— То есть ей там все нравится? — Крячко избежал прямого ответа.
— Да, даже очень! Там у них что-то типа общежития, коммуны какой-то. Только с религиозным уклоном. Я один раз к ней туда ездила, посмотрела — все чисто, прилично. Подумала еще: может, и правда там ей лучше? Кто тут за ней присматривать будет? Она уже большая девочка, я не могу за ней следить, у меня своих детей двое! И жить у нас постоянно — не вариант. Квартира у нас тесная, летом вот второй малыш родился… А в Москвореченск обратно отпускать — вообще опасно! Как она там одна станет жить? А вдруг рецидив? Так что я даже рада была!
— А в Москвореченске у нее что? Квартира?
— Да, родительская. Я за москвича замуж вышла и сюда перебралась, а Катя там осталась. Я еще подумала, что эти сектанты на квартиру ее нацелились, и сразу предупредила открытым текстом, чтобы не надеялись: квартира на нас обеих оформлена, а теперь, после Катиного диагноза, я ее опекун. Так что без моего согласия они ничего сделать не смогут. Лучше бы ее сдать, конечно…
— Гхм… — прокашлялся Крячко, собираясь поменять тему. — А вы не знаете, она с парнем своим встречалась после выписки?
— С Олегом? Не знаю. Вроде бы нет. А почему вы вообще об этом спрашиваете? Чем вас заинтересовала Катя? Или вы от Олега? Может быть, он ее ищет и подослал вас, потому что ему самому неудобно? — Женщина забросала Крячко вопросами.
— А почему неудобно? — задал встречный вопрос Крячко.
— Ну… Он же вроде как бросил ее. И не интересовался потом.
— Да-да-да, — с сочувствием поддакнул Крячко. — А она переживала небось, да?
— Поначалу переживала, потом забылась. Честно говоря, эта община ей здорово помогла преодолеть депрессию. Не знаю уж, имеют они корыстные цели или нет, но Кате там хорошо!
Крячко мысленно усмехнулся: Елизавета говорила так, словно пыталась убедить саму себя, что сестре гораздо лучше под присмотром людей из общины, чем в ее доме.
— Значит, с Олегом она не виделась? И не переписывалась? — спросил он вслух.
— Нет. Так где он? Это он вас послал?
Крячко уже не смог скрыть улыбки. Представить, что какой-то молодой человек мог вот так запросто послать полковника МВД по своим личным делам… Наверное, такое вообразить могла только наивная женщина.
«Баба есть баба!» — привычно решил Крячко, а вслух сказал:
— Нет, милая. Олег никуда меня не посылал. Олег Никонов убит прошлой ночью.
На лице женщины отобразились растерянность и удивление.
— И вы думаете, Катя причастна к этому? Ха-ха, смешно! — На самом деле ей было совсем не до смеха. — Этого не может быть! Катя не способна на убийство.
— Это мы проверим, — пообещал Крячко.
— Проверяйте, но сразу вам скажу, что напрасно потеряете время. Она не такой человек!
— Да вы не волнуйтесь, Лиза! — Крячко перешел на излюбленный доверительный тон. — Ты же ее сестра, значит, хорошо ее знаешь! Вот и скажи, почему не способна? Как ты это определяешь?
Он приготовился слушать длинные страстные речи о том, какой прекрасный и безобидный человек Екатерина Сорокованова — обычно именно такими доводами свидетели аргументировали невиновность подозреваемых родственников, — однако Лиза повела себя по-другому.
Она усмехнулась и сказала:
— С ее заболеванием невозможно пойти на убийство. Я читала об этом в медицинском справочнике. Думаете, она хотела отомстить? Да она верила, что выздоровела, и что он вернется к ней и все поймет.
— Ага, значит, все-таки надеялась его вернуть?
— Ну вы что, женщин не знаете? Конечно, надеялась!
Крячко не то чтобы не знал женщин. Просто он считал их существами, понять которых нормальному человеку невозможно. Женские чувства и их природа были для него чем-то запредельным. Однако он никогда бы не признался в том, что ничего не понимает и предпочитал объяснять все привычным: этих баб хрен поймешь!
— А вот книжку про Медичи ей тоже эти из общины дали? — спросил он.
— Нет, это я ей принесла.
— Зачем? — Крячко был удивлен таким простодушным признанием.
— Ну, попалась на глаза, я и принесла! Ей же там скучно было, сами понимаете!
— М-да… — протянул Станислав. — Наверное, чего-то не понимаю. А где Екатерина училась? Что закончила?
Втайне Крячко надеялся услышать что-нибудь о химико-биологическом факультете или, на крайний случай, о фармацевтическом колледже — это было бы указанием на то, что она хорошо разбирается в ядах, — однако ответ был из разряда неожиданных.
— Она детский художник, — сообщила Екатерина. — Работала в типографии, оформляла детские книжки.
— А где находится их община?
— В Чертанове.
— Ну что ж, спасибо вам за информацию, Елизавета. Последний вопрос: у вас есть номер телефона Кати?
— Да, конечно, записывайте.
* * *
Выйдя от Елизаветы, Крячко набрал номер Екатерины. По счастью, ему не пришлось долго объяснять, кто он и почему хочет ее видеть, и уж тем более сообщать по телефону причину этого желания. Девушка сразу же сказала, что она сейчас дома и освободится через час. На осторожный вопрос Крячко, где находится ее дом, Екатерина назвала координаты той самой «общины». Крячко сообщил, что подъедет через час, убрал телефон и задумался. До общины он легко мог добраться на метро, причем затратив на это меньше часа. Ехать в управление не было смысла. Станислав пообедал в ближайшем кафе, после чего направился к метрополитену.
Он, признаться, побаивался увидеть нечто похожее на монастырь, обнесенный высоченными стенами, через которые придется пробиваться силой, послушниц в черных платках и глухом наряде до пола. Но все оказалось гораздо проще.
«Община» представляла собой длинное здание, огороженное забором, с множеством окон. На дверях красовалась вывеска «ХРИСТИАНСКИЙ РЕАБИЛИТАЦИОННЫЙ ЦЕНТР». Крячко позвонил в калитку и поднялся на цыпочках, чтобы заглянуть через забор. Из дверей здания вышла женщина средних лет, одетая в джинсы и теплую куртку на меху. Она подошла к калитке и приветливо поздоровалась с гостем.
— Добрый день, я к Екатерине Сороковановой, — сообщил Станислав, не торопясь предъявлять удостоверение. — Я от ее сестры Лизы.
— Проходите, — кивнула женщина, пропуская его. — Катя говорила о вас.
«Интересно, что?» — мелькнуло в голове Крячко, пока он шел по дорожке к зданию.
Женщина повела сыщика по длинному коридору, отделанному без роскоши, но вполне добротно и современно. По обеим его сторонам располагались двери с номерами — как в гостинице или общежитии. Остановившись возле одной из них, женщина постучала и громко произнесла:
— Катя, к тебе!
Дверь открыло белокурое создание с удивленно-восторженным взглядом. Екатерина Сорокованова была очень похожа на свою сестру, только у Лизы было не такое отрешенное выражение лица, как у Кати. И улыбалась Екатерина по-другому, отчего ее лицо выглядело блаженным.
