечения. Времени нет!
Мамонтиха, которой удалось высвободить хобот, вытянула его и протяжно и громко затрубила.
– Эй, ты чего?! – всполошился Федот.
– Заткнись сейчас же! – прикрикнул на нее Головатый.
В его голосе зазвучала ненависть. Видно было, что он пытается накрутить себя:
– Заткнись! Полукровка, генетический мутант!
Оказавшись на краю широкой поляны, Упуат, спрятавшийся в высокой траве, оценил обстановку.
Трое людей столпились вокруг чего-то огромного, опоясанного стальными тросами. Волчок присмотрелся к коричневому шерстистому шару и тихонько присвистнул от удивления.
Надо же, самый настоящий мамонт!
Ему попадалась в Сети информация об экспериментах, проводимых в Сибирском Центре восстановления древних видов, но, если честно, он ей не очень поверил. Слишком низок уровень развития земной науки. Очень низок. Надо же, еле-еле на космические просторы выбрались. Дальний космос никак освоить не могут, все топчутся в своей Солнечной системе. Где уж им проводить масштабные генетические эксперименты.
Хм, хм. Значит, не утка все эти сенсационные выступления академика… как же его… да, вспомнил, Бакалова-Синицкого. Молодец, настоящий ученый.
Так.
Судя по всему, несчастное животное попало в руки браконьеров. Оно же и звало на помощь.
Жаль, но ничего не поделаешь.
Путеводителю до всего этого нет никакого дела. Его ли, великого и благого нетеру, печаль опускаться до мелких дрязг ничтожных созданий? Не все ль ему равно, кто из них и чем зарабатывает себе на жизнь. Своих забот по горло. Нужно срочно разыскать Даньку.
Волчок уже хотел потихоньку убраться восвояси, но тут ветер случайно донес до него обрывок фразы, сказанной одним из людей:
